Близость. Переходя черту - Полина Довлатова

Кровать мужчины так и не заправлена, после того, как мы утром лежали здесь вместе.

Я невольно вспоминаю, как он вжимал меня своим сильным телом в жёсткий матрас, как я царапала ногтями его плечи, на которых до сих пор остаются следы, свидетельствующие о том, что всё происходящее мне не причудилось.

Сейчас всё произошедшее кажется мне неловким и неуместным. Одно дело, когда тебя обнимает брат. Но я ведь, получается, лежала в постели с совершенно чужим мужчиной, который не родственник мне. Он обнимал меня, дотрагивался пальцами до моей голой кожи, целовал в шею, и, о господи, даже облизывал пульсирующую вену на моём горле.

С нового ракурса эти действия уже не кажутся такими невинными, какими казались ещё сегодня утром. Меня начинает невольно потряхивать, и я обхватываю себя руками за плечи, стараясь успокоить непослушное тело.

Не смотря на все очевидные факты, эти воспоминания всё равно остаются мучительно приятными для меня. И я знаю, что сохраню в памяти каждую секунду, проведённую мной вместе с Андреем, каждую ночь, которую мы с ним делили.

И только сейчас я, наконец, отпускаю себя и позволяю слезам, мешающим всё это время полноценно дышать, свободно скатываться по моим щекам.

Их оказывается так много, что в скором времени они полностью застилают мне глаза, и я уже ничего не вижу перед собой. Всхлипы, непроизвольно вырывающиеся из моего рта, становятся всё громче и чаще. И в скором времени я уже в голос рыдаю, сотрясаясь всем телом и судорожно обхватывая себя руками, в надежде успокоиться.

Подхожу к стулу, одиноко стоящему в углу комнаты и снимаю небрежно накинутую на спинку футболку. Прижимаюсь лицом к мягкому хлопку и делаю глубокий вдох.

Она пахнет Андреем. Невыносимо родной пряный запах вмиг заполняет мои лёгкие. Мне хочется задержать дыхание, чтобы он остался со мной навсегда, но слёзы не позволяют мне сделать этого, с новым всхлипом отбирая у меня последние моменты близости с братом.

Пусть для Андрея я стала чужой, но для меня информация о том, что мы не кровные, ничего не изменила. Для меня это всё вообще не имеет никакого значения. Он по-прежнему самый родной и самый близкий. Всегда им был и навсегда останется.

С трудом заставляю себя вернуть футболку брата на место и подхожу к стеллажу, стоящему у противоположной стены. Прохожусь пальцами по переплётам книг, хаотично расставленных на полках. Перевожу взгляд на чуть приоткрытую дверцу прикроватной тумбочки и упираюсь взглядом в её содержимое.

Этого просто не может быть! Меня пробирает нервная дрожь от того, что я вижу там. Дыхание учащается, как и пульс, бешено отдающий по вискам и в ушах. Очень медленно, дрожащей от волнения рукой, тянусь к тумбочке, чтобы вытащить оттуда то, что повергло меня в состояние дикого шока.

Залетаю в свой кабинет, как ошпаренный. И сразу замечаю за моим столом Сивого, держащего в руках бутылку скотча.

- Садись, помянем. – кивает на два стакана, стоящих рядом на столе, уже наполненные льдом и ждущие своего часа.

В любой другой ситуации я бы уже за шкиряк его со своего места вытолкал, но сейчас просто медленно приближаюсь и сажусь на стул напротив Игоря.

Сиваров разливает по стаканам янтарную жидкость, и мы, не произнося ни слова, опрокидываем горячительное пойло в себя.

- Ты так и будешь молчать или расскажешь всё-таки какого хуя тут происходит? – рычу, потеряв остатки самообладания, когда Сивый, с отсутствующим выражением лица, принимается вновь наполнять стаканы.

Мужчина отставляет бутылку в сторону и вперивается в меня сканирующим взглядом.

