Шарлатан: чудо для проклятого короля - Дмитрий Тростников

– Кыш отсюда!..

Голубь встрепенулся, и вылетел из окна прочь, длинная нить натянулась, и развязался небольшой узелок, которым на крюке под потолком был стянут закрученный в комок толстый канат. Длинная нить утянулась в окно вслед за улетающим голубем, а свернутый канат принялся разворачиваться все быстрее и быстрее, непрерывно удлиняясь. На конце каната была закреплена небольшая поперечина-деревяшка, и она раскрутилась с бешеной энергией пропеллера. С каждым оборотом приближаясь к небольшому изваянию святого, на руках которого покоился увесистый белый шарик. Предельно раскрутившись деревяшка стукнула шарик, он выкатился из рук святого, точно в желобок, направивший шарик по дуге к хрупкому сооружению, которое за минуту до побега соорудил Люгер.

Тем временем, снаружи, убегающие шарлатаны бесшумно промелькнули вдоль дверей соседних келий, и завернули за угол – там галерея изгибалась дугой. Они успели за мгновение до того, как ключник и мускулистые жрецы начали стучать в дверь покинутой кельи.

– Как до ворот доберемся? – спросил шепотом блондинчик.

– А никак, – ответил Люгер. – Они нас ждут внизу, чтобы перехватить, а мы уйдем через верх.

Жрецы прислушивались у дверей кельи. Их смутил еле слышный шум внутри. Там шарик, увесистый, словно маленький камушек, катился вниз, по желобкам, выстроенным пирамидкой. Докатившись до конца одного желобка, шарик соскакивал на следующий, и возвращался уже в обратную сторону, но тоже вниз. А верхний желобок, потеряв опору, отлетал и падал с легким шумом, который озадачивал жрецов, подслушивающих за дверью. Они не понимали – что происходит внутри.

Набрав всю возможную инерцию и скорость, шарик с размаха соскочил в глиняный кувшин с водой. Жидкость мгновенно забурлила, словно вскипая, из кувшина повалил черный пар с едким запахом. Раздался громкий хлопок, осколки взорвавшегося глиняного кувшина отлетели в стены кельи. А черная жидкость, в которую превратилась вода, растекалась по полу, шипя и пузырясь. Клубы черного пара повалили из-под двери кельи. Жрецы закашлялись, и заголосили.

– Пора! – шепнул Люгер. Он ринулся на верхнюю галерею, используя момент, когда внимание всей обители было приковано к черному дыму и суете жрецов этажом ниже.

На крепостной стене гулял ветер. Люгер на мгновение замешкался, почувствовав силу его порывов, но ничего не сказал подручным. Шарлатан решительно вытряхнул содержимое большого мешка – внутри оказалась веревочная лестница. Они зацепили крючья лестницы за каменные зубцы, и перебросили ее через стену. Ветер подхватил легкие веревочные ступени, и принялся трепать их, то сдувая от стены, то шлепая обратно о каменную кладку.

– Она угомонится под нашей тяжестью, – пообещал Люгер. – Наш вес натянет лестницу, как грузило.

Узи полез первым, за ним – Ача. Но удача не может длиться вечно, и в следующий момент она покинула беглецов. Бдительный соглядатай во дворе заметил развевающийся балахон Люгера, когда тот перелезал через зубья крепостной стены, и завопил истошно, указывая пальцем вверх…

Схваченного Люгера оттащили от зубцов стены и развернули лицом к главному жрецу. Ликующий гомон преследователей замер. Все предвкушали зрелище жестоких мучений нелюдя, испоганившего колдовством святое место. Любопытство подталкивало задних тянуться на цыпочках. Они старались, хоть краем глаза, взглянуть на исчадие зла.

Главный жрец степенно приблизился к захваченному беглецу, и со значением взглянул тому прямо в глаза. Так хищник торжествует над добычей, наслаждаясь ужасом жертвы, судорожно бьющейся в когтях победителя.

Но в этот момент десяток серых патрульных, во главе со здоровенным командиром ввалились на галерею, растолкав сгрудившихся паломников.

– Я забираю этого колдуна для расследования в пламенном трибунале, именем верховного Иерарха! – выпалил командир серых, переводя дух.

Главный жрец смерил командира патруля надменным взглядом. Уже много лет никто не смел перечить главе обители в ее стенах. Он отвык от неповиновения.

– Злодей схвачен жрецами моей обители. Мы сами очистим мир от его злых чар, – возразил жрец снисходительным тоном.

– Любой колдун, ведьма или вурдалак должны быть доставлены в пламенный трибунал для дознания незамедлительно – я правила назубок учил, – возразил здоровяк.

– Деревенщина-первогодок вздумал меня закону учить? – грозно воскликнул главный жрец. И оглянулся по сторонам, словно ища защиты у сотни фанатичных паломников, обступавший его на галерее. Жрец уже понял, что туповатая упёртость новобранца может некстати сыграть злую шутку. Но еще не оценил – до какой степени.

– А это видел? – набычился командир серых, и поднес здоровенный кулак, прямо к его лицу. – Перстень власти с печатью верховного иерарха. В обители у себя распоряжайся, а над колдунами – я главный.

Верховный жрец посерел от непривычного унижения на глазах толпы паломников. Он растерялся, и чтобы скрыть бессилие, забормотал, делая злобные пассы упитанными руками.

– Проклятие тебе и роду твоему до седьмого колена!… Чтобы жена его рожала сыновей с козлиными копытами… Чума на его деревню…

Но вышло только хуже. Здоровенный командир серых скептически хмыкнул. Он еще не растерял крестьянское упрямство, а новая серая форма переполняла гордостью и рвением неопытного здоровяка.

– Не женатый я. Не пугай.

Он кивнул серым бойцам на схваченного Люгера.

– Пацаны, забирайте нелюдя!

Главный жрец больше не проклинал толстокожего командира серых. Он оценивал шансы в случае боя. Серых на галерее было гораздо меньше, чем жрецов и паломников. Но серые были вооружены, и обучены. Их командир не стесняясь вытащил клинок, а природной тупости следовать инструкции у него явно хватит. Тучный жрец осознал: в бою ограниченное пространство галереи лишит его подручных численного преимущества. И хуже всего, что ему самому некуда будет спрятаться от клинков патруля.

Но тут вдруг подал голос схваченный Люгер.

– Начальник, это правда, что в пламенном трибунале даже самые лютые злодеи все рассказывают?..

– Ты тоже расскажешь, когда яйца начнут крутить раскаленными щипцами, – угрюмо пообещал командир серых, и насторожился. Словоохотливость обреченного колдуна, выглядела странно.

– А если я честно расскажу о черных делах, которые творил в обители? – поинтересовался Люгер. – Если выдам главного сообщника, с которым имел здесь сношения, и вместе плел козни?… Может, обойдется без щипцов?

Командир серых недоумевал. Его учили, что из колдунов без каленого железа слова не вытянешь. А этот рвется сотрудничать, сдать подельников и раскрывать секреты. С чего бы вдруг?..

Зато главный жрец отлично понял угрозу в словах Люгера. Шарлатан хватался за единственный шанс на быструю смерть, здесь и сейчас.

Выбора у главного жреца не оставалось. Досада не затмила ему разум. Конечно, он рассчитывал извлечь больше пользы из шарлатана, посаженного на цепь, но важнее было обезопасить себя, а заодно поставить на место наглеца в сером, и восстановить авторитет в глазах толпы. Главный жрец дал едва заметный знак. И его подручные, до сих пор крепко державшие Люгера, швырнули лже-чудотворца поверх стены в бездну.