Ричард Длинные Руки. В западне - Гай Юлий Орловский

Он умолк, глядя на меня пытливо. Я поинтересовался невинно:

– А что вас беспокоит?.. Моя мощь? Господин канцлер, любое нарушение протокола можно списать на разницу между этикетом вашего двора и обычаями Севера…

Он перевел дыхание, ожидал худшего, но тут же нахмурился и покачал головой.

– Это не просто этикет нашего двора, есть правила всех императорских домов…

– Нет правил без исключений, – заметил я. – Правила и законы на всем Юге примерно одинаковые, но мы не Юг. Впрочем, о чем спорим?.. Давайте конкретно ваши условия. Хотя это не условия, а ваши предпочтения. А я посмотрю, что можем принять, а что для нас будет выглядеть… неприемлемым.

Он поклонился и сказал с прежней осторожностью:

– За вашей встречей будут наблюдать сотни глаз…

– Ого, – сказал я, – что это у вас за? Даже в режиме демократии такие встречи идут за плотно закрытыми дверями.

Он сказал поспешно:

– Я имел в виду именно церемониальную встречу. А переговоры, конечно, наедине.

– А-а, – сказал я, – сам церемониал… Оркестр, почетный караул и прочее не обещаю. У нас не запланированные переговоры, а спешная встреча на поле боя, где вот-вот может случиться нечто… неприятное с уничтожением Жемчужной империи, так она называлась до этого важного момента?

Он вздрогнул, щеки покрылись смертельной бледностью и стали совсем дряблыми, а в голосе прорезалась просящая нотка:

– Да, ваша Звездная Мощь, именно ваша встреча пройдет на глазах свиты императора, а переговоры, естественно, наедине. Потому малейшее ущемление высокого достоинства императора будет замечено…

– Не сомневаюсь, – прервал я. – Народец везде одинаков и позлословить любит. Детали?

Он проговорил, запинаясь на каждом слове:

– Самый идеальный вариант, ваше Звездное величество… если бы все увидели… что император встречается с принцем императорской мантии… Понимаю, это невозможно…

Я вскинул ладонь, останавливая его:

– Стоп-стоп!.. Париж стоит обедни, а гору легко приблизить к Мухаммаду, если пойти к ней самому… Какой церемониал встречи императора с принцем этой, как ее, мантии?

Он взглянул удивленно и радостно, к щекам вернулась кровь, а в глазах появился живой блеск.

– Вы серьезно?.. Тогда все решаемо. Сам разговор, повторяю, наедине, а для придворных зримый издали церемониал, после которого вы с императором уединитесь… например, в этой карете или карете его императорского величества.

Я кивнул.

– Приемлемо.

Его лицо озарилось, хотя старается выглядеть все так же почтительно невозмутимым.

– Ваше величество?

Я сделал нетерпеливый жест пальцами правой длани.

– Мое северное императорское величество выше любых правил. И когда иду навстречу вашим пожеланиям, это не значит, что в чем-то уступаю. Просто мне насрать, простите за мой изысканный слог северного варвара, насрать на бытовые мелочи. И если с моей стороны будут нарушения церемониала…

Я сделал нарочитую паузу, он сказал с поспешностью дипломата, увидевшего возможность заключить договор на выгодных условиях:

– То это особенности северных обычаев! Все понятно, ваше величество. Разрешите так и передать?..

– Да, конечно.

Он сказал со вздохом облегчения:

– Теперь о важных церемониальных мелочах. Его величество император Герман подъедет в своей карете с гербом своего дома…

– Возражений нет, – ответил я.

– Он выйдет и остановится в двух шагах…

– Нет возражений, – повторил я нетерпеливо. – Что, нельзя это опустить?

Он со вздохом развел руками, на лице проступили сожаление и даже скорбь.

– Все уже знают, что вы… гм… принц императорской мантии. Я не пытаюсь вас оскорбить, ваше Звездное величество, однако это говорит о том, что вам знакомы некоторые мелочи нашего придворного этикета…

– Некоторые, – отрезал я, – но не все. Давайте так, те ваши правила, которых не соизволю придерживаться, списываем на незнание формальностей. Ну дикарь я, дикарь. Так и объявите всем. Зато с огромной звездной дубиной. Дикари очень любят дубины, символ силы, и обожают пускать их в дело, стоит им только дать шанс.

Он взглянул с опаской, словно уже чем-то тяжелым и опасным помахиваю над его головой.

– Да, ваше Звездная Мощь, это… вариант. Я все передам его величеству императору. Дословно.

– И пусть не медлит, – сказал я с угрозой в голосе. – Придворные могут расценивать нашу встречу как угодно. Вплоть до того, что вассал явился на поклон к сюзерену, но император знает, как оно на самом деле.

Он сделал поклонно-танцевальное движение, одновременно изображая лицом, глазами и фигурой полнейшее понимание ситуации.

– Да, ваше Небесная Мощь, конечно. Простому народу не обязательно знать тайны дипломатии и способы управления империей.

Я сказал, изображая нетерпение высшего существа, вынужденного общаться всего лишь с императорами:

– Тогда все?.. Жду Германа Третьего!

– Спасибо, ваше величество, – ответил он, – откланиваюсь…

Судя по его лицу, он едва верил в такой быстрый конец предварительных переговоров по подготовке императорских переговоров. В этом мире обычные церемониалы без крупных военных конфликтов раздуваются до неимоверных размеров.

Я сказал небрежным тоном:

– Кстати, если кто из ваших задумает какую-то хитрость, что и не хитрость, а как бы государственная необходимость, советую ему самым срочным образом покинуть империю. Хоть и не успеет, но пусть попытается, так смешнее.

Он взглянул в изумлении.

– Почему?

Я ответил с приятной улыбкой:

– В небе останется висеть Багровая Звезда Смерти. Я велел, если со мной что-то случится, сразу же уничтожить Солнечный Город, королевство Монтегю и вообще всю Жемчужную Империю. На это потребуется не больше часа, за это время далеко не убежать. Кстати, свои войска я уже перебросил в империю Клонзейд, они уцелеют.

Он побелел, отшатнулся.

– Ваша Звездная Мощь!.. Да как такое можно подумать! Да ни за что!

– Можно, – заверил я тем же тоном. – Можно даже осуществить… Если даже я, наивный и простодушный варвар с Севера, подумал, то, что говорить о вас, дорогие мои интриганы…

– Ваше величество, мы примем все меры, чтобы не вызвать вашего неудовольствия!

– Я не капризный, – сообщил я. – Но чуткий и подозрительный.

Он поклонился.

– Ваше величество…

Я сделал небрежное движение кончиками пальцев, он тут же отступил, помахал в обратном порядке несуществующей шляпой над выставленной ногой, отступил еще раз, снова взмахнул так, что я почти увидел, как пышные перья обметают несуществующую пыль с блестящего кончика туфли.