Путь в себя. Игры обыденной жизни - Игорь Калинаускас

Жизнь человеческая не есть нечто одинаковое для всех, эта ткань содержит в себе совершенно разные, удивительно разные моменты. Зная о разнообразии социально-психологических миров, о том, что социально-психологический мир есть неотъемлемая часть личности, сущностная часть, мы сможем понять парадоксы духовного взгляда на мир, на людей, на человеческие отношения. И может быть, ощутить вкус такого социально-психологического мира, в котором эти противоречия не уничтожают индивидуальности, – тот мир Бога, или мир Любви, в котором две вещи – есть одна вещь, в то же время оставаясь двумя вещами. Это знаменитый факт мира Любви.

Но жить так практически очень трудно, это требует очень большого внимания, осознавания и неподдельного интереса к другим способам жизни. И признания права на существование любого способа жизни. Это не значит, что если я понял законы твоей жизни, то обязательно с ними согласился. Но признать право на существование любого образа жизни – это значит открыть реальный путь к реализации заповеди Христовой «Возлюби ближнего твоего, как самого себя». Или «Любите врагов ваших».

Или путем рациональным, или путем переживания надо напоминать себе о социально-психологических мирах и начать смотреть на людей и на человеческую жизнь с этой позиции. Начать замечать, научиться видеть эти социально-психологические миры, признавать их право на существование. Научиться вступать с ними в диалог, даже если они очень не похожи на ваш мир.

Сколько миров и как их определять

Как очертить границы социально-психологического мира? Они очерчиваются очень просто: как только вы попадаете в чужой социально-психологический мир, так тут же начинаете понимать границы своего. Но помните, в этом случае речь идет не о социальном мире, мире социального положения, это совсем другое. В социальном обществе есть слои. Скажем, номенклатура – это особый слой. Например, в театральном мире, если ты попал режиссером в республиканский театр, ты будешь в этом слое всю жизнь: из одного республиканского театра в другой. Попал ты, например, в областной – всю жизнь будешь по областным. Если попал в городской, то, чтобы переместиться, скажем, в круг областных, нужно пожертвовать тем положением, которое ты имеешь в городском театре. Но это не социально-психологический мир, это социальный слой.

Социально-психологические миры совсем не обязательно включают в себя людей из одной социальной плоскости, то есть места в социальной иерархии. Туда могут входить и люди «верхов» общества, и «низов». Есть такие миры, где спокойно совмещаются совершенно разные социальные пласты общества. Но социально-психологически они составляют один мир, и этот мир определяет в человеке так много, что невозможно отделить человека от этого мира. А мы говорим о том, в чем человек живет психологически и в большинстве случаев просто не осознает этого. Как правило, человек всегда уверен, что так или почти так, как он, живут все. И любое резкое отклонение от этого – уже ненормальность.

Нам хочется принадлежать к как можно бόльшему Мы. Поэтому нам хочется, чтоб все жили как мы. Или хотя бы похоже. И подсознательно мы уверены в том, что пусть одни менее, а другие более благополучны материально, морально, но, в принципе, все одинаково любят, ненавидят, ссорятся, лгут и так далее. Но в том-то и дело, что нет. Лгут все по-разному. В зависимости от того, к какому социально-психологическому миру принадлежат. И правду говорят по-разному. И любят по-разному. И дружат по-разному.

Но везде все есть – и дружба, и доброта, и кодекс чести, в любом социально-психологическом мире, но они зачастую совсем не похожи друг на друга. В каждом мире свои законы. Что можно, чего нельзя, что принято, что не принято. Есть социально-психологические миры, в которых понятие дружбы имеет такое конкретное содержание, что в другом мире – это просто мордобой.

Уникальные – одиноки

В нашей жизни гораздо больше типического, чем мы все предполагаем, хоть это как-то и обижает нас. Как говорил Гурджиев: «Мы все, ребята, действительно разные, но совсем в другом месте».

Найти в себе место истинной уникальности, с одной стороны, невероятно трудно, а с другой стороны – надо ли? Смею вас уверить, что, обнаружив свою уникальность, вы особой радости не испытаете. Потому что, как только вы ее обнаружите, усилится чувство вашего одиночества. Потому что в этом месте, где ваша уникальность, вы действительно один.

Вы будете всю жизнь искать еще одного такого! С такой же уникальностью. Потому что нет большего наказания для человека, чем изоляция. Не обязательно физическая, она может быть и психологической, и познавательной. Представляете ученых, у них такие бывают ситуации, когда кого-то из них могут понять только три человека в мире. Один живет в Новой Зеландии, другой в России, третий в США, а сам он где-нибудь в Англии, в Кембридже. Только они четверо могут друг друга понять в этом мире, и больше никто. Представляете, какую ценность для них имеют их контакты?

Или, скажем, люди на работе, – как мы говорим, люди, профессионально живущие в мире духовного сообщества. Когда мы встречаемся, вы не представляете, какое это счастье! Все равно, к каким традициям мы принадлежим. Просто можно пообщаться со своим человеком, нас же мало.

Мы все время в двойственности: с одной стороны, хотим выявить свою уникальность, обнаружить свою неповторимость, а с другой стороны – не дай бог! Более того, большинству страшно даже выявить свой социально-психологический мир, понять, каков он на самом деле. А вдруг реально вокруг никого из этого мира не окажется? Не зря же говорят, что ничто человек так не хочет знать, как самого себя, и ничто человек так не боится узнать, как самого себя. Это инстинктивная защита.

Защита от радости бытия

Защиту обусловливает самосохранение. А обнаруживается она социумом. Человек сделан из людей. Одинокие потомства не оставляли, как правило.

Спрашивается: как покинуть свой социально-психологический мир? С одной стороны, самый прямой путь – это путешествие по разным социально-психологи ческим мирам, там постепенно узнаешь, откуда ты сам. А с другой стороны, по мере накопления знаний можно путем саморефлексии сделать это, но для такого способа требуется большое мужество, потому что ты можешь оказаться совсем не оттуда, откуда хотел бы быть.

Ситуация все та же. Человек хочет и одновременно не хочет знать правду о себе. Есть старинное выражение: «То, что в нас ищет, и есть то, что мы ищем». Это томление духа.

Пока идешь, все понятно – вон цель, вот я, вот дорога. Я иду. А вот когда доходишь, когда цели реализованы, когда никакой другой цели придумать невозможно, потому что для этого надо иметь определенную долю иллюзии, тогда остается это странное занятие – жить.

Напутственным словом моего Мастера было: «Жить надо!» – и это самое сложное. Потому что автоматически ничего не срабатывает, кроме биологических потребностей тела. И то их, в принципе, можно подавить. Когда знаешь, что в любой момент можно включить программу на саморазрушение, и так, совершенно естественно, умрешь. Естественно для всех, кроме себя. И это в твоей власти. Это очень хорошо стимулирует.