Врата вечности - Вадим Иванович Кучеренко

которые он совершал, чаще всего прибегая к телепортации, чтобы его никто не выследил, изматывали кобольда и физически, и духовно, приближая неумолимую смерть.

Но так было, потому что до этой минуты кобольд не имел оснований не верить Фергюсу. Впервые Джеррик подумал, что эльф мог его обмануть.

Собственно говоря, повода не верить словам Фергюса у кобольда не было и теперь. Но Джеррику было достаточно того, что в глубине его мозга зародилось сомнение, почти инстинктивное. А кобольд привык доверять своим инстинктам. Он искренне считал, что именно они позволили безродному нищему сироте с уродливой, отталкивающей внешностью, дарованной ему в довершение всех бед безжалостной природой, подняться на вершину власти, могущественнее которой на планете не было.

— Горе тебе, Фергюс, если ты мне солгал! — скрипнул клыками, стирая их в пыль, Джеррик.

Любому, кто осмелился бы встать между ним и вратами, ведущими к вечности, Джеррик, не задумываясь, перегрыз бы горло. Но Фергюс был признанным и могущественным предводителем древнего народа эльфов, и с этим приходилось считаться даже главе Совета XIII. Джеррик должен был изрядно постараться, чтобы взять над ним верх и получить желаемое.

— На этот раз я буду готов к нашей встрече, Фергюс, — злобно рыкнул кобольд.

Джерриком овладело бешенство. Он почувствовал неодолимое желание излить на кого-то кипевшую в нем злобу. Его взгляд упал на Фернандо и Паулу. Те, не дождавшись от него ответа и видя, что он о чем-то задумался, как будто забыв о их существовании, начали снова целоваться. Перед этим Фернандо, обиженный молчанием hombre de ciencia, хотел уйти, но юная жена удержала его, шепнув, что невежливо уходить, не попрощавшись. Ее приятно щекочущее ухо теплое дыхание лишило Фернандо, как это бывало уже не раз, желания возражать. И это была его последняя ошибка в их недолгой семейной жизни.

Джеррику было не трудно полностью подчинить их разум.

Внезапно глаза Паулы и Фернандо остекленели, словно у фарфоровых кукол, а мягкие до этого губы стали жесткими. Они поднялись и пошли, почти не сгибаясь и не размахивая руками. Их движения были скованными, как у сомнамбул, но они ни разу не оступились, поднимаясь все выше и выше, на вершину скалы. На миг они замерли на краю. Порыв ветра, растрепав длинные черные волосы девушки, подтолкнул их в спину. Из-под ног в бездну посыпались камни, увлекая их за собой…

Джеррик старательно забросал искалеченные тела юноши и девушки камнями. Особой нужды в этом не было, но кобольд хотел быть уверенным, что их не найдут. Во всяком случае, до того часа, когда он сведет счеты с Фергюсом. И не только с ним, если тот проявит невиданное упорство…

Или выяснится, что эльф все-таки не обманул его, Джеррика…

Но и в том, и в другом случае ему, Джеррику, будет уже все безразлично. Он не получит ключа от врат вечности, а с ним и надежду на бессмертие.

Но если он и будет вынужден умереть, то не один. Сначала погибнет Фергюс. А затем и все люди.

Кобольд не забыл о своем намерении изменить магнитные полюса Земли. Он только отсрочил час, когда должна была свершиться казнь человечества. Это произойдет накануне его собственной смерти.

Джеррик прошел по следам Фернандо и Паулы. Арендованный ими автомобиль он нашел, как и ожидал, у подножия горы. До ближайшего городка Пуно кобольд добрался за полчаса. Здесь, на окраине, Джеррик оставил автомобиль, свернув с дороги, в неприметной лощине. Он рассудил, что теперь если юношу и девушку и будут искать, то в городке, в одной из его клоак, в которых пусть изредка, но пропадают туристы, а не в тридцати пяти километрах отсюда, на склонах Хай-Марка.

Джеррик и прежде не упускал ни одной мелочи, которая могла бы помешать задуманной им игре. И уж тем более не собирался рисковать сейчас, когда на кону стояло его бессмертие.

Часть 1. Похищение

Глава 1

Джеррик созвал членов Совета XIII впервые за десять лет. В последний раз они собирались, когда погиб один из членов Совета, эльф Лахлан. Ему зверски отрубили голову, это произошло в Париже, ночью. Тогда Джеррик обвинил в его смерти Фергюса, и только на том основании, что рядом с мертвым Лахланом в Саду Тюильри был найден окровавленный самурайский меч. Духи еще не забыли, что за несколько лет до этого Фергюс таким же способом расправился с гномом Грайогэйром, поэтому они не стали оспаривать заявление кобольда, несмотря на то, что поверили в него немногие, а леший Афанасий заявил об этом напрямую. Под давлением Джеррика, который знал, что Лахлана убила его собственая жена, эльфийка Алва, но скрыл это от всех, они вынесли Фергюсу смертный приговор. Но после этого избегали появляться в небольшом, однако чрезвычайно респектабельном на вид старинном особняке, расположенном в самом центре Берлина, который служил резиденцией главы Верховного правительственного органа духов природы, как будто их терзали угрызения совести или из опасения снова стать пешками в запутанных, непонятных, но всегда кровавых играх Джеррика. Но кобольд не протестовал, это было в его интересах. Все эти годы он правил без оглядки на членов Совета XIII, представляющих самые древние и могущественные народы мира духов природы.

Однако в новой задуманной им интриге Джеррику было необходимо их пусть формальное, но одобрение. Поэтому кобольд после многолетнего перерыва собрал членов Совета XIII в конференц-зале, расположенном на десятом этаже ниже уровня земли его резиденции. В назначенный час духи заняли свои привычные места за большим круглым столом из черного гранита, и с плохо скрываемым нетерпением ждали, что за этим последует. Рассеянный искусственный свет, отражаясь от каменной поверхности стола, бросал темные блики на их лица.

Некоторое время Джеррик незаметно наблюдал за ними, полуприкрыв морщинистыми веками свои маленькие цепкие глазки. Этому, и не только, он научился от своего предшественника, эльбста Роналда, которому униженно прислуживал много лет. Долгое время наблюдая за ними, кобольд хорошо изучил сильные и слабые стороны каждого из членов Совета XIII. И теперь мысленно перебирал их достоинства и недостатки.

Самым опасным для него был леший Афанасий. Этому косматому и не чесанному, казалось, отроду обитателю лесов доверять не следовало ни при каких обстоятельствах. Он был так же непредсказуем, как и страна, в которой он жил. Его предки испокон веков воевали с окружающим их миром, постепенно и неуклонно расширяя границы своей территории. В сравнении с ними Афанасий был более миролюбив, приобрел некоторый европейский лоск и манеры, но в душе по-прежнему оставался диким и