Три родинки на левой щеке. Часть III. Перешеек - Таня Рысевич

Маиран вдруг задумался о том, а почему Вран, собственно, не участвовал в попытках людей в лагере добыть у него Кольцо? Почему, вместо того, чтобы использовать магию Тьмы, его препоручили «заботам» Маски, у которого из инструментов была только какая-то особая врождённая жестокость? Да, крайне неприятный человек. Маиран был бы рад никогда в жизни с ним больше не встречаться, особенно в качестве пленника. Но сопротивляться Маске Маиран мог бы ещё какое-то время, возможно даже довольно продолжительное. Выстоять против магии Тьмы — нет.

Так почему Вран не внёс свою лепту, а только несколько раз приходил и мрачно наблюдал за процессом? Слишком устал после атаки на Арна и собирался с силами? Непохоже. И почему тогда потом он устроил их побег? Какой смысл сначала ловить их, а потом отпускать? Что изменилось за то время, что они находились в лагере?

Знал ли Вран с самого начала, что Браслет тоже у них? Судя по выкрику Янеры, это не было общеизвестной информацией. Маиран посмотрел на баронессу, дремлющую, прислонившись спиной к стволу дерева. В руках убивица сжимала ладонь Ренара — так Ависар часто сидела рядом со своими пациентами. Маиран понял, что вообще не принимал в расчёт Янеру. Ну, так, разве что помнил, что, в случае необходимости (или даже без оной) она может убить человека. Янера никогда не говорила, только молча сидела в сторонке. Казалось, она вообще попала сюда случайно и идёт с ними лишь от безысходности. Просто ситуация прежде была не для неё. А тогда, в лагере, она, похоже, нашла те самые слова, которые перевернули ситуацию с ног на голову.

Вран при этом не присутствовал, кажется, но новость по лагерю наверняка разнеслась, со скоростью лесного пожара. И… и, похоже, Вран, как адепт Ордена Тьмы не мог допустить, чтобы Браслетом завладел барон Гальди. Тот самый человек, который, вероятно, был ответственен за создание Чёрных Ястребов если не за весь остальной переполох. Ну или, по крайней мере, принимал во всём этом деятельное участие. Из-за чего-то ведь они с Янерой поссорились. И, глядя на то, как Янера вела себя в лагере, Маиран уже не сомневался, что причиной ссоры была не какая-нибудь банальная ерунда вроде неподходящего подарка на День Солнцестояния. Янера оказалась куда более серьёзной девушкой, чем он полагал.

— Вран, — Маиран попробовал такое простое обращение к трибун легату Ордена Тьмы, и оно пришлось ему по вкусу, — а что ты вообще делал в этом лагере?

— После инцидента с Браслетом я поступил в распоряжение барона Гальди для защиты Кольца, — ответил темняк.

— Какое дело Ордену Тьмы до Кольца? — пожалуй, чересчур резко спросил Маиран.

— Безопасность артефактов касается всех Орденов, — пожал плечами Вран.

— Получается, из-за нас ты провалил задание? — Маирану отчего-то стало смешно.

— Это смотря с какой стороны взглянуть, — Вран хитровато прищурился. — Я охраняю Кольцо прямо сейчас. Да, оно не в Хранилище, но я знаю, где оно, и, в меру своих сил его оберегаю. Если так подумать, я даже перевыполняю задание, потому что под моей защитой находится ещё и Браслет. И Кулон, если верить леди Янере.

Маиран не удержался от смеха.

— Мой наставник говорил: «если хочешь, чтобы подчинённые провалили задание — сформулируй его слишком точно».

— Всё так, — кивнул Вран, тоже улыбаясь, — к счастью, мой учитель тоже знаком с этой истиной.

Они встретились взглядами, Вран почти сразу отвернулся и посмотрел на море. Однако этого мгновения хватило, чтобы Маиран сбился с мысли. Воин вдруг понял, откуда у Врана эта странная привычка смотреть чуть мимо собеседника. Темняк прекрасно знал, как его взгляд действует на людей. И проявлял вежливость, избавляя их от своего влияния.

— Подъём! — крикнул Маиран, — нам пора.

Люди неохотно заворочались, поднимаясь. Маиран мог их понять: ему тоже не хотелось шевелиться.

* * *

Колючки, колючки и ещё раз колючки. Из каменистой, пересохшей земли торчали пучки жёсткой, похожей на солому травы. Среди травы кустилась иглица, так и норовившая воткнуться куда-нибудь своими острыми листочками. И тут, и там со всех сторон протягивались цепкие лапы держи-дерева, не желавшего упускать свою добычу. И зачем только Господь создал настолько негостеприимное место⁈ Видно, за грехи человеческие!

Ависар с негодованием (в который раз уже!) выдирала аптечку, зацепившуюся за куст. Одна радость — ясенец не цветёт. Не придётся ещё и бегать, пытаться всем втолковать, чтобы держались от красивых цветов подальше. Впрочем, тут могла расти и ещё какая-нибудь дрянь. Слишком много незнакомых растений.

Ависар поморщилась, и кожа на носу неприятно заболела. Ависар обгорела ещё вчера и с обречённостью понимала, что лучше не станет ещё долго. Как бы много времени Ависар не проводила бы на улице, загар на её бледную кожу почти никогда не ложился. Особенно под таким солнцем. Как ни старайся, а лицо остаётся открытым. А саднило даже плечи, которые попали на солнце только во время купания. Ависар смотрела на Жингу с завистью. Смуглокожая предсказательница таких проблем не испытывала.

Ависар бегло окинула взглядом своих пациентов. Лишард и Дон держались отлично. Ренар был бледен, минут через пять пора будет остановиться, чтобы он передохнул. Не без внутреннего сомнения Ависар посмотрела на Маирана, идущего в голове колонны. Во рту тут же воскрес омерзительный привкус морской воды, дышать стало как-то… неудобно. Ависар сдержала надвигающийся кашель. По спине пробежали мурашки. Перед глазами так и вставало лицо Маирана, когда он на неё бросился. К сожалению, Ависар видела это лицо и раньше. И она хорошо знала, чем такое состояние Маирана заканчивается для его противников. А она, Ависар, всё ещё жива. Удивительно.

Ависар снова оторвала аптечку от ветки держи-дерева. Сумка заметно похудела. И во многих склянках снадобий оставалось на донышке. Ависар было страшно идти через Перешеек с такой аптечкой. И без запаса еды. Очень страшно. В другой ситуации она пожаловалась бы Маирану. Он бы сказал, что всё будет хорошо, и что она справится. И она бы знала, что он всегда поможет, если что-нибудь действительно случится. Но теперь…

Нет, Ависар не сомневалась, что Маиран, как положено воину-напарнику встанет у аптечки и будет подавать нужный инструмент и доставать лекарства. Но не дрогнет ли у неё рука, если он сядет рядом? Ависар зажмурилась, прогоняя навернувшиеся слёзы. Ей было страшно идти через Перешеек без еды, нормальной аптечки и… и со своим напарником. Это было ужасно, чудовищно несправедливо!

Плеча Ависар осторожно коснулась чья-то рука. Целительница оглянулась и, конечно же, увидела Велена. Ну да, она слишком громко думает рядом со светляком. Разве так можно? Это было уже неважно. Велен и так