Номер с видом на труп - Алексей Макеев

«Бой» топтался рядом со мной, и я понял, по какой именно причине. Дал ему за услуги носильщика и провожатого два доллара, и Аман ушел.

Наконец-то я остался в одиночестве и мог расслабиться. Не люблю я это избитое слово «расслабиться», но в данном случае оно уместно, ибо напряжение, волей-неволей накопившееся во время переезда, спало, я ощутил еще большую усталость и хотел только одного – принять душ и лечь в постель. Что я и сделал. А через минуту уже спал беспробудным сном.

Я проснулся от яркого света, падавшего через большие – от потолка до пола – окна и стеклянную дверь, выходившие на балкон. Было такое впечатление, что уже середина дня, и я уж было расстроился, ведь не спать сюда приехал. Народ небось давным-давно уже на пляже отдыхает, а я в номере валяюсь, транжирю драгоценные дни отпуска на сон, выдрыхнуться и дома можно, но, взглянув на наручные часы, удивился – время было шесть часов. Рано же, однако, здесь солнце встает. Ладно, раз уж проснулся, нечего просто так лежать, пора вставать. Я поднялся с постели, прошел в санузел, умылся, побрился, причесался и, выйдя из номера, отправился в столовую, местоположение которой я уже знал.

Теперь при ярком свете можно было рассмотреть отель, в который мне посчастливилось, а может быть, и угораздило, попасть. Само здание было белым, двухэтажным, в восточном стиле, однако не вычурным – все линии в основном строгие, прямые, но попадались и арочные дверные и оконные проемы; перила на балконах кое-где каменные, но кое-где ажурные кованые. Стоял отель на склоне, по конфигурации напоминал букву «П», правая и левая стороны которой уступами спускались вниз, перекладина же буквы «П», где находились фойе и столовая, стояла на возвышении. Во дворе был бассейн с шезлонгами и зонтики вокруг него, павильоном, росли финиковые пальмы, олеандры, акации, кипарисы, мимозы и прочие представители флоры Египта. А вот моря что-то не видно, хотя отель вроде бы располагается на первой линии.

Людей по-прежнему нигде не видать, даже в столовой, куда я, пройдясь по аллейкам, вошел, было шаром покати – ни отдыхающих, ни поваров. Невидимки здесь какие-то обитают, духи. А может быть, народ просто поспать любит.

После завтрака я, прихватив в номере пляжную сумку с кремом от загара, пляжным полотенцем, водой, надев солнцезащитные очки, отправился разыскивать море.

Наконец-то мне попалась отдыхающая. Это была женщина лет под пятьдесят, высокая, довольно упитанная, но если сравнивать ее с моей вчерашней знакомой полной Мариной, то она казалась бы тростинкой. У нее обычное, ничем не выдающееся лицо, с дряблой кожей, закругленный с горбинкой нос, тонкие губы, почти лишенные растительности надбровные дуги и карие, чуть удлиненные глаза с взглядом умного, умудренного жизненным опытом человека. Одета в легкое платье песочного цвета и шляпу. Обута в пляжные тапочки.

– Доброе утро, извините, – обратился я к женщине. – В какой стороне море?

Незнакомка, явно направлявшаяся в сторону столовой, остановилась.

– Доброе утро! – приветливо сказала она и, обернувшись, махнула рукой назад. – Там! Спускайтесь вниз, мимо моря не пройдете, – она чему-то засмеялась и двинулась дальше.

«Веселая какая», – подумал я и направился в указанном женщиной направлении. Прошел между цветниками, вышел на ровную площадку, а скорее всего террасу, и тут-то моему взору предстало во всю ширь и во всей красе Красное море. Ничего красного в нем и в помине не было, обычное синее, а вдалеке даже черное. В лучах солнца оно сверкало и искрилось словно посеребренное. Вниз к морю шла дорога из брусчатки, виднелось круглое сооружение с соломенной крышей, дальше – здания туалета, душевые, кое-где торчали пальмы.

Черт, восемь часов утра, а солнце почти в зените и уже печет. Что же будет через пару часов?