- Это ты мне лучше скажи, кого ты так сильно разозлил, что тебя аж грохнуть захотели? – спрашивает, прищуриваясь. – Давно не девяностые уже, чтобы такими кардинальными методами вопросы решать. Ты чё, блять, натворил, твою мать, Сокол?! – последнюю фразу он уже просто орёт мне в лицо, со всего размаху опустив незакрытую бутылку скотча на стол, отчего жидкость расплёскивается по всей поверхности, пачкая документы и важные бумаги.

Непонимающе таращусь на друга в оба глаза. На секунду мелькает мысль, что я, возможно, ослышался, но Игорь внимательно смотрит на меня, в ожидании ответа.

- Ты чё несёшь? – спрашиваю, хватая бутылку со стола, и самостоятельно заполнив наши стаканы, опрокидываю в себя содержимое, не дожидаясь собеседника, затем наполняю стакан повторно. – Ты мне по телефону сказал, что Костю грохнули, при чём здесь вообще я?

- Может быть при том, что он на твоей тачке был, когда это произошло? – от сдержанного Сиварова не осталось и  следа. Я понимаю это, когда он привстаёт из-за стола, и, уперевшись в него руками, пристально смотрит на меня сканирующим взглядом, играя желваками.

Игорь всегда был сдержан на эмоции, никогда не показывал своего волнения или ярости, поэтому догадаться о том, что происходит у него внутри, может только человек, который хорошо его знает. И так как я знаю Сиварова добрую половину своей жизни, могу сказать, что сейчас Сивый просто в бешенстве.

- Чёрт! – встаю из-за стола и хватаюсь за волосы, расхаживая из угла в угол. – У меня гидроусилитель полетел. Я его попросил в ремонт отогнать.

Мысли мечутся в башке, как маленькие птички калибри, долбя изнутри по черепной коробке, пока я продолжаю мерить кабинет широкими шагами, пытаясь выстроить хоть какую-то логическую цепочку во всём происходящем.

- Ты можешь, блять, нормально мне объяснить, что случилось с Костетом? – поворачиваю голову на Сивого, с интересом наблюдающего за моими действиями. – Где именно это произошло? Как?

- Да вот прям здесь, возле этого сраного клуба. – Игорь начинает орать. И это одна из немногих ситуаций, когда я вижу, как он срывается. – Он подъехал к служебному входу на твоей тачке, только вышел и тут же заработал пулю в затылок. Снайпер снял его с многоэтажки напротив клуба.

Так, а вот это уже интересно.

- Стрелка допросили?

- Нет – нехотя отвечает Сиваров, вновь наполняя стаканы скотчем и, подойдя, передаёт один мне – Пока Тоха со своими до туда добрались, падла свалить уже успела.

Сука. А вот это херово. Через снайпера можно было бы выйти на заказчика. А теперь ни одной зацепки нет, и я, честно говоря, впервые в жизни даже не знаю за что, блять, хвататься.

- Откуда знаешь, что завалить хотели именно меня? – задаю Сивому вопрос, давно вертящийся на языке.

- Не знаю, но догадываюсь. Да тут, блять, не надо экстрасенсом быть, чтобы сложить два плюс два. Кроме тебя никто, как я понимаю, не в курсе был, что ты Костю гонял на своей тачке в ремонт. Его хлопнули, как только он вышел из машины, следовательно, поджидали. По-моему и ослу понятно, что покушались на тебя.

Доводы Сиварова действительно не лишены логики. То, что я попросил Костета сгонять свою тачку в ремонт, никто не знал. Я его дёрнул утром ещё, прямо из дома, так что на работе он в тот день впервые появился только когда пригнал машину к клубу, чтобы захватить для меня документы. Наврятли бы он стал звонить кому-то из охраны, чтобы поделитья своими передвижениями. Антону – начальнику своей службы безопасности я просто сказал, что Костик сегодня будет занят по моему поручению, не вдаваясь в подробности.