Верни мои веснушки! - Галина Гордиенко

Она пригнулась и пропустила над головой еще одну подушку. А потом испуганно захлопнула дверь. Уж очень нехорошо блестели у Риты глаза, и костяшки судорожно сжатых пальцев побелели от напряжения. Настолько взбешенной сестрице не терпелось до Тайки добраться. Зато Игорь – она видела! – буквально давился от смеха. Это после Тайкиного последнего заявления. Вот дурак!

Питьевую соду Тайка нашла в кухонном настенном шкафчике. В красной картонной коробке. Она щедро отсыпала ее на губку и приступила к делу.

Мама оказалась права: сода чистила серебро отлично. Из-под губки стекала в раковину темная некрасивая жидкость. Тайка надраивала свою находку и удовлетворенно сопела. Она и сейчас видела, как поблескивает под руками вычищенное серебро.

Тщательно промыв зеркало теплой водой, Тайка насухо вытерла его полотенцем. Потом осторожно заглянула в него, и у нее разочарованно вытянулось лицо: пусто. Даже блестящая поверхность НИЧЕГО не отражала. Ни саму Тайку, ни окружающие предметы.

– Какое чудесное зеркальце, – зачарованно прошептала Тайка. – У меня никогда такого не было…

Осталось попробовать ластик. К счастью, в Тайкином столе их полно. Любого цвета, размера, формы. С рисунками или без. На любой вкус!

Когда-то Тайке нравилось их собирать. Она покупала ластики, выпрашивала у родителей и подруг, выменивала и даже отбирала у мальчишек. У нее самая большая коллекция в школе!

Тайка снова задержалась у Ритиной двери. Немного подумала и распахнула ее пинком. Настежь. Почему только ей должно быть плохо?!

Она насмешливо фыркнула: Игорь с Ритой как и в прошлый раз моментально разлетелись по разным углам. Покрасневшие, растрепанные и несчастные.

Тайка радостно воскликнула:

– Опять лизались? Ай-я-яй… – И пулей метнулась в свою комнату, спасаясь от Ритиных кулаков.

Тайка отложила в сторону тринадцатый по счету ластик – самый любимый, сделанный в виде розового слоника – и озабоченно сдвинула рыжие брови. Она не представляла, что делать дальше. Странное зеркальце уже блестело как… зеркало! И упрямо не хотело ничего отражать.

Ноль! Идеально отполированная серебристая поверхность и все.

Тайка вертела свою находку в руках и зло сопела: противное зеркало нешуточно начинало ее раздражать. Тайка не любила проигрывать! И не умела. По крайней мере, достойно.

Она кругами бегала по комнате и размышляла, что бы ей еще попробовать. Может, нужно сказать какое-нибудь волшебное слово? Как в сказках? Конечно, Тайка уже большая, в сказки не верит, но попытаться-то можно? Никто ее не видит, не слышит, так что и дразниться не будет.

Хорошо, мама не имела привычку подслушивать у дверей. Иначе бы решила, что младшая дочь сошла с ума.

Мрачная Тайка мерила шагами комнату. Морщила лоб и монотонно бормотала:

– Перле, мерле, ферле, герле…

Потом зло таращилась в серебряное зеркало и начинала снова выкрикивать такую же бессмысленную абракадабру.

Тайка сама не знала, откуда берет все эти «волшебные» слова. Она их нигде не слышала, не видела написанными, они ей даже не снились. Просто слетали с языка странные, неумело рифмованные звуки, призванные разбудить капризное зеркало.

Беспомощные, к сожалению! Как и сама Тайка.

Тайка в самом деле не умела проигрывать. Поэтому от бессилия просто плюнула в бастовавшее зеркальце. Правда, ей тут же стало стыдно. Тайка подолом футболки, воровато оглядываясь – будто ее кто-то мог видеть! – протерла оплеванную поверхность. И изумленно вскрикнула: в серебристой глубине наконец что-то мелькнуло!

Тайка зажмурилась и строго сказала себе: «Мне не почудилось. Зеркальце действительно заработало. Сейчас открою глаза и увижу свое лицо…»

Подумав, Тайка сосчитала до десяти. Нет, лучше до тринадцати! Это самое чудное число на свете. Самое волшебное. Потом она приоткрыла один глаз и настороженно покосилась в зеркальце. Второй глаз распахнулся непроизвольно. От удивления.

Зеркало действительно перестало капризничать. Тайка в нем видела себя. Но не только себя, и это невероятно.

Тайка прикрыла зеркало рукой и растерянно обернулась: за спиной никого. Совсем никого. И вообще в комнате кроме нее никого нет. Она тут одна!

Тайка убрала руку и озадаченно прикусила нижнюю губу: бессовестное зеркальце нагло обманывало ее. Или дразнило. Потому что там, в светящейся серебристой мгле рассвирепевшая Рита вцепилась в ее, Тайкины, волосы! И самозабвенно тузила младшую сестру.

Тайка судорожно сглотнула, во рту внезапно пересохло. Она смотрела на свое покрасневшее, несчастное лицо, на распахнутый в беззвучном крике рот, и не знала, что и думать.

Больше всего пугало, что там, в зеркале, все происходило беззвучно. Нет, Тайка видела, понимала, что кричит и она сама, и Рита. Одна – от боли, вторая – от радости. Вот только ничего не слышала.

Долго смотреть на свою искаженную физиономию Тайка не смогла. Сунула странное зеркальце в карман и растерянно пробормотала:

– Может, оно обиделось, что я на него плюнула? – Тайка легонько пошлепала по карману и еле слышно шепнула: – Я не хотела обидеть, честно-честно. Просто э-э… сгоряча. Но я могу извиниться!

Волшебное зеркальце безмолвствовало. Тайка, покраснев, обернулась на дверь, она была плотно закрыта. Тайка отошла к окну и торопливо повинилась:

– Ну, прости. Больше не буду. Это я… нечаянно.

Извиняться она не любила. Да еще добровольно, когда на совесть не давила мама. Или старший брат. Поэтому решила, что сделала достаточно. Улыбнулась смущенно и воскликнула:

– Мир?

Зеркальце, к сожалению, говорить совсем не умело. Пришлось извлечь его из кармана и самой убедиться, что оно больше не сердится.

Тайка раздраженно сдвинула брови: однако ее находка отличалась редкой мстительностью! И извращенной фантазией. Зеркало продолжало смаковать отвратительную в своей реалистичности сцену: Рита по-прежнему лупила младшую сестру. Уже не таскала за волосы – и на том спасибо! – а с силой колотила по Тайкиной худенькой спине крепкими кулаками. Но за что?!

Забывшись, Тайка выкрикнула это вслух. Ответа не последовало, Рита раньше никогда не била ее. По крайней мере, так ожесточенно. И с таким садистским лицом.

«Ну, за волосы там дернуть – случалось, – тоскливо размышляла Тайка. – Ну, стукнуть разок-другой по спине, если я не успею удрать – бывало. Но чтобы так…»

Девочка чувствовала себя не в своей тарелке. Требовалось срочно убедиться, что этот кошмар является злобным вымыслом коварного зеркала. А Рита по-прежнему в своей комнате. Целуется с Игорьком и думать о ней, о Тайке, забыла.

Да она о младшей сестре по собственной воле вообще никогда не вспоминала! Если только мама с папой велят присмотреть за ней.

Тайка показала бессовестному зеркальцу крепкий кулак и снова сунула его в карман. Выглянула в коридор и облегченно вздохнула: никого. Она закрыла за собой дверь и удовлетворенно подумала: «Зато слюна у меня точно волшебная!»