Мятежник - Андрей Плеханов

Приходит ко мне Динамит собственной персоной. Ребятки мои смотрят на него косо, но не трогают. Зауважали. А Демид мне прямо в лоб: «Снимай, мол, осаду, Крот. Чего ты от меня хочешь?»

Я ему: «Работать у меня будешь». Он: «Только не это». – «Ладно, – говорю, – Демид, поскольку уважаю я тебя, отмажу от армии. И потребую-то немного. Одно только дело». А сам думаю: «Согласись только. Одного этого дела тебе по гроб жизни хватит. Запачкаешься по уши». Главное ведь – замазать человека, никуда он потом от тебя не денется.

«Сука блатная! – зло подумала Лека. – Что за судьба такая поганая – всю жизнь с Кротом этим связываться? И сейчас вот тоже куда без него деваться? Как злой рок висит он над Демидом». Она слушала откровения Крота, прекрасно понимая, что это тоже не случайность. Крот привычно плел свою паутину, может быть, даже не задумываясь об этом, повязывая и ее, и Демида в один клубок.

– Согласился он. Куда деваться? Отмазал я его от армии в тот же день. А дела пока не давал. Пускай помучается немного, думаю. Да и мне нужно было подготовить что-нибудь похитрее.

А тут и дельце одно наметилось – в самый раз для Динамита. Гиблое дело, я тебе доложу, хуже не придумаешь. Появился у меня под боком зверь один. Султан у него кличка была. Ну, какой национальности он был – сама догадываешься. Моей любимой. Авторитета у него особого не было, народу тоже было немного. Но гонору – выше крыши. Такие сявки, как он, платить должны исправно, иначе жизни им не будет. Но этот сопляк считал себя выше всех, чуть ли не в законе. Гордость ему, видите ли, не позволяла отстегивать мне бабки. А уж беспредел какой устанавливал – словами не сказать! Щипал всех направо и налево – своих, не своих, выгребал чуть ли не всю кассу. Всю округу на уши поставил! Такие обычно долго не фордыбачат – менты беспредела не любят, им надо, чтоб все тихо было. Так ведь этот сучок так всех запугал, что на него никто даже стукнуть не смел. Все на страхе ставил. Все семьи на прицеле держал.

Ну, пошептался я с авторитетами. Никто вроде не возражал, если бы я загасил этого чучмека. Вот и решил я послать Демида в его логово. Объясняю ему: «Дело, мол, на две минуты. Придешь к одному человечку, скажешь, что Крот за долгом прислал. Берешь башли и отваливаешь».

Тут, конечно, дело хитрое было. Первый вариант: Султан деньги отстегивает. Значит, присмирел он и признает правила. Но я скорее поверил бы, что мужик родить может, чем в то, что этот князек смирится. Это ведь оскорбление для него было – крайняк полный. Так что скорее всего светил второй вариант: берет он бедного Дему и по мусульманскому обычаю делает из него «свинью» – отрубает руки, ноги, глаза выкалывает и бросает в парашу. Тогда уж я поднимаю большой шухер и на полном праве взрываю всю эту малину к чертям...

Лека сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. Она была готова оторвать Кроту голову и знала, что может это сделать, – Крот даже не подозревал о ее теперешних способностях. Он сидел развалившись в кресле и выпускал дым в потолок. Весь лоск «нового русского» сошел с него – сейчас это был обычный «пахан» среднего пошиба – наглый, уверенный в своей силе и власти над ничтожными людишками.

Лека опустила взгляд, зло усмехнулась. «Поплачешь ты еще, Крот, – подумала она. – Отольются тебе наши слезки. Но сейчас ты мне нужен. Так что живи пока, паскуда! Думай, что ты – самый крутой».

– Ну и что там дальше-то было? – Подняла она голову.

