Мое сердце - Бертрис Смолл

Он счастливо рассмеялся:

— Я всегда поражался твоему умению находить во всем светлую сторону. Значит, решено. Велвет остается с леди Сесили в Королевском Молверне, остальные дети будут жить, как жили, а мы, моя дорогая Скай, пускаемся в наше последнее приключение во славу королевы, прежде чем успокоиться в тихой и обеспеченной старости.

— Старости? — Она сердито взглянула на него, но вдруг лукавая улыбка осветила ее черты. — Я никогда не буду старой, Адам де Мариско, — заявила она, ловко расстегивая его рубашку. — Я никогда не буду готова к такой тихой и обеспеченной жизни. — Ее теплые губы покрыли сотней поцелуев его грудь, заставляя дрожь желания пробежать по его чреслам. Она подняла на него озорной взгляд и спросила:

— Не стоит ли нам начать наше приключение прямо сейчас, мой дорогой?

По комнате прокатился его раскатистый смех.

— Наша маленькая дочурка будет шокирована, — сказал он, улыбаясь Скай. — Она считает нас самой респектабельной и уравновешенной парой.

— Так ей и пристало, — отвечала мать Велвет. — Она еще слишком юна, чтобы обсуждать отношения мужчины и женщины. У нее будет достаточно времени подумать обо всех этих вещах, когда мы вернемся из Индии. Пусть пока наслаждается детством.

— Она давно помолвлена, Скай.

— О, она уже забыла про сына Брок-Кэрна, Адам. Ее обручили в возрасте пяти лет. Помнишь, я пошла на это, поверив твоему слову, — она сможет выбирать сама, когда пройдет время. Я не буду принуждать Велвет к браку, как меня принудил к нему мой отец. Кроме того, хотя Брок-Кэрн переписывается с тобой, его сын все эти годы не проявлял к Велвет никакого интереса. И вообще, все это не скоро, не стоит волноваться загодя. Пусть Велвет побудет еще маленькой беззаботной девочкой и переживает только из-за своих лошадей и сладостей, которые она постоянно умудряется лаской вытянуть из тебя и своих братьев. Она очень избалованна!

— Ты права, — согласился он с ней, улыбаясь при мысли о своей единственной и горячо любимой дочери. — У Велвет еще есть время. Более чем достаточно.

В мае, как взыграет кровь, надо, парни, веселиться —

Фа, ля, ля…

Фа, ля, ля…

И у каждого любовь, и у каждою — девица…

Фа, ля, ля…

Фа, ля, ля…

Старинная песня XVI века

— Черт подери, что вы имеете в виду, говоря «жениться немедленно», отец? — Александр Гордон с высоты своего роста взглянул на прикованного к постели отца, но графа Брок-Кэрна не испугал этот взгляд. Он и сам в молодые годы так смотрел на тех, кто был могущественнее его и пытался навязать свою волю.

«Господи, — подумал он, глядя снизу вверх на Алекса, — он точно такой же, каким был когда-то я. Тот же рост, та же худощавость, то же лицо, словно вырубленное из камня, и мои черные волосы. Да… пока я не попал в эту дурацкую историю, многие принимали нас за братьев». Ангус Гордон тяжело вздохнул. Ему противно было признавать собственную слабость, и все-таки, скрипнув зубами, он сказал:

— Ты должен понять, Алекс, что я не доживу до весны. С каждым днем я слабею все больше и не могу делать даже простейшие вещи. Черт бы его побрал! Я не могу даже встать помочиться! Я не хочу жить так, да и врач из Абердина говорит, что лучше не будет. Я знаю, что умираю.

— Проклятие! — Молодой человек переступил с ноги на ногу, явно смущенный отцовской прямотой.

— Я умру через несколько недель, Алекс, а ты — мой единственный наследник по мужской линии, — продолжал граф. — После того как прошлогодняя эпидемия унесла твою мать и брата, у меня не осталось никого, кроме тебя и твоей сестры. Мне не хочется, чтобы замок достался Анабелле и ее бесхарактерному мужу, которые к тому же носят не мое имя. У тебя есть нареченная жена. Женись на ней! Я хочу внука!

