Хорошие девочки получают все - Алисия Холлидей

И тут вдруг услышала звук аплодисментов – неловко пристраивая трубку на место, я увидела, как из-за утла вышел Джейми, продолжая аплодировать. Мое лицо залила краска. Он же ничуть не смутился.

– Так держать, девочка! Неужели ты наконец сообщила Лайлу, что мы живем в двадцать первом веке? И что он может вернуть в магазин жемчужное ожерелье и пылесос, купленные тебе на Рождество? – Джейми широко улыбнулся – от уха до другого уха, того, что с серьгой.

Мой приятель не вписывался в расхожие представления о том, как должен выглядеть бухгалтер, но я была помолвлена и старалась не замечать даже его светлых, красивых, удлиненных волос.

И самых голубых глаз, которые я когда-либо видела у мужчины.

И морщинок, которые появлялись вокруг этих глаз, когда он улыбался.

Они, правда, были не слишком заметны.

Я опустила голову, чувствуя себя побежденной:

– Нет, я репетировала на телефонном гудке. Представляешь? Он ведь хочет как лучше, просто…

– … просто хочет контролировать тебя во всем, и образ «босой и беременной» для старины Лайла не столько пережиток прошлого, сколько картинка светлого будущего. Я прав? – Его улыбка постепенно превращалась в насмешливую гримасу.

Я никак не могла взять в толк, почему он всегда так добр со мной, хотя за ним бегали все свободные женщины в офисе (да и некоторые замужние), включая Полли из транспортного отдела, которой было лет шестьдесят.

Хотя, возможно, разгадка крылась в том, что я не представляла угрозы и не была потенциальной любовницей. Он мог относиться ко мне исключительно по-дружески.

Вот так: я всего лишь «свой парень» для офисного сердцееда и будущая жена солидного, надежного человека.

Я вздрогнула, осознав, что в течение десяти 20 минут у меня в голове уже второй раз промелькнула переломная мысль в отношении Лайла, и повертела на пальце массивное обручальное кольцо. Смущение переросло в недовольство. (Хорошие девочки не сердятся – они бывают недовольны.)

– Послушай, Джейми, ты мне нравишься, но твое замечание было неуместно, и это слишком личная тема. Буду признательна, если ты не станешь оскорблять мужчину, за которого я выхожу замуж. Не каждый хочет всю жизнь резвиться, как какой-нибудь… э-э… плейбой. Просто Лайл придерживается традиционных семейных ценностей. – Обозвав Джейми плейбоем, я не могла заставить себя взглянуть ему в глаза, но, услышав смех, подняла голову.

– Ты права. Этот человек просто образец добродетели. Должно ведь в нем быть что-то хорошее, раз ты любишь ого? Так что пойдем пообедаем, пока я не умер с голоду. Я угощаю, это компенсирует мою бестактность. – Он вновь ухмыльнулся, и вертевшийся у меня на языке отказ превратился в улыбку.

– Хорошо. Но больше ни слова о Лайле. И я сама оплачу свой обед. – Я вытащила из ящика сумочку, поставила телефон в режим «меня нет» и встала. – Секундочку.

Вышла из-за перегородки и заглянула к начальнице:

– Я на обед. Вам что-нибудь принести?

Та оторвала взгляд от отчета:

– Что? Нет, не нужно. Спасибо. До встречи.

Я поскорее отошла от двери, чтобы она не успела передумать и не дала мне какое-нибудь срочное поручение.

– Быстрее, Джейми! Пойдем.

Когда мы уже стали спускаться в холл, меня окликнула Кирби:

– Брианна! Ради всего святого, объясни: что такое «демонический верблюд»?

– Грин! Ты где пропадаешь? Почему у тебя не отвечает сотовый?

Не очень приятно, возвращаясь с обеда, столкнуться в холле с рассвирепевшим начальником ростом в шесть с лишним футов, стремительно идущим тебе навстречу. Особенно после самого напряженного начала рабочего дня в своей жизни, когда пришлось уволить сразу троих человек. Меня все еще подташнивает от волнения.

– «Здравствуй, Кирби! С Новым годом! Хорошо провела выходные?» – «Да, Бэннинг, прекрасно, спасибо, что спросил. А ты?» – Я пытаюсь шутить, хотя поддевать начальника – не лучший способ общения с ним, если рассчитываешь сделать карьеру.

Пусть знает – я никому не позволю орать на себя.

– Мне плевать на твои выходные, – заявляет шеф. – Да и новый год начинается не слишком удачно, во всяком случае, для тех троих, кого ты только что уволила. Ко мне в кабинет. Сейчас же. – Он круто разворачивается, явно ожидая, что я последую за ним.

Учитывая, что все-таки Бэннинг – мой босс, решаю повиноваться.

Мы доходим до его углового кабинета, он нетерпеливо машет рукой, загоняя меня внутрь, и хлопает дверью – чуть сильнее, чем нужно. Робко располагаюсь в кресле для посетителей: похоже, взрыв произошел раньше, чем я ожидала.

– О чем ты думала, черт возьми? Нет, не отвечай! Ты явно вообще не думала. Вряд ли хоть какая-то мысль промелькнула в твоей безмозглой голове, когда сегодня утром ты, ни с кем не посоветовавшись, избавилась от всех сотрудников отдела маркетинга. – Он принимается расхаживать по кабинету, потом плюхается в кресло по другую сторону стола и впивается в меня взглядом.

Хочу ответить, но Бэннинг обрывает меня:

– Ничего не желаю слышать. Ты здесь чуть больше четырех месяцев, а уже уволила четверых. Участвуешь в конкурсе «Увольняйте в среднем по работнику каждый месяц, и выиграете путевку на Барбадос»? По какому поводу новая серия казней?

Скрещиваю руки на груди и грозно прищуриваюсь. Каждый раз, встречаясь с шефом, я не менее пяти минут размышляю о том, что Бэннинг Стюарт, президент и главный исполнительный директор компании «Кнут и кружево», удивительно напоминает Хью Джекмана (очаровательного, каким тот был в фильме «Кейт и Лео», а не мохнатого урода из «Людей Икс»); интересно, а смогла бы я уговорить его (Бэннинга, а не Хью) пригласить меня на вальс?

Сейчас не самый подходящий для этого момент, хотя на нем великолепный кремовый свитер крупной вязки и темно-синие брюки.

– Ты закончил? Если твоя тирада завершена, мне хотелось бы дать объяснение своим полностью оправданным действиям.

Он сверкает своими – признаюсь честно – изумительными зелеными глазами. Тесса, мой дизайнер по интерьеру, наверное, сейчас назвала бы такой оттенок арктически-ореховым. Ой, я опять не о том думаю…

– Нет, я не закончил. Моя, как ты авторитетно заявила, «тирада» продлится еще минут десять, не меньше, но давай представим, исключительно для порядка, будто ты понимаешь, что я твой начальник, и у тебя действительно были законные основания, чтобы одним ударом ликвидировать весь свой штат. Что ж, послушаем твои доводы. – Он проводит рукой по темным, волнистым волосам (во избежание недоразумений позвольте добавить: никогда не любила брюнетов, вот блондины – другое дело) и смотрит на меня. – Ну?