Декорации - Никита Чирков

– Я не хочу ничего слышать об этом! – она молча смотрела на него, преисполненная гневом от непонимания, рождаемого чувством предательства. – Для тебя что, все это лишь побочный эффект, вынужденные жертвы на пути к твоей цели?! – Все четче она чувствовала ту грань, переходя которую, видит уже не любимого мужчину, а человека иных, неподдерживаемых ею взглядов. Она смотрела на него, видя все те же приятные черты лица, все ту же короткую стрижку и гладко выбритое лицо, но, словно говорил другой человек, – Твое молчание о многом говорит. Я хорошо тебя знаю, Бенджамин, правда хорошо, лучше, чем кто-либо в этом мире, и я не хочу верить в то, что для тебя все это – лишь простая неудача, а не доказательство того, что когда-то мы выбрали ошибочный путь, после которого стоит как следует переосмыслить наши приоритеты. Работа с чипирование была перспективна, все это знали, но мы взяли на себя слишком много, и сейчас нам надо переосмыслить…

– Неужели ты думаешь, – устав терпеть, перебил он ее, – что я игнорирую ущерб, нанесенный нами, Майя, как ты можешь так думать?! Сейчас важно сделать все, чтобы в наших руках остался контроль и возможности, иначе мы ничего больше не сделаем, и никому не поможем. Я все делал для того, чтобы сохранить ЦРТ, сохранить нашу работу!

– Вот именно! Работу, проекты, гребанное ЦРТ для тебя важнее, чем тысячи людей, чьи жизни и судьбы мы втроем исковеркали, считая, что нам уготовано судьбой изменить мир, а на деле…

– Хватит так утрировать! Майя, сколько можно! Ты просишь меня сделать что? Забыть обо всем и начать помогать каждому пострадавшему? На это есть врачи, есть служба помощи пострадавшим, от того же ЦРТ, которое еще существует лишь благодаря мне! Ты хоть знаешь, что приходится делать, на какие уступки идти ради сохранения этого места и возможностей, которые оно еще сможет дать? Я практически на войне, потому что если мы не сохраним это место, то никакого будущего не будет, а все эти жертвы, будут напрасны. Хватит уже быть такой эгоисткой!

– Это я эгоистка?! Да тебе плевать на все, лишь бы доказать всем, что лишь твой взгляд на мир единственно верный. Просто немыслимо слышать это от тебя!

– В этом наша разница, ты смотришь на все слишком узко, а я вижу все в перспективе, потому что знаю…

– Делай это без меня, – на удивление спокойно перебила она его, введя в ступор, – я не собираюсь закрыть глаза на то, какой ущерб мы нанесли, следуя вашей с Итаном мечте изменить мир. Я всегда с опаской смотрела на это, но я верила тебе, и это разочаровывает меня больше всего.

– Майя…

– Остановись, Бенджи, пожалуйста… я устала… я… я не хочу верить в то, что ты стал таким человеком, потому что я помню тебя другим. Когда-то ты принимал все как есть, и видел отчетливо, что правильно, а что нет, ведь ты лучший из нас троих, должен им быть, ни у кого нет таких знаний, какими обладаешь ты… и, похоже, в этом и проблема. Все пошло не по изначальному плану, и раз ты выбираешь такой путь, то… я собираюсь взять полный контроль над Саламисом, работая прямо оттуда, это сейчас все что меня волнует, и никакие твои уговоры, никакие доводы не изменят моего решения, ты это прекрасно знаешь. Надеюсь, когда-нибудь ты поймешь меня.

Он хотел что-то сказать, но она прервала его:

– Ничего не говори… Ты знаешь где я буду.

Этот разговор произошел три года назад, с того момента они так и не увиделись, а вся работа, подразумевающая контакт, происходила через ее заместителя, Соломона Напье. Сама же Майя ушла с должности Директора по разработкам, взяв полный контроль над гуманитарной помощью.

Минуя границы пригорода и оставляя позади за горизонтом все больше возведенных технологических строений, воздушный транспорт уверенно приближался к территориям, чья ценность уже давно являлась предметом политических и общественных обсуждений. Результат которых куда чаще, определялся громкостью кричащих.

Пункт назначения – Природные земли. Тысячи людей осознанно живут в деревнях, пользуясь сельским хозяйством и полагаясь лишь на свои силы. Большую часть времени они пытаются вернутся к корням: работают руками, наслаждаются тем умиротворением, которое дает им отсутствие каких-либо современных технологий, позволяя единению с голосом природы, освободить разум и память от всего того, что мешает покою и естеству жизни. Еще до Сбоя, эти земли были заселены множеством семей и общин, не желавшими жить в мире технологий. У всех были свои причины: кто-то следовал корням, кто-то был против внедрения цифровых технологий в жизнь, где за всеми есть след, кто-то же хотел познать иную, более естественную жизнь, наедине с природой, где ручной труд, дарил шанс контроля над собственной жизнь практически в буквальном смысле. Соломон Напье отлично понимал причины, вынуждающие людей, отделятся от современного общества, бросая работы, жилье, а иногда даже друзей и семью из-за невозможности существовать в мегаполисе по своим собственным причинам, но, зачастую, все это – последствия Сбоя.

Ему самому еще с детства пришлось принять дар, в виде искусственной правой ноги, почти под самое бедро. Сейчас, конечно же, он давно свыкся с ее наличием, да и почти всегда она была под штаниной, причем облаченная в ткань телесного цвета. Родившись с повреждением нервов, вынудивших врачей ампутировать ногу, но от инвалидной коляски его вполне успешно спасли современные технологии протезирования. И это зачастую провоцировало в нем вопрос: не будь у него дефекта, стал бы он человеком, готовым на жертвы ради других? К тому же, отношение к нему самому зачастую было особенным, ведь люди видели неполноценность чаще, чем его самого. Он не хотел бы знать ответ, но иногда, очень редко, в трудные моменты, этот вопрос не давал ему покоя, хотя и преследовал его всю жизнь. Это вынуждало его скрывать свой дефект даже тогда, когда это было ненужно.

Всю свою сознательную жизнь, Соломон был отлично осведомлен о том, как пропорционально развитию технологий возрастает количество пострадавших от этих технологий. Не раз, как в закрытых кулуарах власти, так и на открытых общественных собраниях, возникал вопрос, что появляется первым: проблема или ее решение?

Огромный самолет плавно поддавался объятиям гравитации, опуская пассажиров и перевозимый груз в буквальном смысле «с небес на землю». Посадка прошла так, словно и не было никакого касания с землей. Двигатели закончили последний цикл вращения и возможность выбраться наружу, не заставила себя ждать. Спустившись, Соломон мельком взглянул на солнце, которое щедро освещало взлетную полосу, даруя всем и каждому тепло, но уже не одиноко владеющее небом, а делившее его с надвигающимися густыми тучами.

– Здравствуйте, Соломон, – голос наставника и, по совместительству, друга вывел его из размышлений, и заставил искренне улыбнуться.

– Здравствуйте, Майя, – они тепло обнялись. При довольно широких плечах, крепком телосложении и росте в метр девяноста, у него было по-настоящему доброе и приятное лицо.

– Добро пожаловать в Природные земли. Ты здесь впервые, взволнован?

– Да, очень. Тут так…