Риелтор неуловимый, или Как один риелтор искал особняк, а нашел приключения на свою хм... голову - Леонид Рудницкий

– И ты тоже? – удивился Игорь.

– Нет, – улыбнулся Салим, – я при технике. Лужу-паяю, эвеэмы починяю.

– А что за техника?

Салим замялся.

– Так, нечто вроде лифта, – уклончиво ответил он.

– Может, на стройке хоть кем-нибудь можно? – разочарованно произнес Игорь.

– Вообще-то, там наши тоже работают, – ответил Салим. – Но свободных мест сейчас нет – платят на стройке больше, желающих много. А что, у тебя есть строительная специальность? – осведомился он.

– Нет, – честно признался Игорь.

– А-а, ну тогда тем более – пожалуйте, барин, в дворники! – сказал Салим.

Игорь подавил на мгновение вспыхнувшее раздражение – не время сейчас для ответных колкостей. Он и в прежние времена, случалось, недолюбливал Салима за эту язвительность, проявлявшуюся не к месту, но мирился с ней. В целом, парень тот был неплохой, и они считались приятелями. Немало водки с ним выпито в общаге, немало разговоров переговорено.

– Что ж, – решил Игорь, – наверное, у меня нет выбора. Дворником – так дворником. Хотя странновато как-то. Мы же с тобой инженеры.

– Когда это было? – вздохнул Салим. – Времена изменились.

– Это точно, – согласился Игорь. – Иногда мне кажется, что нас все бросили – страна СССР, партия КПСС, группа «Deep Purple».

– Ну, «Deep Purpleе»-то никуда не делись, – возразил Салим, разделявший музыкальные вкусы Игоря, – постарели только.

– Нет, их уже не существует, – возразил Игорь. – Люди, играющие на юбилее «Газпрома», – это не «Deep Purple». Когда-то они казались мне небожителями, а теперь их, оказывается, можно пригласить домой, как парикмахершу.

– Очень дорогую парикмахершу, – поправил Салим.

– Это не меняет дела.

Пока они разговаривали, вновь прибывшие поужинали и стали устраиваться спать. Салим оглянулся на свой аппарат.

– Отметим встречу? – предложил он.

– А у тебя есть чем?

– Найдется.

Он повел Игоря к себе. У него был закуток возле аппарата, в нем стояли нары, дощатый стол и пара табуреток. Везде валялись разбросанные слесарные инструменты и мотки проводов в разноцветной изоляции.

Салим выставил на стол бутылку водки душанбинского розлива.

– Не паленая? – с опаской поинтересовался Игорь. – А то того и гляди, утром здесь будет полный подвал трупов.

– Почему полный? – в тон ему ответил Салим. – Только двое – ты и я.

Лицо у Игоря немного вытянулось.

Салим засмеялся.

– Не бойся – проверенный продукт!

Они выпили и заговорили о студенческом времени. Воспоминания продолжались довольно долго. Потом Салим посмотрел на часы.

– Пора спать, – сказал он, – тебе завтра рано вставать.

– Насколько рано?

– В три утра.

Игорь присвистнул.

– Ни хрена себе!

– У нас так заведено, – пояснил Салим. – Будет еще время поговорить.

Игорь вернулся к себе и сразу же уснул.

Скребя на следующее утро вместе с бригадой дворников асфальт, Игорь вспоминал, как он угодил в эту историю. Начиналось все хорошо, просто замечательно. С полгода назад Игорю позвонил Сергей Мишечкин, бывший сослуживец, работавший теперь в «Бэнк оф кредит». После недолгих приветствий, он спросил:

– Ты, ведь, недвижимостью сейчас занимаешься?

– Да, – ответил Игорь, подумав, что тот попросит какой-нибудь профессиональный совет и, удивляясь, что Мишечкин не знает о его работе. Кажется, он ему уже говорил.

Но Мишечкин все знал, это было лишь вступление.

– Есть шанс неплохо заработать, – заговорщицким тоном сообщил тот.

– Да? – с готовностью откликнулся Игорь.

Далее тот сообщил, что его банку нужен особняк под VIP-отделение. Особняк должен иметь свою территорию за ажурным забором, место для парковки, удобный подъезд для автомобилей, солидных соседей и быть расположенным в центре, но не совсем на виду. Игорь понял, что именно требуется новому заказчику – пряничный двухэтажный домик, въехав в который, виповское отделение станет работать с солидными вороватыми клиентами, помогая им загонять за рубеж и на обналичку деньги, полученные от распиловки всевозможных бюджетов и незаконного предпринимательства. Такие домики во множестве разбросаны в переулках между Бульварным и Садовым. Никаких вывесок на них нет, а если и есть, то фуфловые, типа «Фонд инвалидов „Совсем глупый рыцарь“», и только скопление представительских автомобилей и обилие камер наблюдения со всех сторон позволяют судить о значении этих зашифрованных зданий в московском и российском бизнесе.

Игорь работал риелтором по поиску коммерческой недвижимости не первый год и имел неплохую репутацию в своем кругу. Несколько раз ему удавалось найти для заказчиков очень неплохие здания и его стали рекомендовать знакомым. Считалось, что он может помочь там, где у крупных агентств недвижимости ничего не получалось. Это объяснялось тем, что у него был другой подход к работе. Агентства старались впарить клиентам то, что у них уже было, а Игорь искал целенаправленно под нужды конкретного заказчика. Ему нравилось колесить по Москве и смотреть на здания в людных местах с одной-единственной точки зрения – что здесь можно купить или арендовать под бизнес.

Он не ленился, бросив машину, методично обходить одно здание за другим, высматривая, выспрашивая и вынюхивая малейшие признаки того, что здесь будет съезжать какой-нибудь бизнес и, следовательно, освободятся площади.

Он прикидывал по количеству посетителей рентабельность различных «шопов», «маркетов», «плаз» и «молов», высчитывал предполагаемые сроки их закрытия, если людей в них было мало, а проходимость низкая.

Звонок Мишечкина несколько удивил его. Строго говоря, тот не был таким уж приятелем Игоря Волкова. Они изредка виделись по делам, но позвонить просто так, без повода, желания ни у кого из них не возникало. О чем с ним говорить, кроме работы, Игорь не знал, а повторять фуфло из «деловой» прессы его ломало.

Мишечкин предложил встретиться. Они увиделись в тот же день в фаст-фуде возле банка. Мишечкин изменился мало – все такой же кудрявый и суетливый пирожок бело-розового цвета в тесном пиджаке. Он с аппетитом лопал жареную картошку, откусывая поочередно то от одного, то от другого гамбургера. В промежутках между глотаниями он назвал свою цену за услугу – половину Игоревой комиссии. Игорь онемел от его наглости, но потом подумал и согласился. При бюджете на покупку особняка в десять миллионов долларов, полтора процента комиссионных должны были составить сто пятьдесят тысяч. Половину вроде бы, можно и отдать. Это если на первый взгляд. А на второй и все последующие – становилось обидно. За что отдавать такие деньги толстожопому Сереже Мишечкину? Он, Игорь Волков, значит, будет искать, высунув язык, глотая пыль и снося всякие сопутствующие неприятности, а эта канцелярская крыса неспешно пить кофе и ходить по мягкому ковролину в модельных туфлях. Нормально! Не жирновато ли будет? Конечно, без Мишечкина этого заказа не получить, но где же у человека совесть? Она не просматривалась в упор. Не зря, видно, говорится, что там, где была совесть, член вырос.