От гетеры до игуменьи. Женщина в Ранней Византии - Николай Болгов

К концу античной эпохи по мере роста рационализма и секуляризации общественной и частной жизни эти стереотипы, несмотря на некоторое изменение отношения к женщине, продолжали существовать, особенно в области ритуальных предписаний. Некоторым образом они сохранились и в христианской традиции. Так, считалось, что устами женщины чаще всего мог вещать бес (Феодорит Кирский. Церковная история. IV, 21).

Рассматривая христианскую концепцию пола, отметим следующее. В Писании сказано: «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его, мужчину и женщину сотворил его» (Быт. 1: 27). Таким образом, человек изначально создан как мужчина и женщина, двое в одну плоть. Но уже очень рано в патристике появляется и затем развивается воззрение о том, что сотворение жены есть следствие уже начавшегося грехопадения (Ориген, св. Григорий Нисский, Максим Исповедник). С другой стороны, по мнению Аврелия Августина, брак существовал уже в раю, а следовательно, было предуказано и размножение «через соединение полов». «Тогда половые члены приводились бы в движение мановением воли, как и все прочие члены человеческого тела, и тогда супруг прильнул бы к лону супруги без страстного волнения, с сохранением полного спокойствия души и тела и при полном сохранении целомудрия» (О Граде Божием, XIV, 26).

В акте грехопадения дух потерял господство над телом, и тело вышло из-под его власти и подчинения. Появилось чувство стыда при виде наготы человеческого тела.

Основоположники христианской аскетики лучше других понимали и чувствовали огромную, чудовищную силу пола, вступив с ней в бескомпромиссную борьбу. Напомним в этой связи, что Эрос как божество пола в архаический период истории Греции уже изначально считался божеством чудовищной непреоборимой силы (см. стихи Сапфо, Ивика и др.) и лишь в эпоху эллинизма «превратился» в мальчика с луком и стрелами.

Вместе с тем женский пол через материнство прославлен Богоматерью (Лк. 11: 27).

Соединение полов, зачатие и рождение есть, по изначальному определению Божию, норма пола. Именно поэтому церковь решительно осуждает самооскопление как бунт против пола (один из наиболее известных примеров само-оскопления дает Ориген — крупный христианский богослов и ученый III века, чье учение было осуждено в VI веке). Пол сам по себе не плох, враждебна греховная плотская природа, похоть, проистекающая из пола. Заповедь размножения не связана с грехопадением, она дана до него. Поэтому пол содержит в себе мучительные для христианина дисгармонии. «В членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих» (Рим. 7, 23–24).

Прежде чем говорить о публичном поведении женщины, необходимо рассмотреть специфику ранневизантийских представлений о женском организме и его физиологии. Эти представления естественным образом находились на двух уровнях — теоретическом и практическом, обыденном.

В классической Античности эти уровни принципиально не различались, так как теория базировалась на повседневном опыте. Зафиксирована эта теория была в письменной традиции античной медицины. Обыденные же представления, как в классической Античности, так и в ранневизантийское время, формировались у каждой женщины, исходя из личного опыта «освоения» собственного организма и способов обращения с ним.

Письменная традиция по этому вопросу восходит к Корпусу Гиппократа (V век до н. э.), включающему более 50 трактатов. Специально женскому организму, гинекологии и акушерству (не считая проблем, затрагиваемых в других сочиненииях) посвящено восемь произведений: «О женской природе» (De natura muliebri), «О женских болезнях» (De morbis mulierum), «О болезнях молодых девушек» (De his, quae ad virgins spectant), «О бесплодных женщинах» (De sterilitate), «О семимесячном плоде» (De septimestre partu), «О восьмимесячном плоде» (De octimestri partu), «О сверхоплодотворении» (De superfoetatione), «О вырезывании умершего в утробе плода (эмбриотомии)» (De embryonis excisione).

Гинекология Гиппократова сборника, как считается, принадлежит не самому Гиппократу, а его продолжателям. Большинство текстов, по мнению издателей XIX века, были написаны неизвестным автором до Аристотеля, а трактат «О природе женщины» — более поздняя компиляция, не упоминаемая другими врачами древности. В начале XX века эти тексты в большинстве своем были отнесены к книдской медицинской школе.

Последующие авторы вплоть до рубежа эр (Эрасистрат и др.) мало интересовались гинекологией. Разъяснение и толкование терминов Гиппократовой медицины, в том числе и относительно гинекологии, дает словарь Эроциана, римского автора времен Нерона (I век).

Среди сохранившихся сочинений Клавдия Галена (129–199), второго великого врача древности, специальных сочинений, посвященных женщинам, нет.

Трактаты «Гинекология», «О матке и женских половых органах», «О женских болезнях» есть у Сорана Эфесского (II век), главы римской медицинской методической школы, однако новых достижений по сравнению с Гиппократом они практически не содержат.

К специальным трудам ранневизантийского времени в этой области можно отнести книгу Мусция (VI век), составившего компилятивный труд на основе «Гинекологии» Сорана, а также некоторые разделы сохранившегося синопсиса «Врачебного искусства» Орибасия Константинопольского (325–403), придворного врача Юлиана Отступника.

Особый интерес вызывает 4-я книга «Врачебного искусства» византийского врача VI века Аэция Амидского, посвященная болезням, передающимся половым путем.

Завершением ранневизантийской медицинской традиции можно считать труд Феофила Протоспафария «О человеческом теле» в пяти книгах (VII век), где говорится среди прочего и о женском организме.

В целом ранневизантийские медицинские тексты носят достаточно компилятивный характер, эклектичны, но содержат немало ценных практических наблюдений и рекомендаций.

Определенную информацию о состоянии медицины и врачебного дела можно почерпнуть также из житий святых.

Из сочинений более широкого богословского плана заслуживает пристального внимания трактат Немесия Эмесского «О природе человека» (время жизни автора определяют по-разному — от конца IV века до VI века), в 25-й главе которого описывается женская физиология вполне в духе античной традиции, точнее даже «Истории животных» Аристотеля и трудов Галена. «И женщины имеют все те же половые органы, что и мужчины, — только «внутри», а не «снаружи». Аристотель и Демокрит полагают, что семя женщины не имеет никакого значения для рождения детей: испускаемое женщинами, по их мнению, есть, скорее, пот от членов, чем семя. Гален, опровергающий Аристотеля, говорит, что женщины тоже испускают семя и что зародыш образуется от смешения того и другого семени — почему и совокупление называется смешением (μίξις), — но, конечно, семя — не столь совершенное, как мужское, но еще незрелое и более жидкое. Будучи таковым, семя женщины служит пищей для мужского. Из него же сплачивается некоторая часть плевы (χορίον), окружающей рога матки, и так называемое άλαντοειδές, что служит вместилищем экскрементов зародыша. Самка у животных всех видов тогда допускает самца, когда может зачинать. Таким образом те (виды), которые всегда могут зачинать, всегда допускают совокупление — каковы курицы, голуби и люди. Но другие (самки) после зачатия избегают соития: женщина же всегда допускает… Женщины, как в других отношениях обладают свободной волей, так и в отношении совокупления после зачатия».