По осколкам твоего сердца - Анна Джейн

- Его больше нет, да? – задыхаясь еще сильнее, спросила я. Она молча закивала, и я снова едва не рухнула, но устояла. Казалось, что земля подо мной ходит ходуном. Будто началось землетрясение.

- Он умер, - выдохнула Саша. И я почувствовала острую боль – то ли в сердце, то ли в душе. Такую сильную, что захотелось кричать, выть.

По моим щекам покатились слезы.

- Зачем ты мне врешь? – спросила я. – Что я тебе сделала? Что?

- Полина, она не врет, - осторожно сказал Игорь, вставая. Он явно не понимал, что делать.

- Она врет, - замотала я головой из стороны в сторону. Зачем они издеваются надо мной? Почему так ненавидят меня?

- Полина, вернись! – закричала мама, которая покинула скорую вместе с врачом, но мне было все равно.

- Она не врет, - тихо сказал Игорь, аккуратно обнимая меня за плечи. – Пойдем к врачу. Пожалуйста. Ты вся белая. Дрожишь.

- Игорь, я должна знать, почему Саша говорит неправду… - Упрямо твердила я, отталкивая его.

- Послушай, я знаю, что тебе больно, но… Это правда. Дима погиб.

- Нет, нет, нет, - снова замотала я головой, не понимая, что происходит. – Вы выдумываете… Или… Может быть, это сон?

Я царапнула себя ногтями по руке и почувствовала боль. Нет, не сон. Реальность. Ужасная сокрушительная реальность.

И тогда до меня стал доходить смысл сказанных ими слов.

Мой Дима ушел.

Дышать снова стало тяжело, и я начала хватать воздух ртом, не слыша криков приближающихся мамы и врача.

- Что с ним произошло? – прошептала я с трудом, глядя на Сашу.

Она молчала. Смотрела на меня, плакала и молчала.

- Что произошло? – повторила я громче. Ноль эффекта. И тогда я закричала во всю мощь легких:

- Говори мне, что произошло!

Я кинулась к Саше и стала трясти за плечи. Ее тело было бессильным, и голова болталась из стороны в сторону.

- Говори! Говори мне!

- Полина, успокойся! – закричал Игорь и поймал меня в объятия. – Прошу, успокойся. Ей тоже нелегко.

- Он разбился на самолете, - ответила вдруг она хриплым от слез голосом.

- На каком самолете?! Куда он летел?! Слушай, Саша, этого не может быть, - проговорила я, вдруг подумав – наверняка это какая-то чудовищная ошибка. - Он был со мной до самого утра. А потом уехал.

- Они все разбились, вся его семья, - ответила Саша и взглядом, полным слез, посмотрела на меня. – Как теперь жить, Полина? Я ведь так сильно любила его…

Ее слова стали стрелой, которая попала прямо в сердце.

Как.

Теперь.

Жить?

Силы снова покинули меня, и я осела на скамейку рядом с Сашей. И зарыдала, качаясь взад-вперед. В это время к нам подошли мама и врач, который выглядел не очень довольным.

- Парень, давай-ка, помоги ее увести в машину, - велел он Игорю. - Успокоительное поставлю.

- А это не опасно? – спросила мама, гладя меня по голове.

Врач покачал головой.

- Опасно ее в таком состоянии оставлять. У нее же истерика. Или вы хотите, чтобы она с собой что-нибудь сделала, дамочка?

- Полегче, - осадил его отчим, подошедший следом. – Какая она вам дамочка?

- А вы бы вообще подошли к дочери и сделали бы что-нибудь, - разозлился врач. – Видите, что у нее истерика. И столбом стоит, как идиот.

- Слушай, ты, - обозлился Андрей, - не указывай мне.

- А ты веди себя как отец, - нахмурился врач.

- Она не моя дочь, - процедил он сквозь зубы.

- Теперь понятно. Свою бы дочь успокоил, - хмыкнул врач.

- Ему и своя не нужна, - сказала вдруг Саша, и мама удивленно на нее уставилась.

- Андрей, это твоя дочь? – спросила она, держа меня за руку. Тот лишь коротко кивнул. А после велел Саше идти за ним. Она с трудом встала и пошла. Видимо, отчим решил увезти ее. Она плакала, и ее плечи мелко дрожали, а он даже не обнял ее. Чертов козел!

Пока мама была рядом, врач поставил мне какой-то укол, от которого меня резко потянуло в сон.

- Я не верю, - шептала я, сжимая ладонь мамы. – Мой Дима жив, он жив!

Я твердила это до тех пор, пока Игорь молча не показал мне статью с известного портала, заголовок которой красноречиво гласил:

«Бизнесмен Сперанский и его семья погибли в авиакатастрофе»

Десять человек погибли в результате крушения частного самолета, который направлялся в Москву. Самолет принадлежал известному бизнесмену Владимиру Сперанскому. На борту кроме него также находились его супруга, сын и две дочери, а также личный помощник, два пилота и стюардесса. Все они погибли.

По предварительным данным, авария произошла во время взлета. Наш источник сообщает, что на взлете произошел отказ техники. Обстоятельства происшедшего устанавливаются…»

Я читала и не верила.

Слезы катились по моему лицу градом, но я не издала ни звука – как будто потеряла возможность говорить. Дело было то ли в статье, то ли в уколе, но я вдруг обессилила. Руки и ноги стали тяжелыми, в голову будто запихали вату, и глаза начали закрываться. Я плохо помнила, как мама и Игорь довели меня до квартиры – прямо до кровати. Как я уснула, уткнувшись мокрым от слез лицом в подушку. И как провалилась в сон – точно в бездну.

Он пришел ко мне во сне. Такой же сильный и уверенный, как обычно. На нем была футболка с короткими рукавами, и я могла рассмотреть его татуировку в японском стиле с изображением чудесной птицей хоо – азиатским фениксом.

Мы вдвоем сидели на нагретой крыше и смотрели в высокое голубое небо – такое бывает лишь летом. Дима обнимал меня, а я положила голову ему на плечо. Тихое счастье окутывало меня подобно легкому облаку.

- Дим? – привычно позвала я его по имени, щурясь на ярком солнечном свете.

- Что, малыш? – нежно спросил он. Он редко бывал таким, и я особенно ценила эти мгновения.

- А что тебе во мне нравится больше всего?

- Все, - спокойно ответил Дима, и его слова одарили сердце радостью.

- А тогда что не нравится? – не отставала я.

- Сказал же – мне нравится в тебе все. Ты же моя девочка. – С этими словами он повернулся и поцеловал в щеку, на несколько секунд задержав горячие губы на коже. Приятный легкий поцелуй заставил меня улыбнуться. И я потерлась головой о его плечо.

- Твоя, - эхом повторила я и снова позвала его по имени: - Дим?

- Что?

- А ты… Ты меня любишь? – осмелилась спросить я.