Секта для бога - Алексей Кривошеин

Но Владимир не видел этого. Он поспешно стирал с заветной обложки темную кровь. “Запачкал! Слава ее испортил! У, изувер! Доверили тебе книгу!” Владимир в сердцах пнул тело. Рука снова попыталась стереть кровь с обложки. Тут же под пальцами засияли золотистые буковки — “Рост”!

Они подмигнули Владимиру, сказали: “Все будет хорошо! Я с тобой!”

Он сел, раскрыл книгу. Кровавые руки пачкали страницы темными отпечатками, но Владимир не замечал этого. Из тумана выступали слова. Он читал книгу...

Маленький глиняный шарик неутомимо крутился в ледяной тишине мрака. Затерянный среди миллиардов других шаров, незаметный, таинственный, он яркой жемчужиной V плыл по чернильно-черному небу. Так всегда бывает — жемчужины скрываются в самых неожиданных и заброшенных местах. Иначе их давно бы выгребли чьи-нибудь жадные руки.

Шарик приближается, появляются яркие цвета. Зеленый, синий, белый. Океаны и материки, подернутые легкой к дымкой облаков. Чудо из чудес — увидеть это со стороны. Великое достижение человечества — подняться так высоко над своей обителью. Великое достижение и робкий детский шажок.

Бесконечная поверхность Земли. Нет ей конца и края. Пыльные равнины, песчаные пустыни, непроходимые болота, лесные чащи, высокие горы, бетонные одеяния городов. Если лететь над землей со скоростью звука, все это сольется в одну пеструю полосу. Словно кто-то огромный и могучий раскрутил глобус, а потом остановил резко, ткнув пальцем в одну точку. “Здесь! Вот здесь живут люди, которых я хочу видеть”. Рука Бога отдаляется, исчезает в небесах, но к городу уже привлечено внимание. Звезды смотрят на него со злым любопытством. Чем знаменит этот клочок суши, если на него обратил внимание Творец?! Город. Тысячи и тысячи домов. В них миллионы квартир, в каждой несколько маленьких, хрупких тел, заключающих в себе великое богатство души. Но они нам не нужны. Указующий перст Бога миновал их. Он указывал на один-единственный дом посреди огромного города, на один-единственный подъезд, на одну-единственную квартиру, на одну-единственную комнату. А в этой комнате спят два человека. Маленьких и жалких посреди космической пустоты. Они спят и не знают, что перст Бога уже указал на них. Жернова дрогнули и тронулись. Жернова судьбы...

Игнат всегда просыпался рано, задолго до противного писка будильника. В теле легкая бодрость, которая бывает лишь утром. В голове кристально чистые мысли. Игнат тихонько приподнялся: как можно лежать в постели, когда такое утро?

За окном весело чирикают невидимые птички, приветствуют песней новый день. Сквозь сетку свежих зеленых листочков в окно заглядывает любопытное солнце, молодые утренние лучики шарят по полкам шкафа, пытаются заглянуть в зеркало напротив кровати и тут же оказываются на потолке. Рядом беззаботно посапывает Оксана. Игнат лег на бок, чтобы лучше ее рассмотреть. Спит как сурок. Одинокий солнечный лучик щекочет ее почти детское лицо, пытается заползти в нос, а ей хоть бы что!

“Оксанка! Какая ты у меня красавица! — Сердце Игната наполнилось теплотой и гордостью. Как мне повезло, что я встретил тебя тогда посреди этого пустого и никчемного города!” Губы Игната тронула улыбка.

Тоненькая, изящная рука почти соскользнула на пол. Игнат засмотрелся на милое лицо. Оксане уже двадцать один год, но она по-прежнему выглядит маленькой, непоседливой девочкой. Миниатюрная, худенькая, рост — полтора метра с кепкой, она словно заведенный волчок, всегда в движении, всегда полна энергии. Даже сейчас светлые волосы разметались по подушке, словно она бежит куда-то, личико недовольно нахмурено, губы сосредоточенно поджаты.

