Кингстон 691 - Донна МакДональд

не более чем серией запущенных программ искусственного интеллекта. Каждый ответ, который я когда-либо давал любой жене, был взят из справочного файла с тысячами вежливо сформулированных вариантов выбора, тщательно закодированных каким-то чувствительным компьютерным гением из «Нортон». Когда я узнавал предпочтения жены, я кодировал те из них, которые давали самые положительные результаты. Вот такая ответная реакция могла у меня быть по отношению к Сите.

— Я понимаю, о чем ты говоришь, Кингстон. Я прочитала все о программировании «кибермужей». Как ты говоришь, ваши отношения с Ситой начинались вполне логично и формально… и так же безлично, как ты описываешь. Все началось так же, как и у нас, когда ты пришел ко мне. Но я с уверенностью могу сказать, что следование кодам не было твоей сущностью. Через шесть или семь месяцев с Ситой ты начал меняться. Хотя у меня нет никаких доказательств, кроме нескольких фотографий, которые я спасла из мусора, я готова поспорить всем своим состоянием, что у тебя были искренние человеческие чувства к моей дочери. Никто и никогда не переубедит меня в обратном. С Ситой ты всегда был больше, чем просто киборг, запрограммированный на то, чтобы доставлять ей удовольствие.

Мысли в голове Кинга закружились. Несмотря на то, что Пейтон хвастался превосходством своего процессора, он молниеносно просмотрел все свои файлы «кибермужа». Поскольку с ним заключали контракт только четыре раза, это было не очень сложно. Он многократно просматривал их, каждый раз меняя только одну переменную.

На одном проходе он решил остановиться на файле каждой жены и просто составить каталог реакций своего тела на признание существования такой информации. По иронии судьбы, именно так он нашел отклонения, когда дошел до файла Ситы Харрингтон. Потные ладони. Нервный желудок. Злость. На последней реакции он остановился, потому что она была нелогичной, хотя и казалась вполне реальной. Данные о Сите были стерты. Как его человеческая сторона могла злиться из-за того, что он не помнил? Почему какую-то его часть это волнует? Ведь даже ее фотография не оживила его воспоминаний.

Он снова провел ту же проверку всех четырех файлов и получил тот же результат… за одним исключением. Каждый раз, когда он проверял, чувство злости, когда он добирался до Ситы, становилось немного острее. Конечно, это могло быть просто беспокойство по поводу отсутствия данных и непонимание, почему они исчезли. Его киборгская сторона никогда не смирится с тем, что что-то просто отсутствует… она будет искать причину. Но, как они с Пейтоном много раз обсуждали, гнев для киборгов был дверью для эмоций. За этим скрывалась реальность, которая почти всегда шокировала.

Столько всего хорошего произошло с ним за те недели, что прошли с тех пор, как он выздоровел… например, ресторан, если назвать одно большое событие. Это не означало, что он не осознавал, что вокруг него существуют и плохие вещи, как например постоянное недоверие, которое большинство людей в мире испытывают к его виду.

Он знал, что не боится эмоций. Независимо от исхода, он хотел понимать в каком мире живет, независимо от того, насколько сильную боль это может принести. Прямо сейчас он хотел узнать, что заставило его тело расстроиться из-за всего лишь временного файла и уведомления о его удалении.

— Независимо от того, сколько раз я видела, как ты замираешь, чтобы подумать, я все еще нахожу этот процесс тревожным. Возможно, я просто нервничаю, потому что в прошлый раз, когда ты это сделал, ты ушел навсегда. Ты не представляешь, какое облегчение я испытала, увидев твое имя в списке восстановленных киборгов. Я была еще более взволнована, когда ты создал страницу в социальной сети, чтобы рассказать о ресторане. Тогда я поняла, что однажды найду способ поговорить с тобой о том, что произошло.

Кинг пристально посмотрел на Аннализу. Ее искренняя забота о нем, а также о дочери была в ее добром выражении лица. Как он мог быть недобрым в ответ? Суть в том, что он не мог.

Знание того, что он поступил правильно с обеими женщинами Харрингтон, стоило небольшой драмы и потерянного времени. Так что он поговорит с дочерью… разберется со злостью… и тогда они оба смогут жить своей жизнью.

— Хорошо. Вы меня убедили. Думаю, я, по крайней мере, готов с ней поговорить. Где сейчас Сита?

Аннализа тяжело сглотнула и нахмурилась, глядя ему прямо в глаза.

— Я не знаю. Я надеялась, что ты поможешь мне ее найти.

Глава 2

Сита перевернулась на крошечной узкой койке, которая служила ей кроватью. Она натянула одеяло до подбородка и заставила свой сверхактивный разум отключиться, чтобы снова заснуть. Как только она встанет, чтобы начать день, охранник будет предупрежден камерой наблюдения, следящей за каждым ее движением. После этого не будет покоя, пока ее снова не вернут в камеру.

Ее инженерная сторона, как всегда, вздрогнула, когда она услышала скрежет металлических соединений, сопровождаемый тихим шарканьем.

— Инженер Харрингтон. Одна из единиц работает со сбоями. Ты нужна.

Вздохнув, Сита перевернулась и моргнула, глядя на обращающегося к ней ИИ-бота.

— Хорошо, Родни. Дай мне десять минут уединения, чтобы умыться и одеться.

— В прошлый раз, когда я дал тебе уединение, ты снова заснула. Сегодня такой ответ неприемлем. Единица M716-D7 не может функционировать и требует твоего немедленного вмешательства, — категорически заявил Родни.

— В прошлый раз я снова заснула, потому что ты позволил мне отдохнуть только три часа. Мы обсуждали это много раз, и я бы хотела, чтобы ты выделил место для хранения данных, чтобы помнить об этом. Полноценные люди не могут эффективно функционировать, имея три часа сна. Тем не менее, прошлой ночью я достаточно отдохнула. Если ты должен остаться, пожалуйста, повернись спиной, чтобы у меня была иллюзия, что за мной не наблюдают.

Сита тяжело вздохнула, когда он прогнал ее вежливую просьбу через свой ограниченный процессор. Она увидела, как Родни отвернулся после более чем тридцатисекундного внутреннего спора.

Снова вздохнув, но на этот раз с покорностью, Сита поднялась с кровати и босиком прошла в маленькую ванную. Ей хотелось принять душ, чтобы проснуться, пусть даже в маленькой бетонной кабинке без занавески, мыла и даже тряпки. К сожалению, времени нашлось лишь на беглое мытье в раковине.

Быстро выполнив обычные действия, Сита, наконец, голая вернулась к маленькому чемодану с одеждой, хранившемуся у койки. Из-за отсутствия нижнего белья, которое по какой-то странной причине конфисковали охранники трудового лагеря по прибытии, она надела пару слоев свободных топов и штанов. На ней по-прежнему была только та одежда, которую она взяла