– Намечался и еще один вариант. – Крот криво ухмыльнулся, сверкнув золотым зубом. – Такое, конечно, только в кино бывает, но кто знает? Что Динамит разберется со всем этим кодлом и жив останется... Но только чтобы сделать это, нужно по колено в кровь встать. Перебить всех этих обезьян бешеных. На всю жизнь замазаться. Куда бы после этого он от меня делся? С одной стороны, мусора насядут, с другой стороны, кровную месть себе на шею посадишь. Такой вот оборот.

Послал я с Демидом еще одного человечка. Был у меня один фраерок такой. По кличке Бычок. Стукач он был, и любая шавка в подворотне знала это. Как бельмо на глазу у меня был. Вот и решил я его окунуть заодно с Динамитом.

Оружие у них еще на входе отняли. Обшмонали так, что и иголки не пронесешь. И ведут к Султану этому. Сучара! Страсть, до чего таких ненавижу! Сидит, урод, словно царь на троне. Губищи раскатал... Ну, Бычок, тот сразу в штаны напустил. Демид, конечно, тоже смекнул, что к чему, он всегда рассчитывает на сто шагов вперед. Но не забоялся. Дело изложил: «Так, мол, и так, ты Кроту бабки должен. Не угодно ли отдать?» Со всем почтением.

Султану, конечно, это как тапкой по морде! Но ведь и глазом не повел, гнида! «Никаких, мол, проблем, – говорит. – Я Крота уважаю, долг отдам. Сейчас, – говорит, – проходите в комнату для гостей и деньги там получите».

Видел я потом эту «комнату для гостей». Железом вся обитая, как бункер, чтобы выстрелов снаружи не слыхать было. Ни окошечка. Камин, диван кожаный, ковры, телевизоры всякие. Так вот, к этому дивану «гостей» ремнями прикручивали да жгли их прутьями из камина. А потом в ковер – и концы в воду! Говорю тебе, беспредел был полный!

А в комнату эту вел длинный коридор. Чтобы удобнее было в спину стрелять. Повели моих хлопцев по нему – вроде все чин чинарем, двое охранников сзади. Эти сволочи уже прекрасно знали, что им делать нужно, – достают пушки и стреляют сзади. Сначала всегда по ногам, а потом уж добивают, как душе захочется.

Стреляют. Бычок, естественно, валится, как мешок с дерьмом. А по Демиду не попали! В первый раз я такое узнал, чтоб в человека стреляли с двух метров и попасть не смогли! Говорят, он подпрыгнул в аккурат за полсекунды до выстрела. Откуда только узнать смог? Может, у него глаза на затылке?

А Динамит в воздухе разворачивается и сбивает того, кто за ним стоял. Напрочь. А пока те очухиваются, бежит. И попадает, естественно, в комнату для пыток. Для гостей то есть.

А там темнота полная – свет выключен, окон нету. Как барсук в норе. Те двое добивают Бычка в месиво и пробуют сами, на шару, достать Демида. Они же не знают, кто он такой. Подумаешь, каратист выискался!

Подлетают они к этой комнате, придурки, и начинают палить в темноту. Свет-то изнутря включается. Не знаю, как уж там Динамит во тьме разобрался, да только нашел он прутья железные, которыми людей прижигали. Здоровенные, я тебе скажу, прутья!

И вот вылетает такая железка из комнаты и протыкает одного чучмека. Насквозь! Второй и варежку открыть не успел, тоже оказался на вертеле. Причем Динамит в живот им бил! Убивать, стало быть, не хотел! Ведь мог бы им и в голову попасть от нечего делать! Правда, им и этого хватило.

Шухер тут, конечно, поднялся! Оттащили эти своих, совещаются, что дальше делать. Кто-то говорит: «Надо, мол, его гранатами закидать». Но Султан говорит: «Нет, я сам его достану!» Там из этих двоих, проткнутых, один брат его был. Дело чести, понимаешь? Султан теперь сам Демида убить должен был. А мужик он здоровенный был, поперек себя шире. Может, и смекнул он, что фраерок ему необычный попался, да гордость не позволяла отступиться. Жилет, правда, надел непробиваемый, чтобы Демка ему в кишках прутиком не поковырялся. И идет в комнату.