Игры шестого круга - Евгений Гуляковский

— Почему вы не уходите? Вы наверно старинных романов начитались в своей провинции, да? Тоже мне рыцарь! — В ее голосе слышались панические нотки.

И поскольку в ответ он лишь пожал плечами и продолжал молча прихлебывать свой коктейль из стакана, с которым так и не расстался, пересев за ее столик, она спросила, понимая, видимо, что ее попытка отделаться от него окончилась неудачей:

— Неужели случайное знакомство стоит того, чтобы рисковать жизнью? Со мной они ничего не сделают, в худшем случае доставят к Костистому. Но с вами даже разговаривать не станут, они вас просто убьют. Они же вооружены. В любую минуту они могут здесь появиться.

Лицо Олега посуровело, черты обострились. Но он все еще молчал, взвешивая каждое слово и каждое движение. Так всегда с ним бывало в минуты настоящей опасности, приближение которой он уже почувствовал.

— Я вас очень прошу, — тихо произнесла она. — Мне совсем не хочется, чтобы на моей совести оказалась ваша жизнь.

— А как бы вы поступили на моем месте?

— Я ведь не мужчина…

— Вот видите! Поэтому вы не понимаете. Если я сейчас оставлю вас одну, разве я смогу уважать себя после этого?

Возможно, из-за того, что у нее были такие глубокие печальные глаза, или из-за того, что, несмотря на свое отчаянное положение, на свой явный испуг, она беспокоилась о нем, он не бравировал, не красовался перед ней, хотя и чувствовал своим не поддававшимся логическому объяснению шестым чувством, что опасность может оказаться даже серьезней, чем она предполагала. Это особое обостренное чувство приближавшейся опасности досталось ему «в наследство» вместе с букетом других необычных свойств после экспериментов доктора Конора.

Вошли трое. Один, тот, что шел впереди, был среднего роста, худой, даже слишком худой. У него был кастет, и он прятал его под перчаткой. Глаза его блестели, как у наркомана, но скорее всего его возбуждал сам процесс погони и запах близкой крови, которую он собирался пролить.

Второй, следовавший за первым на расстоянии шага, в широкополой шляпе, надвинутой на лоб, и в черных очках, был молод. Молод настолько, что еще мог считать романтичной профессию убийцы. Во всем его облике было нечто маскарадное.

Зато третий, тот, что шел последним, был самым опытным и самым опасным из этой троицы — он выглядел слегка сутулым, возможно от постоянного старания казаться незаметным. Он действительно легко мог потеряться в толпе, у него было заурядное, легко забывающееся лицо, и только глаза выдавали в нем человека, привыкшего отдавать приказы.

Олег сидел к двери спиной и не мог видеть вошедших, но вся картина встала у него перед глазами, едва троица переступила порог кафе. И это был уже не первый случай, когда в моменты нервного напряжения у него раздвигались границы нормального зрения и он видел все, что происходит вокруг.

— Она не одна, — сказал тот, что шел первым.

— Тогда убей его. Ты слишком много говоришь, — отдал короткий приказ тот, кто привык их отдавать. В руке второго, прежде чем первый занес над головой сидящего к нему спиной Олега свой кастет, блеснул молекулярный бластер мощное оружие, носить которое разрешалось лишь офицерам полиции и капитанам космических кораблей.

Время вытянулось в длинную, физически ощутимую цепь отдельных мгновений. Вытянулось и почти замерло.

Словно преодолевая невидимое вязкое сопротивление этого остановившегося времени, Олег бросил свое тело вбок и вниз, уходя прежде всего от выстрела и не заботясь особенно о кастете. Через мгновение на спинке его стула распустился огненный цветок.

Падение еще продолжалось, когда в нескольких сантиметрах от пола, оттолкнувшись от него обеими руками, Олег послал свое тело вверх и мимоходом, словно случайно, задел локтем скулу человека, поднимавшего кастет. Но этого оказалось достаточно, чтобы тот скорчился, отшатнулся назад и наткнулся на стену.

Теперь дорога к самому опасному противнику оказалась свободной. Один длинный змеиный шаг перебросил Олега к двери. Бластер медленно поворачивался вслед за уходящей тенью, но тень двигалась быстрее пальца человека, еще раз нажавшего пусковую кнопку. Выстрел вновь запоздал, и это обстоятельство оказалось роковым для стрелявшего.

Теперь Олег был рядом с ним и без всякого сожаления одним коротким неуловимым движением коснулся ребром ладони его шеи. Нападавший выронил бластер и, закатив глаза, рухнул на пол. Его тело еще не успело коснуться пола, а Олег уже переступил через него, прорываясь вперед к своей последней, самой главной цели.

Но на этот раз он опоздал.

Третий из его противников — тот, который отдавал команды остальным, оказался быстрее, чем Олег ожидал. Входная дверь захлопнулась, щелкнул внутренний замок, и когда он, сломав щеколду, наконец выскочил в коридор, там не было уже никого.

Лишь свист поднимавшегося флаера сообщил о том, что эта история не закончится так просто. Слишком серьезно она начиналась. Даже Олег с его ничтожным столичным опытом догадался, что обыкновенные бандиты не могут себе позволить использовать флаер в ночных погонях за женщинами… Что-то другое скрывала в себе приключившаяся с ним история, что-то гораздо более грозное, чем случайная стычка с бандитами.

Узкая женская ладонь коснулась его руки.

— Нужно уходить отсюда!

Это он понимал и сам. Они уже бежали к станции пневматички, когда она спросила:

— Ты что, умеешь летать? Я не понимаю, как ты оказался у двери. Один из них был с бластером, но он даже не успел выстрелить…

— Я занимался в секции древних рукопашных искусств. — Он не понял, поверила ли она ему.

Им оставалось перейти улицу, станция с неоновой светящейся буквой «П» была уже совсем рядом.

— Ты ведь приезжий, да? Остановился в гостинице? — спросила она, не снижая темпа и забавно запрокидывая голову, словно хотела заглянуть ему в глаза. В ответ он молча кивнул, подумывая о том, не подхватить ли ее на руки и не сократить ли таким образом в несколько раз время, необходимое для того, чтобы скрыться в вагоне пневматички. Но у него были кое-какие сомнения по поводу того, что она поймет и одобрит подобный способ передвижения.

— Тебе нельзя возвращаться в гостиницу. У Костистого есть свои люди в полиции. Они найдут тебя очень быстро.

— У них нет ни моей фамилии, ни номера регистрационной карты.

— Этого и не требуется, есть много способов найти человека, особенно приезжего. Твои данные зарегистрированы в транспортной картотеке, а у Костистого достаточно людей, чтобы быстро разыскать нужные сведения. Ты поднял руку на его людей в его собственном районе. Такого они никому не прощают.

Она говорила короткими скупыми фразами и дышала быстро и часто, но не отставала от него ни на шаг. Они были уже у турникета. Девушка не произнесла больше ни слова, пока они, наконец, не оказались в пустом вагоне пневматички.