— Господи Боже, отец! На маленькой англичанке, которую я не видел уже столько лет? На полуребенке, вряд ли способном родить и вынянчить дитя! Болезнь повредила вам разум! — Голос Александра Гордона был преисполнен сострадания.

— Да, — откликнулся его отец резко, — ты не видел девочку со дня помолвки. Но чья это вина, сын мой? Известно ли тебе, когда это произошло? Это случилось почти десять лет назад, и с тех пор дочь де Мариско выросла и вполне созрела для замужества. Тебе нужно только предъявить на нее свои права! Но, может быть, есть другая, которая покорила твое сердце? — внезапно пришло в голову Ангусу Гордону. — Если это так, не буду тебя принуждать. Мне важно, чтобы ты был так же счастлив со своей женой, Алекс, как я был счастлив со своей. Твоя мать была единственной любовью в моей жизни и так же страдала, покидая тебя, как и я сейчас. Я буду рад вновь соединиться с ней. Как долог был год, прошедший после смерти моей Изабель. — Его голос печально замер.

Алекс почувствовал, как незваные слезы навернулись на глаза. Ему стоило немалых усилий удержаться, чтобы они не хлынули ручьем.

— У меня никого нет, отец, — сказал он тихо, — вы же знаете.

— Тогда отправляйся в Англию и женись на девушке, которую я выбрал для тебя. Она твоя по праву. Мы оба, Адам де Мариско и я, всегда мечтали соединить наши семьи посредством этого брака. Это моя предсмертная воля, Алекс. Я не стал бы отнимать тебя у другой, но, если таковой нет, ты просто обязан жениться на дочери моего друга. Ты никогда раньше не говорил ни слова против. Сделай это для меня напоследок, мой дорогой сын.

В конце зимы, обдувавшей ледяными воющими ветрами унылые серые камни башен Дан-Брока, Александр Гордон как бы вновь услышал голос своего покойного отца, заклинавшего его поскорее жениться. Сидя за высоким обеденным столом в зале замка, он поглядывал на своего зятя — Яна Гранта. Похоже, ему не остается ничего другого, как сочетаться узами брака, и побыстрее. Недавно он случайно услышал, как один из его племянников говорил другому:

— Папа сказал, что в один прекрасный день все здесь станет моим. Я буду графом.

Простодушные, но горделивые слова старшего сына его сестры неожиданно напомнили Алексу предсмертную отчаянную мольбу его отца. Чтобы Грант стал владельцем Брок-Кэрна? Да никогда! Теперь Алекс понимал, почему отец выбрал ему в жены англичанку. Английская королева, несмотря на преклонный возраст, все еще не замужем, она не произвела на свет наследника английского престола. В один прекрасный день править Англией станет ее кузен, который, в свою очередь, является и кузеном Алекса, молодой Джеймс Стюарт, король Шотландии.

Хотя Алекс и старался проводить при шотландском дворе как можно меньше времени, даже ему было очевидно нетерпение Джимми Стюарта поскорее вступить во владение наследством и перебраться на юг, в более цивилизованные земли. Дворянство в Англии менее разобщено, чем в Шотландии. А английские короли отличались завидным долголетием, чего нельзя было сказать о королевском доме Стюартов. Ни один из шотландских королей со времени первого Джеймса Стюарта не прожил больше сорока лет, и ни один из них не умер своей смертью. Сидевший сегодня на троне Джимми, как и любой другой на его месте, хотел бы прожить долгую жизнь, но Шотландия — неподходящее для этого место. Он наследует трон Англии и отправится на юг. Двор последует за ним. Те же, кто к тому времени будут женаты на англичанках и, следовательно, уже обрастут нужными связями, окажутся в лучшем положении. Вот почему Ангус Гордон нашел ему эту английскую девочку.