Путешествие в Талех - Валентин Петрович Городнов

наместника занзибарского султана Саида Сулеймана, некогда правившего в Сомали, а ныне — Национальный исторический музей. Построено оно в семидесятых годах прошлого века. Здание отличается великолепной внутренней и внешней отделкой, над которой работали лучшие арабские и сомалийские мастера того времени. За красоту и изящество здание получило название «Гареза», от искаженного арабского слова «каср» — «дворец». Сомалийцы до сих пор называют музей «Гарезой».

В «Гарезе» тишина, посетителей почти нет. В передней части музея — дворик с красивым, но, увы, бездействующим фонтанчиком. И кругом резьба — по камню, по дереву, по металлу… Входные чугунные узорчатые двери поражают замечательным орнаментом. Их отлили сто семьдесят лет назад, и они украшали дворец султана Миджуртинии (на северо-востоке Сомали) до 1924 года, когда итальянские военные корабли обстреляли и разрушили дворец султана, а дворцовые двери в качестве трофея привезли в Могадишо. Около ручки двери стучалка: число ее ударов было своего рода паролем, и за его незнание чужак мог поплатиться головой.

Древнейшие экспонаты музея отражают влияние Персии на сомалийском побережье. Они относятся к десятому веку — времени расцвета этого государства Среднего Востока. В музее представлены оригинальное оружие, керамика, декорированные мраморные плиты персидского происхождения. Период утверждения ислама на сомалийском побережье отражают надписи на могильных плитах седьмого-одиннадцатого веков, а также богатая коллекция монет Южной Аравии, Персии и других стран Востока. На некоторых из них выбиты имена правителей этих стран и местных сомалийских султанов.

Минарет мечети в Могадишо

Этнографический раздел музея содержит коллекции вещей, одежды, оружия, предметы хозяйства сомалийских кочевников и земледельцев, а также различные изделия сомалийских ремесленников. Всего в музее свыше пяти тысяч экспонатов.

Здесь же, в «Гарезе», в нескольких комнатах размещается и национальная библиотека, где хозяйничает симпатичный Абдиллахи, совмещающий в своем лице всех служащих, от директора до библиотекаря. Это, пожалуй, наиболее посещаемое место в «Гарезе». Книги в основном старые, большинство на итальянском языке.

Перед входом в музей, как и раньше, посетителей встречают две старинные пушки. Только вот из двух пальм, стоявших у входа десять лет назад, осталась одна. Осиротела пальма. И совсем рядом — Индийский океан. Для него десять лет — ничтожный миг.

Но вот и новинки. Новая дорога от аэропорта, обсаженная тоненькими деревцами, похожими больше на прутики. Каждый «прутик» надежно защищен от прожорливых коз оградой. А склоны песчаных холмов, нависающих над дорогой, усажены кактусами с тем, чтобы остановить наступление песков.

Появились тротуары, правда, пока на главных улицах. Это знаменательно. В прежние времена тротуары не нужны были колонизаторам, которые передвигались только в автомобилях. А сомалийцы — они, дескать, и по песку походят. Теперь — иначе.

На стенах домов — какие-то желтые стрелы. Оказывается, идет подготовка к строительству городского водопровода, и стрелы — направление будущих водных коммуникаций. Это уже весьма существенно. Обеспечение водой — острейшая проблема на Востоке, а в Сомали особенно.

Размещаемся мы пока в гостинице «Шебели». «Шебели» — название одной из двух главных рек Сомали. Вторая — Джуба. Кстати, «Джубой» называлась гостиница, в которой мы жили в 1961 году. Года два назад «Джуба» сгорела, и сейчас на ее месте строят новую гостиницу, которая, говорят, будет еще лучше, То, что две единственные большие гостиницы носят названия рек, не случайно. Это свидетельство того, как важна вода для засушливого, знойного Сомали.

В гостинице, конечно, удобно, но придется подыскивать какое-то иное жилье, ибо нам нужны еще помещения для работы, да и экспедиционное имущество здесь не разместишь…

Вечером идем в театр.

Здание театра — современной архитектуры (построено в 1968 году), с залом на полторы тысячи мест. Показывают пьесу сомалийского автора Али Османа «Дрока»[3], которая называется «Жена да не изменит своему мужу». Спектакль идет на сомалийском языке, и мы, естественно, беспокоились, поймем ли что-нибудь. Опасения оказались напрасными. Симпатичный парень, сидевший сзади, узнав, кто мы, с явным удовольствием переводил реплики актеров на английский язык.

Спектакль продолжался три с половиной часа без антракта, по в перерыве между актами давали музыкальные интермедии и даже выступали комики, так что получился своеобразный концерт. Зал был почти полон, в основном молодежью, которая бурно и восторженно реагировала на то, что происходило на сцене. Чувствовалось, что темы любви, брака, ревности, морали остро всех волнуют.

Этой же теме посвящен и недавно вышедший роман одного из немногих сомалийских писателей — Нуруддина Фараха. Главная героиня его романа «Из кривого ребра», сомалийская девушка Эбла, бежит из своей семьи, будучи не в силах мириться с традиционными, консервативными обычаями, низводящими женщину до положения бессловесной рабыни.

Возвращаясь поздно вечером в гостиницу, мы наблюдали красочную процессию. Навстречу нам шла огромная толпа поющих мужчин с длинными палками. Хотя настроение у толпы было явно праздничное, мы сначала почувствовали себя не очень уютно.

Оказывается, мужчины с палками, которых сопровождали визжавшие от восторга ребятишки и женщины в ярких платьях, также распевавшие песни, возвращались с праздника истунка из города Афгоя, что в тридцати километрах от Могадишо. Это традиционный палочный бой, что-то вроде наших стародавних кулачных боев. С каждой стороны обычно участвует по нескольку десятков бойцов. Палки, конечно, быстро ломаются, поэтому у каждого бойца есть оруженосец, точнее, палконосец — девушка, которая держит несколько запасных палок и передает по мере надобности сражающемуся. Этот обычай восходит, вероятно, к далекому прошлому, когда кочевники пытались отбирать у земледельцев собранный урожай. Все это происходило после уборки урожая и совпадало с празднованием Нового года по лунному календарю. Очевидно, в ежегодных трехдневных праздниках, проводимых в Афгое, живут воспоминания о настоящих, а не игровых боях.

На следующий день мы прочли в газетах, что истунка будет проводиться и впредь, но палки будут тоньше. Трудно что-либо возразить против такого решения властей, тем более что даже игровые бои нередко приводят к увечьям.

Несколько позднее мы побывали в Афгое, который известен в Сомали не только традиционными палочными боями. Афгой — сельскохозяйственный центр провинции Бенадир, своего рода житница страны. В окрестностях этого небольшого города, расположенного на берегу Веби-Шебели, находятся банановые плантации, поля дурры и сорго. Афгой славится и своими рынками по торговле скотом. Город связан с Могадишо асфальтированным шоссе, которое идет далее в Иша-Байдоа, центр провинции Верхняя Джуба. Вдоль дороги нескончаемой цепью тянутся в сторону Афгоя в сопровождении погонщиков стада овец, коз, коров, изредка верблюдов. В Афгое не только большой рынок скота, гам всегда есть вода, чтобы напоить скот, а это, пожалуй, самое важное, что влечет сюда сомалийских кочевников