Долгое эхо - Эрин Хантер

— А это часто бывает? — спросила она, чувствуя предательский холодок в животе. — Что соплеменники сражаются друг с другом за то, кто будет их предводителем?

«Часто ли племена так страшно нарушают Воинский закон?» — хотелось спросить ей, но она не решилась. Воробей покачал головой.

— Очень редко. И если Невидимка уже на пути к Лунному озеру, значит, никто не оспорил ее право. — Он стал расправлять выложенные Голубичкой листочки. — Хотя было время, когда Невидимке пришлось бы побороться за место предводительницы.

— Когда? — спросила Голубичка. Она снова мысленно перенеслась в лагерь Речного племени, с испугом высматривая малейшие признаки недовольства — вздыбленную шерсть, выпущенные когти или нервно раскачивающиеся хвосты рассерженных котов. Но у соседей все оставалось спокойно, и она не увидела ничего, кроме скорбно опущенных хвостов и тихих шагов скорбящих.

— При Коршуне, — с отвращением произнес Воробей. — Он был братом Мотылинки. Спал и видел себя предводителем. Вот он мог бы бросить вызов Невидимке.

— Коршун? — переспросила Голубичка. Она уже слышала это имя, о нем рассказывали старейшины, забавляя котят историями о недавнем прошлом четырех племен.

— Он умер, слава Звездному племени, — без тени сожаления сказал Воробей, не отрываясь от работы. Однако Голубичка заметила, что лапы его стали двигаться медленнее, словно воспоминания о былом отвлекли целителя от дела.

— Ты видел его в Звездном племени? — спросила она.

— Так, пошевеливайся давай! — буркнул Воробей, не отвечая на ее вопрос. — Мне нужно разложить эти листья до восхода солнца, чтобы они успели хорошенько высохнуть.

«Видел ли он Чешуйника?» — вертелось на языке у Голубички, когда она вытаскивала из мокрой кучки очередной листок. Воспоминание о Речном воителе острым шипом пронзило ей сердце.

Воробей снова скрылся в трещине скалы и вернулся с очередной кучей листьев.

— Это Невидимка и Мотылинка разбудили тебя в такую рань?

Голубичка непонимающе подняла глаза.

— Они потревожили твой сон? — уточнил Воробей.

Голубичка покачала головой. Ей почему-то не хотелось рассказывать Воробью о своем сне.

— Тебе снился Чешуйник?

Голубичка резко вскинула голову, потрясенная и неожиданным вопросом, и непривычной мягкостью, с которой Воробей задал его. Неужели он пробрался в ее сны?

Воробей покачал головой и ответил на ее немой вопрос.

— Нет. Я не проникал в твой сон.

«Значит, ты сейчас читаешь мои мысли?» — сердито подумала Голубичка, но Воробей невозмутимо продолжал.

— Я вижу, что ты чем-то сильно взволнована, и чувствую твою грусть. Она похожа на крапиву, которая поселилась в твоем сердце и жжет всех, кто пытается ее вырвать.

Голубичка начала отделять и раскладывать листья с таким видом, словно у нее никогда в жизни не было дела важнее. Что подумает о ней Воробей, узнав, какая она слабая? Вдруг разочаруется в ней и решит, что она недостойна быть одной из Трех?

Но Воробей продолжал спокойно раскладывать травы.

— Должно быть, ты чувствуешь себя ответственной за его гибель, но это не так, — очень серьезно сказал он.

— У тебя есть свое предназначение, но есть оно и у всех остальных котов. Чешуйнику было предназначено стать одним из отправившихся на спасение ручья.

Он родился котом-воителем, он был храбр и предан, и без него вам не удалось бы добиться успеха. Его смерть преподала вам хороший урок, заставила искать другой способ победить бобров. Он умер, спасая жизни своих соплеменников. Не ты, а Звездное племя послало его на битву, из которой он не вернулся. Голубичка пристально посмотрела в слепые голубые глаза целителя.

— Это правда?

— Это правда, — кивнул Воробей, а потом скатал порванный лист в тугой комок и завернул его в другой листок. Потом, как ни в чем не бывало, деловито пояснил: — Свежий лиственный сок просочится и напитает порванный листок.

Голубичка рассеянно кивнула. Воробью какимто чудом удалось добраться до крапивного куста в ее сердце и избавить ее от жалящих укусов. Впервые после смерти Чешуйника она почувствовала покой. Неужели все было так просто? Значит, ей нужно просто идти своим путем, а остальное предоставить Звездному племени?

Но ведь ей суждено стать сильнее Звездного племени! Львиносвет сказал ей об этом. Что будет тогда? Голубичка села на задние лапы. Солнце уже начало просачиваться сквозь закрывавшие вход в пещеру переплетенные плети ежевики. Перед ней на полу лежали длинные ряды листьев.

— Наверное, Огнезвезд уже проснулся. Мы расскажем ему про Пятнистую Звезду?

Незрячие глаза Воробья досадливо сверкнули.

— А как ты объяснишь ему, как узнала о ее смерти?

Голубичка нахмурилась.

— Но разве Огнезвезд не должен знать о моем даре?

В прошлый раз, когда речь шла о бобрах, перегородивших реку, Огнезвезд удовлетворился объяснением, что Голубичка якобы узнала об этом из сна, посланного Звездным племенем. Но разве Звездные предки посылают ученицам сны о смерти предводительницы соседнего племени?

— Нет, — отрезал Воробей. Выхватив из кучи лист, уже начавший гнить по краям, он отшвырнул его к выходу из пещеры. — Все и так слишком запутано.

— А про твой дар он знает?

Воробей замахал хвостом, отряхивая листья отпыли.

— Он даже не знает о том, что мы и есть Трое избранников.

Тревога холодным камнем упала в живот Голубички. Почему они должны скрывать свои силы, если им предназначено защищать будущее всех четырех племен? И потом, разве не Огнезвезд первым узнал о пророчестве?

— Разве Звездное племя поделилось бы с ним пророчеством о Трех, если бы не хотело, чтобы он знал…

Воробей бесцеремонно перебил ее.

— Тебе пора в патрулирование, — бросил он. — Я сам закончу с листьями. Голубичка открыла пасть, чтобы заспорить, но он сказал:

— Я слышу, как Ежевика вышел из своей палатки.

Он не любит, когда его заставляют ждать. Голубичка нехотя повернулась к выходу. Воробей явно не собирался делиться с ней своими мыслями. Выйдя из палатки целителя, она увидела Ежевику, сидевшего возле каменной осыпи. Пеплогривка расхаживала перед ним, а другие коты устремля- лись к глашатаю от своих палаток, чтобы получить задания на день. Голубичка заметила удивление, мелькнувшее в круглых глазах глашатая, когда он увидел ее.

— Ты не заболела? — спросил Ежевика.

Голубичка внутренне собралась и заставила себя держать ушки ровно.

— Немного живот разболелся, — соврала она. — Но мне уже лучше.

Ежевика кивнул и сказал:

— В таком случае пойдешь в патруль со мной и Львиносветом.