Шаг навстречу будущему. Как освободиться от старых привычек и страхов - Пема Чодрон

В буддийских учениях сказано, что корень нашей неудовлетворённости – это поглощённость самими собой и своим страхом присутствовать в настоящем. Мы можем легко перейти от открытости и восприимчивости – от чувства живости и пробуждённости – к бегству. Мы снова и снова бежим от дискомфорта и прибегаем к краткосрочному облегчению симптомов, никогда не затрагивающему корня проблемы. Мы похожи на страусов, засовывающих голову в песок в поиске комфорта. Такое бегство от всего неприятного, непрерывный цикл избегания настоящего, называется поглощённостью собой, цеплянием за «я» или эго.

Одна из метафор эго – это кокон. Мы остаёмся в своём коконе, потому что боимся – боимся своих чувств и реакций, которые вызывает в нас жизнь. Мы боимся того, что может с нами произойти. Но если бы эта стратегия избегания работала, Будде не пришлось бы нас ничему учить, поскольку наши попытки избавиться от боли, к которым инстинктивно прибегают все живые существа, вели бы к безопасности, счастью и комфорту, и у нас не было бы никаких проблем. Однако Будда заметил, что поглощённость самими собой и попытки найти и удерживать зоны комфорта порождают ужасные страдания. Они ослабляют нас, мир становится всё более ужасающим местом, а наши мысли и эмоции – всё более угрожающими.

Существует много способов описания эго, и, по сути, мы говорим именно о нём. Это переживание того, что мы никогда не присутствуем в настоящем. У нас есть глубоко укоренившаяся тенденция, почти что навязчивое желание отвлекать себя, даже когда на сознательном уровне мы не испытываем дискомфорта. Все мы постоянно ощущаем лёгкий зуд. Всегда присутствует фоновый шум раздражительности, скуки, беспокойства. Как я уже говорила, даже в ходе ретрита, где практически отсутствовали отвлечения, я переживала этот глубокий дискомфорт.

Буддизм объясняет этот дискомфорт тем, что мы постоянно пытаемся обрести твёрдую опору под ногами, но у нас никогда этого не выходит. Мы всегда ищем неизменную точку опоры, которой не существует. Всё непостоянно. Всё всегда меняется – всё текуче, не зафиксировано и открыто. Мы не можем ничего пригвоздить к месту так, как нам бы того хотелось. Вообще-то, это не плохие новости, однако, похоже, что все мы запрограммированы на отрицание. Мы совершенно не выносим неизвестности.

Похоже, что неуверенность – это реакция эго на изменчивую природу реальности. Нам обычно крайне неудобно считать отсутствие опоры своей фундаментальной ситуацией. Практически всем знакома эта базовая неуверенность, и часто её переживание кажется нам совершенно ужасным. Тот трёхлетний ретрит вместе со мной проходила женщина, с которой мы когда-то были близкими подругами. Однако между нами кое-что произошло, и с тех пор мне казалось, что она меня ненавидит. Мы находились в очень маленьком здании, и нам приходилось сталкиваться в узких коридорах – мы никак не могли сбежать друг от друга. Она сильно злилась и не разговаривала со мной, и это вызывало у меня ощущение глубочайшей беспомощности. Мои обычные стратегии не работали. Я постоянно ощущала боль отсутствия точки отсчёта, отсутствия подтверждения. Мои привычные способы обретения безопасности и контроля рассыпались на части. Я перепробовала все техники, которым сама годами учила, но ничего не помогало.

Тогда в одну из своих бессонных ночей я поднялась в зал для медитации и просидела там всю ночь. Я просто сидела с сырой болью, почти без мыслей о ней, и что-то произошло: я совершенно ясно увидела, что вся моя личность, вся моя эго-структура была основана на нежелании оказаться в этом месте без опоры. Всё, что я делала, то, как я улыбалась, то, как я говорила с людьми, то, как я старалась всем угодить, – всё это было нужно, чтобы избежать этого чувства. Я осознала, что весь наш фасад, все наши милые песни и пляски основаны на попытках избежать ощущения отсутствия опоры, пронизывающего наши жизни.

Научившись оставаться, мы близко знакомимся с этим местом, и постепенно оно перестаёт быть таким угрожающим. Вместо того чтобы чесаться, мы присутствуем в настоящем. Мы перестаём вкладываться в постоянные попытки избежать неуверенности. Мы думаем, что если встретимся со своими демонами лицом к лицу, это облегчит наши переживания, связанные с какой-то травмой, или же мы навсегда подтвердим свою никчёмность. Однако на самом деле мы просто пребываем с неудобным, тревожащим ощущением, что нам некуда бежать, и обнаруживаем… Угадайте что? Что мы не умираем и не разрушаемся. На самом деле мы ощущаем глубокое облегчение и свободу.

Один из способов практиковать присутствие в настоящем – это делать паузу, смотреть по сторонам и делать три глубоких вдоха и выдоха. Другой способ – просто какое-то время неподвижно посидеть и послушать. Просто слушайте звуки в комнате. В течение одной минуты слушайте звуки, которые рядом с вами. В течение следующей минуты слушайте звуки, которые раздаются вдалеке. Просто внимательно слушайте. Звук не хорош и не плох. Это просто звук.

Возможно, в этом переживании слушания вы обнаружите, что способны быть внимательными, способны присутствовать и быть бдительными. С другой стороны, возможно, ваш ум отвлечётся. Когда это происходит, чем бы ни был объект вашей медитации: дыханием, звуком, ощущением или чувством, заметив отвлечение, мягко вернитесь. Вы возвращаетесь, поскольку настоящее так драгоценно и мимолётно и поскольку без точки отсчёта, к которой можно было бы вернуться, мы никогда не замечаем, что отвлекаемся, что снова ищем альтернатив полному присутствию, альтернатив тому, чтобы быть здесь и сейчас именно с тем, что есть, а не с тем, с чем мы предпочли бы быть.

Похоже, что у всех нас есть тенденция отдаляться от настоящего момента. Кажется, что эта привычка встроена в нашу ДНК. По сути, мы всё время думаем, и это отдаляет нас от настоящего. В своих учениях о различии между фантазией и реальностью Чогьям Трунгпа сказал, что реальность – это полностью присутствовать в настоящем, быть в контакте с непосредственностью собственных переживаний. Фантазией же он называл блуждание в мыслях. Очень много людей несётся по шоссе со скоростью 100 км/ч, будучи при этом чем-то отвлечёнными. Очевидно, у нас есть своего рода автопилот, позволяющий нам ехать по дороге, работать в многозадачном режиме, рассеянно есть или заниматься чем-то другим. Этот паттерн отвлечений, неполного присутствия, отсутствия контакта с нашими непосредственными переживаниями считается нормальным.

С буддийской точки зрения мы жизнь за жизнью укрепляли эту привычку к отвлечениям. Если вы не верите в идею перерождений, даже этой жизни достаточно, чтобы посмотреть, как мы это делаем. С самого детства мы укрепляли привычку к бегству, предпочитая реальности фантазию. К несчастью, бегство, блуждание в мыслях, волнениях и планах давало нам комфорт. Оно даёт нам ложное ощущение безопасности, и мы наслаждаемся им.

Есть одно очень полезное учение, которое я услышала от Дзигара Конгтрула и которое позволяет нам ближе присмотреться к рефлекторному паттерну ухода от присутствия в настоящем. Это учение о шенпе. Обычно слово «шенпа» переводят с тибетского как «привязанность», однако мне этот перевод всегда казался абстрактным, не отражающим масштабов шенпы и того влияния, которое она на нас оказывает.