Призрак Монро - Анна Данилова

И машину они свою помяли где-то в другом месте.

— И долго мы здесь пробудем?

— Думаю, нет. Это же не мой район, ты понимаешь. Но я должен рассказать все, что знаю.

— Да ты же ничего не знаешь.

— А вдруг они специально забрались в кусты и заорали, увидев нашу машину? Им понадобились свидетели обнаружения трупа.

— Марк, что ты говоришь?! Да если бы они были причастны к этому убийству, они уже давно бы сделали ноги. Я хоть и не эксперт, но видно же: мужчину убили не только что, прошло какое-то время. Хотя, может, я и ошибаюсь, а не уехали они потому, что у них сломана машина? Господи, Марк, поехали домой! Хватит этих убийств и трупов. Так хочется приготовить тебе что-нибудь вкусное, побыть с тобой.

— Подожди.

Марк подошел к девушкам:

— Чей «Фольксваген»?

— Ну мой, я же говорила, — ответила Светлана. — А что? Я не знаю, откуда на машине эта вмятина и… кровь. Чертовщина какая-то!

— Машина исправна?

— Да, конечно, мы же на ней и приехали.

— Вы не могли бы сесть за руль и проехать несколько метров?

— Да легко!

И Светлана, не в силах скрыть раздражения, села в машину, завела мотор и резко рванула вперед, чуть не сбив стоявшую поблизости Риту.

— Полегче! Вы что, девушка?! — Романтичное настроение Риты моментально улетучилось. — Может, вы и этого парня так же сгоряча сбили, по пьяной лавочке, а потом запамятовали?

— Извините, — буркнула Светлана. — Это случайно вышло.

Марк обошел машину, присел, рассматривая следы протекторов на песке. Потом резко встал и направился в камыши.

На пригорке появилась милицейская машина, за ней — прокурорская «Волга».

— Почему она не отвечает на звонки? Не знает, что мы волнуемся? Я вообще не понимаю, зачем ты отпустила ее туда?!

— Почему это я? Ты сам разве не знал, куда они едут? Как будто в первый раз!

— А вдруг с машиной что-то произошло? Или на пляже этом их… встретили? Кругом полно маньяков, идиотов, отморозков!

Павел Николаевич Плетнев места себе не находил, переживая долгое отсутствие дочери Дины. Был уже вечер. Дина не звонила, на их вызовы не отвечала, а спустя некоторое время голос автоответчика и вовсе сообщил, что абонент выключил телефон.

— Паша, я понимаю: ты переживаешь. Думаешь, мне самой легче? Ты всегда ищешь виноватых.

— Ладно, не придирайся к словам, лучше скажи — что нам делать?

Павел Николаевич, высокий худой мужчина лет шестидесяти, нервно пощелкивал подтяжками, потирал большим пальцем правой руки гладко выбритые щеки, морщил нос и при этом постоянно смотрел в окно, словно Дина могла появиться исключительно на подоконнике: опуститься, покачивая крыльями, на ветку дерева и постучаться в стекло — мол, а вот и я.

