Когда умирают слоны - Чингиз Абдуллаев

Дронго помолчал. Они находились у административного зданиякафедрального собора, украшенного барельефом «Улов святого Петра». Он подумал,что этот барельеф очень соответствует характеру их беседы, и усмехнулся. Потом,оглянувшись на молодого сотрудника службы безопасности, по-прежнемудержавшегося от них метрах в ста, внимательно посмотрел на Нодара.

– Мы готовы на все ваши условия, – сказал тот. – Время нетерпит. Можем прямо отсюда поехать в аэропорт. Полетим в Тбилиси через Стамбул.Если, конечно, вы согласитесь.

Дронго продолжал молчать.

– Если вы не можете принять участие в расследовании или вассмущают какие-то моральные обязательства, считайте, что нашего разговора небыло, – заявил Нодар. – Возможно, вы находите, что не вправе вестирасследование, в результате которого можете выйти на российские спецслужбы. Яничего не утверждаю, но стратегически ведь каждому ясно, кому мешаетамериканский десант в Грузии.

Дронго все еще молчал. Они повернули к зданию мэрии города.

– Решайте, – попросил Нодар, – у нас мало времени.

– Хорошо, – сказал Дронго. – Только заберем мои вещи. И ещемне нужно будет купить несколько сорочек, чтобы иметь надлежащую смену белья.

– В Стамбуле у нас будет около трех часов времени, –улыбнулся Нодар. – Честно говоря, я не рассчитывал на ваше согласие. Считалнашу встречу авантюрой. Мы полетим через Цюрих. Из Хельсинки нет прямого рейсана Стамбул. Либо через Цюрих, либо через Стокгольм.

– Я так и думал, – поморщился Дронго, – придется дваждысадиться в самолет. Ради вас я иду на невероятные жертвы, – пошутил он и ужеболее серьезно спросил: – Вы знаете, что у меня много друзей в вашей стране?

– Знаем, конечно. Это тоже сыграло не последнюю роль в нашемвыборе. И знаем про ваши кавказские корни. Вы способны лучше понять нашипроблемы.

– Просто я очень люблю Грузию, – признался Дронго. – Будемсчитать, что мы договорились. Детали обговорим в самолете. К тому же я долженпомнить, что являюсь почетным членом вашего спецназа, а значит, я не имею праваотказываться.

Самолет набрал заданную высоту, и стюардессы началиразносить напитки пассажирам обоих салонов. В бизнес-классе находилось лишьнесколько человек. Дронго с самого начала полета испытывал некотороенеудобство. Оба его спутника летели экономическим классом, тогда как емупредложили билет в первый салон. Дронго понимал, что такой выбор продиктованотсутствием средств. Очевидно, его спутники взяли билеты туда и обратно, чтобыло гораздо дешевле, а для него купили билет бизнес-класса в одну сторону,который к тому же всегда можно сдать обратно.

Когда разнесли напитки и начали раздавать еду, он решительноподнялся и прошел в соседний салон. Там тоже было не так много пассажиров.Дронго подошел к Нодару.

– Ценю ваше благородство, – негромко произнес он, – но былобы лучше, если бы мы сидели рядом. Хотя понимаю, что билет экономическогокласса в одну сторону стоит не дешевле того, по которому путешествую я.

– Вы все понимаете, – усмехнулся Нодар, – именно поэтому мывзяли билеты в разные салоны. Кроме того, кто-нибудь может проверить, с кемименно вы летите. И будет неприятно, если в салоне бизнес-класса окажетсяизвестная фамилия.

– Они проверят всех пассажиров самолета, – возразил Дронго.– И вообще, я не думаю, что ваша конспирация может вам помочь. Но в первомсалоне я чувствую себя не совсем уютно. Поэтому лучше посижу здесь. Тем болеечто рядом с вами есть свободные места.

Он уселся около Нодара. Молодой напарник Гигаури, сидевший уокна, взглянул на него и только кивнул головой.

– Не думаю, что в салоне самолета кто-нибудь понимаетрусский язык, – сказал Дронго. – Но жаль, что я не знаю грузинского, говорилибы на вашем языке.

– Могли бы и выучить, – заметил Нодар. – Я думал, выпонимаете по-грузински.

– Немного, – улыбнулся Дронго, – поэтому нам придетсяговорить по-русски.

К нему подошла стюардесса из первого салона:

– Извините, мистер, но вам нужно вернуться на свое место. Мысейчас раздаем еду.

– Я не голоден, – отозвался Дронго, – и хочу посидеть здесь,рядом с моим другом.

– Может, вам лучше перейти вместе с ним в первый салон, –предложила стюардесса. – У нас только три пассажира бизнес-класса.

– Спасибо, – Дронго поднялся и обратился к Нодару: – Онапредлагает нам пройти в другой салон. Давайте примем ее предложение. Ведь тамтолько два пассажира, не считая меня. А здесь человек пятьдесят. Среди нихвполне может оказаться кто-то, знающий русский, а там двое скандинавовнаверняка его не понимают.

Нодар поднялся и прошел следом за Дронго.

– В Турции у нас будет три часа времени, – напомнил он. – Яне знаю турецкого, но надеюсь, вы сумеете сориентироваться, ведь турецкий иазербайджанский достаточно похожи.

– Почти идентичны, – согласился Дронго.

– Не знаю, к сожалению, ни одного из них, – признался Нодар.

– Лучше всего знать английский и русский, – пробормоталДронго. – Во всяком случае, в Европе и в странах СНГ тогда никаких проблем.Хотя в идеальном варианте неплохо знать еще китайский, арабский, французский,испанский. И тогда можно спокойно путешествовать практически по всему миру.

Они прошли в салон бизнес-класса, и Нодар устроился рядом сДронго. Тот обратил внимание, что, усаживаясь, Гигаури протиснулся в креслокак-то правым боком, словно оберегал левую руку.

– И вы знаете все эти языки? – спросил Нодар. – Только неговорите, что знаете, иначе у меня появится комплекс неполноценности.

– К сожалению, не знаю, – признался Дронго. – У меня вактиве русский, английский, итальянский, конечно, азербайджанский и турецкий.Не более того. Скромный набор обычного образованного человека. Часто жалею, чтоне владею французским или немецким.

– Слава богу! – притворно вздохнул Нодар. – Я тоже, кромегрузинского, знаю еще английский и немецкий. Как вы говорите, обычный наборобразованного человека…

– Забыли про русский, – тихо напомнил Дронго.

– Что? – не понял Нодар.

– Вы забыли назвать русский язык. Его вы тоже хорошо знаете.

– Да, конечно, – нахмурился Нодар, – мы так к нему привыкли,что воспринимаем знание русского языка как само собой разумеющееся.

– И тем не менее нынешние ваши отношения с Россией оставляютжелать много лучшего.

– Вы все-таки думаете, что это российская спецслужбаорганизовала убийство генерала Гургенидзе?