Среди монстров - Айя Сафина

Закрытые веки Нины трепетали, она настойчиво искала в неизведанном Эрику мире ответ на его вопрос. Он продолжал держать ее за руку в гробовом молчании гостиной, наполненной удивленными изучающими взорами людей, не до конца осознающих, что здесь происходит.

«Давай, Нина. Ты сможешь», – думал про себя Эрик, не зная, слышит ли она его мысли.

Внезапно Нину резко прижало к спинке кресла, словно нечто тяжелое навалилось на нее сверху. Нина выпучила глаза, и в них проступал явный ужас. Она уставилась в потолок и начала брыкаться ногами и руками, но никак не могла избавиться от невидимого прижавшего ее врага. Нина схватилась за горло, и Эрик понял, что что-то сжимало ее горло, потому что она так отчаянно пыталась избавиться от напасти. Она не могла вдохнуть и Эрика это напугало. Он опустился перед Ниной на колени и сжал ее ладонь еще сильнее.

– Нина, я здесь! – произнес он.

Эрик не знал наверняка, чем мог ей помочь, но почему-то был уверен, что не в силах побороть невидимого противника, это подвластно только Нине, и для того, чтобы она победила, ей необходимо напоминать о том, что Эрик рядом. Она должна знать, что все, что она там видит и слышит, каким бы реальным оно ни казалось, здесь оно не настоящее, здесь есть только Эрик, и с ним она в безопасности.

А Нину продолжали топить. Она лежала в ржавой ванне, заполненной мутной вонючей ледяной водой, заполнившей нос и глаза, отчего их стало распирать и щипать. Она вдруг вспомнила своих детей: пятилетний Джозеф, он такой сообразительный и послушный, он уже пошел в первый класс! И малышка Джулия, ей всего два месяца, и Рите так нужна помощь в уходе за малышкой! Любимая Рита с длинными черными волосами, заплетенными в густую косу! Она всегда прекрасна, и роды лишь еще больше украсили ее добротной грудью и сладким запахом заботы и любви. Лишь темные круги под глазами от недосыпа накладывали тень на ее прелестное лицо. Нина не может оставить их сейчас! Никак не может! Нина обязана вернуться домой, иначе Рита не справится сама, а малыши Джозеф и Джулия навсегда возненавидят этот мир за то, что остались без отца!

И в последнюю секунду, когда Нина уже почти вдохнула воды, ее резко выдернули на поверхность.

Нина вдруг издала громкий вдох, словно к ней внезапно вернулась способность дышать, она начала откашливаться и набирать ртом воздух. Атмосфера в гостиной стала напряженной. Мужчины переглядывались взорами, полными вопросов и непонимания.

– Пожалуйста! Не надо! – выпалила надрывным голосом Нина.

Она зарыдала. И это были ее рыдания, ее слезы, ее мольбы мучителям прекратить.

Но тот, кого эти ублюдки истязали, на самом деле произнес:

– Идите к черту! Ни хрена вы не узнаете от меня! Кучка молокососов!

«Прости, Рита! Простите, Джозеф и Джулия! Я вас люблю!»

– Пожалуйста, не надо! – ревела Нина, наблюдая за развитием трагедии со стороны.

Эрик занервничал. Он не понял, кому предназначалась эта просьба. Нина просит его перестать мучить ее? Или же она разговаривает с Монстрами? Или же с кем-то еще? Впившиеся в спину обвиняющие взгляды присутствующих заставляли нервничать еще больше, ведь они не понимали, что такое Нина.

Но мучители не слышали ее молитв, и грубая жесткая рука снова прижала Нину ко дну, и вонючая вода снова заполонила рот, глаза и нос.

Видя, как Нину снова что-то атаковало, Эрик понял, что ситуация выходит из-под контроля. Это недопустимо! Ведь он же здесь не просто для того, чтобы сидеть и смотреть, как бедная Нина один-на-один пытается справиться с неудержимой силой, заставляющей поверить в то, что сон происходит наяву! Если Рудольф прав, и Нина оказалась с ними не случайно, то и Эрик оказался рядом с ней по какому-то умыслу! Эрик здесь для Нины. Он должен помочь ей бороться с Монстрами, которые вот-вот норовили затащить ее в мир, наполненный болью и кровью, и заставить поверить в его реальность.

– Нина! – позвал Эрик. – Не это главное! Оставь их! Мне нужно знать место! Скажи, где ты!

Нина продолжала извиваться в кресле, пинаться и бороться с невидимой рукой.

– Нина! Ты не там! Ты всего лишь смотришь на них! Продолжай только смотреть!

Голос Эрика был таким чужеродным этому видению. Он не должен в нем присутствовать, а значит, Нина не здесь. Нина где-то в другом месте. И как только Нина подумала об этом, она тут же вспомнила, что она и впрямь не здесь, не под водой, не в этой ванной, и умирает здесь не она! Она далеко отсюда, и сюда она пришла только для того, чтобы взглянуть.

– Нина, – позвал Эрик, – осмотрись. Скажи мне, где ты.

И вдруг все замерло.

Нина открыла глаза. Через толщу грязной воды на нее смотрело лицо убийцы. Но он был нереален. Он был далек от нее. Он – не ее убийца. Его рука больше не имела силы, и Нина медленно приподнялась на локтях и вынырнула на поверхность.

Мужчина был довольно молод, но мускулист не хуже других. Светлая шевелюра волос, затянутых сзади в хвост, отпущенная борода и усы были не так густы, как у собратьев, в силу возраста, а из-под рукава футболки на мощном предплечье виднелась татуировка черепа в берете. Несмотря на то, что он был достаточно молод, его синие глаза сверкали таким гневом, словно он прожил целых десять жизней, наполненных болью, страданиями и пытками.

Нина видела его раньше. Она видела его глазами Марселя на набережной. Они вели перестрелку друг с другом.

К несчастью Джозефа Старшего, через час его убьют, а перед этим будут шантажировать жестокой расправой с семьей. Джозеф Старший поймет, что не в силах стать причиной смерти любимой жены и детей, а потому даст имя и местожительство одного из связных Эрика, работающего на канале доставки кокаина в Испании.

Эрик продолжал сжимать руку Нины, ее пальцы уже посинели, но ни она, ни Эрик не обращали на это внимание. Нина успокоилась и теперь сидела в кресле, уронив голову на подголовник и также пристально уставившись в потолок, осторожно изучая нечто, нависшее над ней.

– Здесь холодно, – вдруг произнесла она.

Эрик тут же защелкал пальцами в сторону Марка, который немедленно включил диктофон для записи ее слов. Эрик не желал упускать ни единой мелочи.

Холод был ледяным, ведь Нина лежала в воде, а ветер, завывающий сквозь разбитые окна, что она слышала раньше, оказалось, принадлежал именно этому месту.

Нина погрузилась в голову убийцы настолько, насколько позволяли способности.

– Это высокое здание. Здесь очень много этажей… семнадцать… да… семнадцать. Здесь никого нет. Никто не живет здесь… и не жил. Здесь никогда никто не жил, – повторяла она.

Нина повернула голову набок и ледяная вода тут же залилась в ухо, отчего пробрала щекочущая дрожь.

– Здесь нет стекол, здесь очень высоко, – шептала Нина, – я вижу рекламный щит…очень большой…