Первый бал - Энн Эшли

Взяв с источенного древесным червем подоконника ридикюль, Верити уже собиралась выйти из-за ширмы, как вдруг услышала, что в комнату вошел кто-то еще. Знакомый голос с иностранным акцентом произнес:

— Вы поступили очень мудро, месье, встретив меня здесь. Как вы догадались, что мы сделаем незапланированную остановку?

— Не у вас одного есть мозги, — ответил его собеседник глубоким и довольно резким голосом, выдававшим раздражение и негодование. — Я рано прибыл на место встречи и узнал о дереве, преградившем путь. Для человека, едущего верхом, это не преграда. Почтовые кареты отличаются точностью. Удобнее всего было ждать вас здесь.

Верити было прекрасно видно иностранца. Его тонкие губы растянулись в зловещей улыбке. Он снова заговорил, и она внимательно прислушалась.

— У нас мало времени, и я думаю, что было бы непростительно, если бы нас увидели вместе. У вас есть что-то для меня?

— Пока нет. Но мой хозяин встретится с вами в обычном месте в пятницу вечером, в восемь часов.

— Ах да! Я помню. Гостиница в маленьком-маленьком Фрампингтоне. Вы, англичане, такие забавные, не правда ли? Отлично. Передайте своему хозяину, что я там буду. Моему любимому императору необходимо знать планы Веллингтона!

Император?.. Веллингтон?.. О, Господи! С чем же это она, не желая того, столкнулась? А самое главное: что же она теперь должна делать?

Верити всегда испытывала законную гордость оттого, что в ее жилах текла благородная кровь Хэркортов.

Трое из двоюродных братьев Верити были участниками конфликта с Францией, и, случись Верити родиться мальчиком, она не задумываясь поступила бы на военную службу. Ей всегда было не занимать отваги, и это обстоятельство служило причиной многих бессонных ночей леди Биллингтон.

Первым побуждением Верити было встретиться лицом к лицу с этим иностранцем и передать его в руки властей, но ей просто не поверят. Он, в чем она нисколько не сомневалась, располагал достоверными документами, подтверждающими, что он просто безобидный часовщик из Швейцарии, коим и представлялся. Кроме того, надо было принять во внимание и другого человека. Ее глаза сузились, когда она вспомнила его слова. По всей видимости, он был лишь посредником. Но если ей удастся увидеть его лицо и передать точное описание этого мужчины властям, он может вывести их на своего хозяина, того, кто является главным злодеем.

Верити снова попыталась выйти из своего укрытия, но на сей раз ей помешала какая-то растрепанная замарашка, видимо, служанка, в заляпанном фартуке. В страхе Верити наблюдала, как та с убийственной медлительностью начала составлять грязные тарелки на поднос. Раз хозяин гостиницы отдал распоряжение убрать со стола, это означало, что посредник расплатился по счету и собирался уезжать. Нельзя было терять ни минуты, но теперь жизненно необходимо, чтобы никто не знал о ее присутствии в этой комнате. Так что пришлось волей-неволей ждать, пока служанка не уйдет.

Как только путь был свободен, Верити, не теряя ни секунды, вернулась ко входу в бар. За стойкой стояли курьер почтовой кареты и пассажир, похожий на фермера. Она увидела также толстушку, сидевшую за угловым столиком и кормившую бульоном малыша, и различила ободок серого капора своей новоиспеченной служанки.

Мег сидела за столиком, стоявшим около внушительной деревянной колонны, и с кем-то разговаривала.

Подобрав юбки, Верити побежала назад по коридору к двери, расположенной в дальнем его конце. Как она и подозревала, там оказался выход на улицу, в конный двор. Тучи заволокли небо, однако света было достаточно, чтобы разглядеть надворные постройки и обойти на пути к конюшням многочисленные лужи, оставшиеся после прошедшего накануне проливного дождя.

Людей она, к счастью, не увидела. Ничего не было слышно, кроме храпа лошадей. Однако, когда Верити поравнялась со стоявшей в нескольких ярдах от входа в конюшню почтовой каретой, какое-то движение привлекло ее внимание. Повернув голову, она заметила кучера. Стоя к ней спиной, он вдыхал аромат сигары и пристально рассматривал поле. Кажется, он не замечал ее присутствия. Поскольку Верити это вполне устраивало, она на цыпочках преодолела оставшееся расстояние до огромной конюшни, которая оказалась, к ее разочарованию, пустой.

— Что это вы, барышня, тут ищете?

Верити вздрогнула и, круто повернувшись, увидела высокую фигуру кучера. Он стоял в дверях, преградив ей выход. Он был самым неприятным существом из всех, которых она когда-нибудь встречала!

— Неужели вам доставляет удовольствие подкрадываться к беспомощным девушкам и пугать их до полусмерти? — внутренне закипая от гнева, возмутилась Верити.

Он бросил окурок сигары в лужу, сложил руки на широкой груди и оглядел ее с головы до ног.

— Что-то не похоже, что вы так беспомощны, как хотите казаться. Почему вы путешествуете одна в почтовой карете?

Верити привыкла к почтительному отношению челяди, но этот тип не считался с общепринятыми нормами. Какое ему дело до того, с кем и как она путешествует? Надо поставить это невоспитанное существо на место, решила она, но произнести гневную тираду, готовую сорваться с языка, ей помешала внезапно вспыхнувшая мысль.

— Вы давно здесь стоите? Случайно не заметили, как из гостиницы вышел мужчина в сером плаще, похожем на ваш?

— Ага! Любовника догоняете?

— Не говорите глупостей! — Верити с трудом сдерживала желание поколотить невежу. — У меня нет ни времени, ни намерения препираться с вами. Отвечайте на мой вопрос, болван!

— Ах, болван? — Прежде чем Верити успела увернуться, он в три огромных прыжка преодолел расстояние между ними и поднял ее своими сильными ручищами.

Требования Верити немедленно отпустить ее были презрительно проигнорированы, и в следующую минуту она оказалась бесцеремонно брошенной на кучу сена и придавленной сверху телом кучера. Скорее шокированная, чем испуганная, она замолотила своими маленькими кулачками. Однако это привело только к тому, что ее запястья оказались стиснутыми огромной лапищей и поднятыми у нее над головой. Она мельком увидела густые, слегка вьющиеся волосы, потому что кучер повернул голову и сбросил свою шляпу. Потом он закрыл ей глаза второй рукой и прижался теплыми губами к ее губам.

Только теперь Верити вспомнила назидания тетушки — никогда не оставаться наедине с мужчиной. Теперь ей стал понятен этот мудрый совет, потому что она осознала, что не сможет противостоять нападению.

Никогда прежде она не оказывалась в столь компрометирующей ситуации. Однако Верити не находила в себе сил справиться со своими губами, которые непроизвольно задрожали в ответ на его поцелуй. И в этот момент она осознала, что не хочет, чтобы он останавливался.

— Вот тут все и открылось, барышня. — Молниеносным движением он отстранился от нее и закутал лицо шарфом прежде, чем Верити успела открыть глаза. — Кажется, вас никогда еще не целовали, и вам это понравилось.