Медицина Древней Руси (сборник) - Николай А. Богоявленский
Шрифт:
Интервал:
Русская культура Средневековья опиралась в своем развитии на те же содержательные основания, что и средневековая культура Запада. Опора на общие истоки предопределила сходство русской и западноевропейской культуры Средневековья. Вследствие этого и народы Европы, при всех различиях, составили единую семью христианских народов. Их культура, образ жизни, менталитет, традиции и многое другое приобрели черты сходства[25].
После принятия Древней Русью христианства наследие древней цивилизации стало как никогда раньше широко проникать в славянскую культуру, что явилось фактором огромной важности. «Нам не следует бояться признания огромной роли Византии в образовании славянской культуры, – писал Д. С. Лихачев, – посредницы и отдельных национальных культур славян. Славянские народы не были провинциальными самоучками, ограниченными своими местными интересами. Через Византию и другие страны они дышали воздухом мировой культуры, развивали свою общую и местные культуры на гребне общеевропейского развития. Их культуры для своего времени представляли собой в известной части итоги общеевропейского развития»[26]. А древнерусская культура впитала в себя и византийские, и восточные, и североевропейские элементы.
По мнению видного российского историка В. О. Ключевского, «известия XI и XII вв. говорят о знакомстве тогдашних русских князей с иностранными языками, об их любви собирать и читать книги, о ревности к распространению просвещения, о заведении ими училищ даже с греческим и латинским языками, о внимании, какое они оказывали ученым людям, приходившим из Греции и Западной Европы. Эти известия говорят не о редких, единичных случаях или исключительных явлениях, не оказавших никакого действия на общий уровень просвещения; сохранились очевидные плоды этих просветительских забот и усилий»[27].
Развитие культуры в Древнерусском государстве обусловило возникновение в обществе слоя образованных людей, прежде всего монахов, но и светских людей тоже. Широкое развитие грамотности подтверждает сравнительно недавнее открытие при раскопках в Новгороде берестяных грамот XI–XV вв. Об этом свидетельствуют также обширные собрания книг: например, «книжный фонд Киевского государства в домонгольский период… исчисляется сотнями тысяч единиц»[28]. А в XV в. Новгород, избежавший монголо-татарского нашествия, обладал, по некоторым предположениям, самым большим собранием рукописей в славянском мире: здесь при Софийском соборе продолжала существовать богатейшая на Руси библиотека, а также книжная мастерская со штатом книжников, переводчиков и писцов, в которой изготавливали книги (рукописи) самого различного содержания.
К великому сожалению, большинство произведений древнерусской письменности не дошло до нас – тому виной кровавое монголо-татарское нашествие, другие войны, пожары, прочие бедствия. Однако даже то немногое, что сохранилось, свидетельствует об общей высокой культуре Древнерусского государства.
Древние рукописи отражали, разумеется, представления своего времени о мироздании, о явлениях природы, о животном и растительном мире, о человеке. Так, в культурном наследии Древнерусского государства были обнаружены сочинения, содержавшие определенный теоретический материал о природе и человеке. Таковы были «Шестоднев» Иоанна Экзарха Болгарского (X в.), «Изборник Святослава» (XI в.), «Слово о правой вере» Иоанна Дамаскина (XII в.), «Христианская топография» Космы Индикоплова (XII в.), «Толковая Палея» (XII–XIII вв.), «Физиолог» (XIII в.) и другие подобные сочинения – большей частью переводные, но частью и «оригинальные».
Эти и другие подобные сочинения пришли на Древнюю Русь вместе с христианством, которое принесло на Русь славянскую письменность, ввело ее в семью христианских славянских государств, в систему христианских стран Европы с их культурными достижениями. «Принятое из Византии христианство сделалось основой для исключительно интенсивного потока текстов, хлынувшего в буквальном смысле на Русь, – считал Ю. М. Лотман. – Правда, картина здесь несколько усложнялась тем, что загоревшиеся от византийского факела южнославянские культуры уже вступили в стадию активного создания собственных текстов. Так что Русь получала как бы двойной их поток»[29].
Важно, что христианство принесло с собой многие достижения византийской, а через нее и античной культуры, в том числе и медицины. Неудивительно, что во всех этих сочинениях сказывалось влияние трудов Гиппократа, Аристотеля, Галена, Цельса, других классиков.
Например, в «Слове о правой вере» Иоанн Дамаскин (он жил в VII–VIII вв. н. э.) уделял внимание устройству человеческого тела, пересказывая, в сущности, то, что писал Гиппократ о четырех стихиях – он называл их четыре «изливе, рекше хуми», т. е. жидкости: земле отвечала в организме «черная кручина» (черная желчь), воде – «глен» (флегма), воздуху – кровь, огню – «желтая кручина» (желтая желчь)[30]. Что касается характеристики органов и деятельности «чувства», то здесь Дамаскин повторял (в упрощенном виде) то, что писал Аристотель. За Аристотелем следовал в своем описании анатомии и физиологии человека и автор «Шестоднева».
В «Толковой Палее» тоже воспроизводилось гиппократовское учение об участии четырех стихий в составе человеческого тела; другие анатомические и физиологические сведения повторяли Аристотеля. Своеобразен был и «Физиолог» – пользовавшийся несомненной популярностью в Византии памятник александрийской эпохи, сочинение «биологического» содержания, написанное по-гречески в Египте во II в. н. э. и известное на Руси около XIII в., а может быть, и раньше.
В сочинении «О диете при острых болезнях», да и в других работах Гиппократ рассматривал пищу и, как мы говорим сейчас, диететику, как первейшее условие сохранения здоровья. В древнерусской литературе прослеживается эта же линия. «Изборник Святослава» (XI в.) содержал определенные гигиенические предписания, связанные, правда, с религиозными мотивами (посты, праздники и др.), но определенно примыкающие «к астрологическим воззрениям древности»[31]. Хотя и подчеркивалась необходимость питания, но указывалось, что не всякая еда идет на пользу человеку. Все-таки гигиенических предписаний было немного, преобладала «аскетическая» точка зрения. Собственно, такой же характер носили советы и предписания в других древних рукописях – таких, как «Златоструй» (XII в.), «Житие Феодосия Печерского» (XIII в.) и др.
В известном смысле, считал историк науки Т. Райнов, вся эта переводная литература является эллинистической, понимая под эллинизмом совокупность идей, в образовании которых в большей или меньшей степени участвовали элементы греческой науки в сочетании с мотивами восточного происхождения.
Известно, что в Византии было много различных медицинских сочинений (считается, что они появились под влиянием Гиппократа и Галена): данные об этом приводил, в частности, немецкий историк К. Крумбахер в своей «Истории византийской литературы»[32]. Не подлежит сомнению, что подобные сочинения существовали и в Древнерусском государстве. Об этом свидетельствует хотя бы практика успешно действовавших лечцов – «врачей-профессионалов»: приобрести и совершенствовать свои медицинские знания эти грамотные и образованные люди могли лишь с помощью сочинений древних врачей. Можно добавить, что, как свидетельствует древнерусская «Начальная летопись» («Повесть временных лет…»), киевский
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!