Игнат поднял глаза. Из зеркала на него глядел молодой высокий человек. Карие глаза непокорно блестели из-под темных бровей. Волосы жесткие, словно проволока, и вьются как у барана. Поэтому Игнат стрижет их как можно короче. Он поглядел на Оксану, потом на себя. “Мы идеальная пара! Ей со мной повезло ничуть не меньше, чем мне с ней!” Игнат улыбнулся этой нескромной мысли. “Все, как говорится, при мне! Широкие плечи, узкие бедра, плоский, без капли жира, живот... — Многозначительная улыбка тронула губы. Продолжать не будем, но уже ясно, что и там у меня все в порядке”.

Зеркало напротив кровати — хорошая штука. Это почти как в фильме “Основной инстинкт”, где зеркало висело на потолке. Очень удобно для занятий сексом. Во-первых, это очень заводит, когда видишь себя со стороны. Во-вторых, можно проследить, чтобы все было красиво. В жизни все должно быть красиво, тем более такая немаловажная вещь.

А Оксана все дрыхнет. Всегда она так. Вечером оживленная, словно заводной утенок, а по утрам разбитая и сонная. Лишь струи ледяной воды придают ей бодрости. Игнат поглядел в зеркало. Там симпатичный молодой человек склонился над хрупкой, беззащитной девушкой. На девушке легкая ночная рубашка, грудь упрямо поднимает тонкую, полупрозрачную ткань, словно протестуя пробив пленения. Молодой человек обнажен, в глазах коварный блеск. Перевел глаза налицо Оксаны. Может, устроить ей эротический сон?! Ведь ей всегда снятся потрясающе реалистичные и красочные сны. Интересно бы узнать, кто придет к ней во сне? Может быть, она произнесет имя?! Игнат улыбнулся своим мыслям. “В конце концов, мы этим делом занимаемся лишь по вечерам. Почему бы раз в жизни не пойти мне навстречу?”

Игнат осторожно положил руку Оксане на живот. Оксана за собой следит, регулярные шейпинги, периодические диеты и изредка депрессии по поводу появившихся лишних килограммов. Поэтому фигурка у нее что надо. Теплота сквозь тонкую ткань ночной рубашки достигла ладони. Нежная, ласковая кожа совсем близко. Он осторожно провел рукой по плоскому, совершенному животу, двинул ладонь выше. Оксана вздрогнула, лицо нахмурилось. А если вот так? Пальцы соскользнули с ткани на обнаженную Шею, пощекотали нежную кожу щеки. Оксана перестала буриться, но лицо по-прежнему тревожное.

Игнат продолжил путешествие, пальцы осторожно двинулись за отворот ночной рубашки, начали взбираться на гладкий, без единой шероховатости, холмик. Там на самой вершине ждет их статуя великого бога, способного вызвать волну наслаждения в теле женщины. Осторожно, кончиками пальцев Игнат покружил вокруг, потом коснулся расслабленного бугорка. Оксана вздрогнула, лицо недоуменно замерло.

Тихонечко, чтобы она не проснулась, он продолжал движение. Кончики пальцев скользили, едва касаясь кожи. Губы Оксаны приоткрылись, солнце отразилось на ровных белых зубах. Она вздохнула порывисто, грудь поднялась высоко, сама собой заполнив ладонь.

Игнат смотрел на нее, и в нем зарождалось желание. Он поднял глаза, зеркало показывало эротичную картину, достойную великих режиссеров. Разве что актер слегка переигрывал, постоянно косясь на камеру.

Оксана пробормотала что-то неразборчиво.

— Что? Что ты сказала, дорогая? — еле слышно прошептал Игнат, но она уже молчала. — Так нечестно! Неужели я так и не услышу имени твоего тайного поклонника?

Его рука переместилась вниз. Ночная рубашка на Оксане коротенькая, едва скрывает бедра. Кончики пальцев коснулись обнаженной кожи. Игнат заскользил вдоль бедра вниз, достиг колена. Тут же начал путешествие вверх, теперь уже по внутренней части бедра. Сам уже чувствовал, как внизу зарождается горячая волна, пока сдерживаемая и оттого еще более приятная. Еще чуть-чуть — и она хлынет по всему телу, заполнит голову неземными ощущениями.