Он был очень привязан к дочери и, будь его воля, вообще никуда не отпускал бы ее от себя. Дина была поздним ребенком, долгожданным, любимым и единственным. Он стал отцом Дины в сорок лет, поздно, в отличие от своей молодой жены — Ирины, которой неделю назад исполнился всего сорок один год. Красивая, яркая, невысокая, полненькая, энергичная, общительная. Он бы и ее запер, если бы мог. И хотя жена его нередко раздражала именно своей активностью и общительностью, он все равно любил ее, постоянно держал в поле своего зрения и, даже находясь на работе, звонил ей и проверял, где она в данный момент находится. И не то что не доверял — просто ему было важно знать, где она, с кем, и даже чем она занимается и о чем говорит. Он считал жену своей собственностью в самом хорошем, по его мнению, значении этого слова. Это выражалось во всем. Он с удовольствием готовил и кормил жену, мыл за нее посуду, ходил вместо нее по магазинам; одежду покупал для нее тоже он, водил ее по театрам, не выпуская из руки ее теплый локоть или мягкую ладошку, и готов был целовать при каждом удобном случае. Если жена задерживалась на работе, он места себе не находил, переживал, часто звонил, говорил, что ждет ее, соскучился. Он знал, что Ирина тоже любит его, как догадывался и о том, что своей любовью и чрезмерной заботой он уже порядком поднадоел ей, но и изменить что-либо в своей манере поведения по отношению к ней уже не мог — это было выше его сил. Дина, в отличие от матери, снисходительно позволявшей мужу болезненно опекать ее, сумела вытребовать себе определенный процент свободы, чем и пользовалась при каждом удобном случае. Как и в этот раз. Пикник с подружкой А что, если, помимо подружки имеется еще и пара приятелей? Или, напротив, они отправились на Волгу одни и к ним там пристали? Страшно было представить, что может произойти с дочерью в этом диком, безлюдном месте. Дина — послушная дочь, она отлично понимает, каких нервов стоит родителям отключенный телефон и ее нежелание, чтобы до нее дозвонились. К тому же она прекрасно знает своего отца — совершенно безумного в своей любви к ней, нежного, заботливого и вечно переживающего за каждый ее шаг.

— Ну почему она отключила телефон? — теперь уже вздохнула Ирина. — Знаешь, если сначала я подумала о том, что она на самом деле отправилась на этот пляж с каким-нибудь мальчиком и ей просто не до нас, хочется побыть с ним — понимаешь? — то теперь и я начинаю думать: случилось что-то нехорошее. Ну не могла она так поступить с нами, мы не так ее воспитывали! Паша, мне страшно!

Павел Николаевич присел к жене на диван и обнял ее.

— Ира, а ты не знаешь домашнего телефона этой… Рысиной?

— Знаю. Он у нас в телефонной книжке записан. Позвоним?

— Да. Поговори с ней как женщина с женщиной. Если это сделаю я — просто наору на нее, и она бросит трубку.

— Это точно!

Ирина легко поднялась и отправилась в переднюю. Павел Николаевич последовал за нею.

Встал, опершись о дверной косяк, скрестив руки на груди, и обратился в слух.

— Это квартира Рысиных? — мягко, вежливо поинтересовалась Ирина. — Валентина? Добрый вечер. Это Ирина Плетнева вас беспокоит. Скажите, Светлана дома? Как, тоже нет? Понятно… Вернее, ничего не понятно. Мы с мужем просто не знаем, что и думать. Уже девятый час, а Дины нет! Куда они отправились? К «Трем дубам»? Понимаете, нам с мужем это ни о чем не говорит. Где это место? Может, взять такси и тоже туда отправиться? Пристанное? Паша, запомнил? Пристанное! Да, я представляю себе, где это. Послушайте, Валентина, может, поедем туда вместе? Мы бы захватили вас или вы, наоборот, — нас… Нужно же что-то решать! Как-то действовать. Вы только представьте себе, что с ними, двумя девочками, могло произойти на безлюдном пляже! Им хоть и по двадцать лет, но ведут они себя порой как совершенные дурочки. Вбили себе в голову, что они ничего не боятся, мол, невозможно всю жизнь ото всех прятаться, а мужчины — скоты, которых надо отстреливать. Вы тоже такое слышали? Это новое поветрие у молодежи или только наши девочки с ума сходят? Ой, вы уж извините, что я так резко разговариваю, но мы просто места себе не находим. Так что решим? Как вы думаете, стоит еще подождать или все же лучше поехать, попытаться их поискать? — Павел Николаевич делал энергичные жесты: мол, надо ехать! — Муж мой уверен, что надо их найти. Да, я не спросила вас о главном: Светланин телефон включен? Вы говорили с ней? А… Понятно… Да что это я?! Конечно, если бы вы дозвонились до нее, то сразу бы мне все сказали: где они и что с ними. Поймите, без вас мы не найдем это место. Вы думаете? Хорошо, давайте договоримся так. Ждем еще час. Если они не позвонят и не включат телефоны, тогда поедем. Ждите нашего звонка, хорошо?