Я стал спускаться по дороге, миновал то самое круглое заведение, оказавшееся баром, пока еще из-за раннего времени не работавшего, и, сбежав по ступенькам, оказался на пляже. Он был песочным, с трех сторон его окружали довольно-таки высокие нагромождения из ракушечника, как я подозреваю, пространство для пляжа было вырыто и расчищено с помощью экскаватора и бульдозера и засыпано привезенным сюда песком.

Обещанные туристическим менеджером в агентстве лежаки на пляже присутствовали, также имелись и зонтики, сваренные из толстых труб, швеллеров и крытые камышом. Метров на тридцать в море тянулся настил с перилами из троса, оканчивающийся площадкой с двумя лестницами для спуска в море и с вышкой для спасателя. И снова ни души. Прямо мертвый сезон какой-то.

Говорят, лучший загар утренний – с восьми до десяти. Так будем принимать солнечные ванны в гордом одиночестве. Я выдвинул один из стоявших под зонтиком лежаков на солнце, разделся и лег на него. Минут через двадцать подошла та самая женщина, у которой я спрашивал дорогу к пляжу. Она приветливо улыбнулась мне и стала располагаться под зонтиком неподалеку.

– А что, здесь всегда так пустынно? – поинтересовался я и сел, поскольку не турецкий султан и лежа разговаривать с женщинами не привык.

– В общем-то, да, – ответила женщина, снимая шляпу – у нее оказались чудесные длинные рыжие волосы, которые она тут же стала стягивать на затылке резинкой. – Я вот второй день в отеле, и здесь на пляже людей бывает раз-два и обчелся.

Я был удивлен и обескуражен. Нет, конечно же, я сюда приехал не в компании, как говорит Марина, тусоваться и не за женщинами ухлестывать, но и в затворники не записывался.

– А с чем связано отсутствие интереса у отдыхающих к отелю «Коралл Бич»? – выразился я неожиданно для себя как-то так витиевато.

Женщина уже сняла свое песочного цвета платье и оказалась в черно-белом купальнике. Она, по-видимому, страдала от нехватки общения и была не прочь почесать язык.

– Разговоры идут здесь, будто у отеля существовали какие-то финансовые проблемы, – охотно откликнулась она, – потому что «Коралл Бич» стоит на отшибе, прежний хозяин особо своим заведением не интересовался, опять же здесь боевики не так давно пошаливали. Вот отель и не пользовался спросом и пришел в упадок. Но вроде не так давно его выкупил новый хозяин, сделал здесь ремонт, и вот мы, собственно говоря, в нем первые ласточки. Так что вскоре отель должен заполниться туристами.

– Да, невеселую историю вы мне рассказали, – проговорил я уныло. – Как вас зовут?

– Наташа, – представилась она. – Валевская.

– Меня Игорь, – назвался и я, надел солнцезащитные очки и лег на спину на лежак.

– Откуда вы, Игорь? – лениво спросила женщина – обстановка на пляже располагала к неге.

– Из Москвы.

– А я из Подмосковья, – сообщила Наталья. – Из Домодедова.

– А кем работаете? – поинтересовался я.

– На фирме одной, бухгалтером.

«В Москве и в Подмосковье, по-моему, кого ни спроси, все бухгалтеры и охранники», – подумал я. Выразить свое отношение к работе Наташи я не успел, так как по ступенькам на пляж спускался молодой мужчина лет двадцати восьми – тридцати, довольно высокий, хорошо сложенный и накачанный. Я, наверное, не очень удивлю читателя, если скажу, что одет он был в шорты, футболку и обут в сланцы, потому что на море у мужчин вышеназванная мной одежда и обувь является своего рода униформой, различаясь, правда, по цвету. У этого парня шорты были синими, футболка белой, сланцы черными. Когда парень подошел ближе, я смог лучше разглядеть черты его лица. У него светло-голубые глаза, маленький нос, чуть расширяющееся книзу лицо, блеклые, почти одного цвета с цветом кожи лица тонкие губы. Несмотря на то что незнакомец был молод, среди его коротко стриженных светлых волос намечалась лысина. Он прошел и даже не взглянул в мою сторону, хотя мог бы поздороваться – все-таки правила хорошего тона требуют приветствовать людей, к обществу которых собираешься присоединиться. Хотя кто его знает, может быть, он не собирался присоединяться к моему и Наташиному обществу. Ладно, я человек не гордый, сам первый поздороваюсь.