Накануне большой войны - Сергей Зверев

– Это точно, – подтвердил Горчаков, – гэбисты уж постараются.

* * *

Чартерный рейс из Москвы завершался. По посадочной полосе к зданию аэропорта на медленной скорости выруливал бело-синий «Як-40», на котором синими буквами было написано «ТОНЕКО».

За нехитрыми маневрами самолета наблюдала группа из пяти человек, которая расположилась рядом со стоявшими друг за другом иномарками – черным «шестисотым» «Мерседесом» и темно-синей «Ауди».

Группу встречающих возглавлял высокий мужчина средних лет, одетый в светлые брюки, белую рубашку с темным галстуком. Темные кучерявые волосы его были тщательно уложены и ниспадали на плечи мелкими волнами, красивое лицо с тонким греческим носом было несколько бледным, прищуренные серые глаза внимательно следили за нехитрыми маневрами самолета.

Лица остальных встречающих тоже были напряжены, взгляды прикованы к открывающейся двери, к которой уже подали трап.

Прошло еще несколько секунд, и в дверном проеме показался невысокий широкоплечий мужчина, седые волосы которого были коротко пострижены. На вид мужчине было лет пятьдесят. Он был одет в элегантный, но не броский серый костюм, белую рубашку и модный цветастый галстук. Несмотря на возраст, мужчина легко сбежал по трапу и энергично зашагал к встречающим.

Брюнет в белой рубашке сделал несколько шагов навстречу и, пожав гостю руку, произнес:

– С приездом вас, господин Колчин.

– Доброе утро, господин Лотковский, – энергично ответил гость.

На суровом волевом лице Колчина мелькнула и быстро погасла дежурная улыбка. При этом взгляд его серых глаз оставался деловито-холодным.

– Как долетели, Владимир Андреевич?

– Спасибо, без проблем, – ответил Колчин.

Он усмехнулся и добавил:

– Проблем хватает на земле, поэтому в небе я отдыхаю от них.

Обменявшись короткими энергичными рукопожатиями со всеми встречающими, мужчина направился к «Мерседесу», на котором были московские номера.

Лотковский, сказав что-то своим сопровождающим, пошел вслед за гостем к «Мерседесу». Эта иномарка, принадлежащая вице-президенту московской нефтяной компании «Тонеко», прибыла в город еще накануне. «Ауди» принадлежала председателю совета директоров местной нефтяной компании «Сатойл» Лотковскому Аркадию Михайловичу.

Однако Лотковский сел в машину вместе с Колчиным. Им предстояло о многом переговорить.

Едва иномарки выехали с территории аэродрома, как у ворот к ним присоединились еще две автомашины – темно-зеленый джип «Мицубиси Паджеро» и синяя «БМВ». В этих машинах ехала охрана нефтяных магнатов.

– Надеюсь, это ваше пребывание в нашем городе будет столь же приятным, как и все прошлые, – обратился Лотковский к Колчину, едва машины тронулись с места.

Колчин, с безразличным видом глядя в окно, ответил:

– Надеюсь, хотя в большей степени меня интересует полезность этого визита. Нам в Москве стало известно, что те недоразумения, которые возникали на прошлых собраниях «Сатойла», на сей раз могут перерасти в серьезные проблемы.

– Я думаю, что это преувеличение, – вяло возразил Лотковский. – Проблемы, конечно, есть, они всегда есть. Но они вполне разрешимы.

– В этом я тоже не сомневаюсь, – усмехнулся Колчин, – именно для этого я сюда и приехал.

Вице-президент помолчал несколько секунд, разглядывая уже знакомые ему окрестности аэропорта, которые мелькали за окном «Мерседеса».

– Мы очень обеспокоены, – произнес Колчин после паузы, – ситуацией как внутри «Сатойла», так и вокруг него. Когда год назад мы приобрели на аукционе пакет акций этой компании и добились того, чтобы вы стали во главе ее, честно говоря, мы не рассчитывали, что ситуация может дойти до такого серьезного конфликта среди учредителей. Насколько я знаю, речь идет о почти открытом противостоянии.

– Мне кажется, вы несколько преувеличиваете тяжесть создавшейся ситуации, – ответил Лотковский. – На самом деле все не так серьезно, как может показаться на первый взгляд. Просто часть акционеров, представляющих, так сказать, местные бизнес-круги, возомнила себя нефтяными генералами… хотя по менталитету многие из них являются скорее генералами песчаных карьеров.

На лице Колчина возникла легкая улыбка, ему понравилась хлесткая фраза.

– Может, вы и правы, – сказал он. – Но эти, как вы выразились, эти… генералы могут стать серьезной помехой в наших планах.

Лотковский внимательно слушал речь московского босса, согласно кивая головой, но тем не менее возразил:

– Я уверен, что этого не случится. Надо пойти на разумный компромисс с ними и уладить конфликт. Я говорил на днях с нашими друзьями в областном правительстве и органах. Они подтвердили, что ситуация находится под контролем. В любой момент они готовы нам помочь.

– Надеюсь, что это так, – проговорил Колчин. – Хотя хотелось бы, чтобы мы обошлись без помощи друзей из органов. Это, знаете ли, всегда сопряжено с риском попасть под их влияние.

– Я думаю, что завтрашнее собрание покажет, сможем ли мы обойтись без них, – предположил Лотковский.

– В свое время мы допустили серьезную ошибку, – произнес Колчин. – Мы посчитали достаточным уже имеющийся у нас контроль над «Сатойлом» и не смогли приобрести контрольный пакет акций, позволивший бы нам полностью контролировать эту структуру. Отчасти это случилось потому, что в этом городе существовали силы, которые не позволили нам это сделать. Сейчас ситуация изменилась, мы должны полностью перевести «Сатойл» на положение своей дочерней фирмы. На эту компанию делаются большие ставки, поэтому нам придется качественно новым образом поработать с акционерами.

Лотковский бросил быстрый внимательный взгляд на Колчина и отвернулся.

Слова московского босса, как и сам его визит, служили своеобразным предзнаменованием серьезных перемен в жизни компании. Похоже, совет директоров «Тонеко» действительно решился на серьезные действия по окончательному захвату «Сатойла».

Когда год назад «Тонеко» закупила сорок процентов акций «Сатойла», она, став самым крупным акционером, добилась того, что на пост председателя совета директоров «Сатойла» был назначен протеже москвичей. Этим человеком стал Лотковский.

Все остальные, более мелкие акционеры согласились с этим решением. Взамен они потребовали, чтобы ревизионная комиссия, проверяющая действия правления, состояла из людей, представляющих интересы мелких акционеров.

Именно результаты работы этой ревизионной комиссии послужили причиной конфликта между крупнейшим акционером «Сатойла» и остальными его владельцами.

Лотковский понимал, что конфликт может зайти слишком далеко, поскольку недовольные акционеры, совокупный пакет акций которых был не меньше, чем у «Тонеко», настроены весьма решительно и готовы всерьез задеть жизненные интересы московских нефтяных тузов. А это грозило войной.