Цвет крыльев. Серый. - Надежда Сакаева

Да, это тяжело, но она обязательно справится! Она должна окончить этот, проклятый с одной стороны, и безумно счастливый с другой, учебный год, потому что оба ее родителя хотели этого всей душой.

Взяв себя в руки, Анжела набрала 911.

Дальнейшее завертелось как в калейдоскопе, и до глубокой ночи у девушки не было ни одной свободной минуты.

Приехавшая по вызову бригада предварительно констатировала сердечный приступ, и увезла уже холодное тело отца на вскрытие. Кроме того, ей несколько раз пришлось повторить одно и то же – она пришла домой, увидела отца и сначала решила, что тот спит. Но его лицо показалось ей странным, и она подошла проверить, а после того, как тот не отреагировал – померила пульс и вызвала службу помощи.

История почти соответствовала истине, и ни у кого не вызвала вопросов, тем более, что причина смерти была естественной. Да и шериф, неплохо знавший и Джоша, и Анжелу, не желал угнетать девушку излишними допросами.

Когда же, наконец, все было окончено, Анжела упала в объятия Дэймона, спрятав лицо на его груди, как маленькая девчонка.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Ему не требовались слова, чтобы понять, что она чувствует – он в буквальном смысле ЗНАЛ это. Способность к эмпатии есть у всех ангелов, даже если они и падшие. Так, вдвоем, они молчали до самого рассвета.

Утро принесло с собой массу дел, на которые Анжеле пришлось найти силы, вопреки бессонной ночи.

Ей надо было заняться документами, разобраться со страховкой и браться за организацию похорон. Дэймон не отступал от нее ни на шаг, но он мало чем мог помочь. Откуда у Падшего опыт в таком деле, если прежде он умирал вместе со своими подопечными?

Криса же после случившегося девушка так и не видела. Он словно пропал вместе с Люцифером, не появляясь в школе и не выходя на связь. А может, просто предпочитал держаться от нее подальше.

Анжела знала, что при желании Дэймон сможет найти его – Ангел всегда увидит другого Ангела, если последний, конечно, не Смотрящий, или не помянутый выше Люцифер. Но девушка не пыталась сделать ничего подобного.

После смерти Джоша, Крис даже не позвонил ей, чтобы узнать о том, как она. Но Анжела его не винила.

Ей было тяжело, однако медальон – слезы Евы об Авеле, превратившиеся в один из первых артефактов в мире – не давал ей погрузиться в пучину черного отчаяния. А кроме того были еще две вещи, приносившие успокоение. Во-первых, она знала, что отец действительно в раю. А во-вторых, что его смерть – не вина ни ее, ни Дэймона. Если бы Хэвенли вновь спас ее за счет жизни Джоша, как сделал это прежде, она бы, наверное, нашла в себе силы простить его. Но чувство собственной вины и причастности вряд ли позволило бы ей стать счастливой.

А так ей было немного легче.

Крис же...

Падшим и без того нелегко справляться со своими эмоциями, что льются через край темной рекой, грозя полностью поглотить остатки света, а вместе с ним и всего того, что принято называть «человечностью» (хотя Анжела бы поспорила с подобным определением).

Еще Дэймон, прошедший и каждый день продолжающий проходить через подобное, рассказывал ей об этой тьме. И даже предложил оставить его, опасаясь однажды потерять над собой контроль.

Конечно, она отказалась. Пусть Дэймон и был Падшим, но Анжелу это совершенно не пугало – она не верила, что он сможет причинить ей вред.

Крис защищал ее, сколько она себя помнила, и сейчас наверняка держался подальше лишь от того, что не желал нагружать ее еще и проблемами с контролем гнева, возникшими после падения.

Пожалуй, это его решение было даже кстати. Поддержки Дэймона и подруг ей вполне хватало, а Кристиан... мало того, что он любил ее (а однажды полюбивший Ангел будет любить вечно, даже если предмет его любви и отказал ему), так еще и его падение было отчасти связано с ней самой. Выходит, девушка кругом была виновата перед Крисом, который заслуживал куда лучшей участи.

Мать Кайлы, Бетси, снова пришла ей на помощь, как было и после смерти ее матери, Элизабет. Впрочем, сейчас Анжела держалась куда лучше, и помощь казалась больше формальностью.

Девушка сама договаривалась с ритуальным агентством о панихиде, сама составляла список гостей, сама подбирала фотографию и одежду для похорон. Она не ревела и стойко выстояла всю церемонию прощания. Она вежливо отвечала на бесконечную череду однотипных соболезнований и вместе с остальными гостями тихо подпевала церковному хору.

Она даже запомнила короткую речь на кладбище и, испытывая отчаянное чувство де-жавю, первой бросила цветок в свежую могилу.

Джош упокоился рядом с Элизабет – оказывается, недавно они приобрели места, на всякий случай, чтобы в будущем не вызвать у Анжелы проблем. Случай наступил слишком скоро.

После похорон были небольшие поминки – близких друзей у Джоша почти не было, как не было и каких-либо родственников. А когда, наконец, все ушли (хотя убедить подруг оставить ее было непросто), Анжела поднялась к себе в комнату и позволила дать волю чувствам.

Только Дэймон видел ее слезы.

Через пару дней после похорон приехала Карен, тетя Анжелы со стороны матери. Она бы приехала и раньше, но на момент трагедии они с мужем отдыхали в Европе и им не смогли дозвониться.

Карен сокрушалась, что оставила девушку одну в такой момент, но Анжела в ответ лишь пожала плечами. Она была рада видеть свою тетю, но действительно нуждалась лишь в Дэймоне.

Карен осталась погостить и помочь разобраться с бумагами, наследством и страховкой и вот это было уже весьма кстати, хотя и несколько мешало проводить с Хэвенли все время.

Впрочем, последний всегда находил момент и способ оказаться рядом.

В школу Анжела пока не ходила. Учителя с пониманием отнеслись к ее горю, освободив от занятий, и она не знала, к добру это, или наоборот.

Ей бы куда больше хотелось забыться, погрузившись в учебу, как этого желали ее отец и мать. Ведь, действительно, ничто так не отвлекает от горя, как упорный труд. Но с другой стороны Анжела знала, как оно будет. Она уже прошла это совсем недавно, и не стремилась вновь видеть сочувствующие взгляды и слушать перешептывания за своей спиной. Она не хотела, чтобы ее жалели.

Спустя две недели после похорон Анжеле исполнилось восемнадцать. Карен уехала на пару дней раньше. На самом деле, она хотела остаться, но ее мужу надо было возвращаться, и Анжела уговорила ее ехать вместе с ним. Ей не нужен был опекун – по законам штата она достигла возраста совершеннолетия, хотя и абсолютно не чувствовала себя таковой.