Хороший немец - Джозеф Кэнон

— Ну, получили, что заслужили, — внезапно изрек конгрессмен — резкий американский говор. Джейк взглянул на него. Политик на поминках. — Правда? — с некоторым вызовом переспросил конгрессмен.

Брайан медленно отвернулся от иллюминатора, глаза полны презрения.

— Парень, мы все получаем, что заслужили. В конечном счете.

По периметру Темпельхоф был сплошным месивом, но само поле очистили, и терминал стоял на месте. После города-кладбища, увиденного с воздуха, аэропорт, казалось, бурлил жизнью, кишел наземным персоналом в форме и встречающими. У подножия трапа стоял давно не стриженный молодой лейтенант и, энергично жуя жвачку, внимательно рассматривал спускающихся пассажиров. Бледный военный, шатаясь, сошел первым и рванул, как предположил Джейк, в туалет.

— Гейсмар? — Лейтенант протянул руку. — Рон Эрлих, пресс-бюро. Я за вами и мисс Йегер. Она прилетела?

Джейк кивнул:

— Вот с этим. — Он показал на чемоданы, которые вытаскивал из самолета. — Не поможете?

— Что здесь, ее приданое?

— Оборудование, — сказала Лиз из-за его спины. — Будете острить или поможете человеку?

Рон оглядел военную форму с неожиданными выпуклостями и улыбнулся.

— Есть, сэр, — шутливо отсалютовал он и разом легко подхватил чемоданы, рисуясь перед дамой. — Сюда. — Он повел их к зданию. — Полковник Хаули просил передать вам привет, — сказал он Лиз. — Говорит, что помнит вас еще со времен работы в рекламном бизнесе.

Лиз усмехнулась:

— Не беспокойтесь. Я его сфотографирую.

Рон улыбнулся в ответ:

— Полагаю, вы его тоже помните.

— Еще как. Эй, поосторожней с этим. Объективы.

Они поднялись по лестнице вслед за конгрессменом, у которого, кажется, появилась свита, и вышли в зал ожидания с теми же рыжевато-коричневыми мраморными стенами и грандиозным пространством, что и прежде, когда полеты были романтикой. Тогда люди приходили в здешний ресторан просто посмотреть на самолеты. Джейк ускорил шаг, чтобы не отстать. Рон ходил так же, как говорил, энергично лавируя между группками ожидающих военных.

— Вы не застали президента, — сказал он. — Уехал в город после ланча. Вся Вторая бронетанковая выстроилась на Авюс.[12]Впечатляющая картина. Жаль, что ваш самолет опоздал, — в городе поснимать, наверное, не выйдет.

— А разве он не на конференции? — спросила Лиз.

— Она еще не началась. Дядя Джо опаздывает. Говорят, простудился.

— Простудился? — переспросил Джейк.

— Трудно представить, да? Я слыхал, Трумэн злится. — Он взглянул на Джейка. — Но это не для прессы.

— А что для прессы?

— Почти ничего. У меня есть пара заявлений для печати, но вы, скорее всего, их выбросите. Другие так и делают. Пока они не начнут, сообщать не о чем. Расписание брифингов висит в пресс-центре.

— А это где?

— По дороге от штаба ВА. Аргентинишалле, — подчеркнул он шутливое название.

— Это в Далеме? — спросил Джейк, пытаясь сориентироваться.

— Сейчас все в Далеме.

— А почему не поближе к центру?

Рон посмотрел на него:

— А центра нет.

Они поднимались по широкой лестнице к главному выходу.

— В общем, пресс-центр рядом со штабом ВА, найдете без проблем. Ваше жилье тоже. Мы подобрали вам прекрасное место, — сказал он Лиз чуть ли не угодливо. — График для фотокорреспондентов другой, но по крайней мере вы туда попадете. В Потсдам, я имею в виду.

— А журналисты — нет? — спросил Джейк.

Рон покачал головой:

— Они собираются проводить закрытые заседания. Никакой прессы. Говорю вам сразу, чтоб вы потом не верещали, как остальные. Правила устанавливаю не я, так что хотите жаловаться — жалуйтесь через мою голову, мне все равно. Мы в лагере будем делать все возможное. Все, что потребуется. Отсылать материал можно из пресс-центра, но только через меня, имейте в виду.

Джейк посмотрел на него и выдавил усмешку. Очередной Няня Вендт, но на сей раз энергичный и вечно жующий.

— А что случилось со свободой прессы?

— Не волнуйтесь. Материала на всех хватит. После каждого заседания будет брифинг. Кроме того, болтают много.

— А чем занимаемся между брифингами?

— В основном — пьем. По крайней мере, они тут этим и занимаются. — Он повернулся к Джейку. — Не то чтобы, знаете ли, Сталин интервью давал. Сюда, пожалуйста, — сказал он, проходя через вращающиеся двери. — Я отвезу вас на квартиру. Вам, вероятно, хочется привести себя в порядок.

— Горячая вода есть? — спросила Лиз.

— Естественно. Все удобства как дома.

На подъездной дороге конгрессмена упаковывали в реквизированный «хорх» с американским флагом на борту, а остальных рассаживали по открытым джипам. Дальше в конце дороги начинались первые дома — ни один не уцелел. Джейк смотрел на них, и внутри опять нарастала пустота. Это уже не вид с борта самолета — хуже. Несколько торчащих стен, изрытых отметинами артиллерийских снарядов. Груды обломков, битого цемента и водопроводной арматуры. Один дом раскололо до основания, кусок обоев свисал из разрушенной комнаты, вокруг оконных проемов — следы пожара. И как он ее найдет среди такого? Пыль, что он видел с самолета, висела в воздухе, и дневной свет потускнел. И еще запах — кислая вонь мокрой кладки и перекопанной земли, — как на новой стройплощадке. И чего-то еще — видимо, тел, которые так и остались под руинами.

— Добро пожаловать в Берлин, — сказал Рон.

— И так везде? — тихо спросила Лиз.

— В основном. Если нет крыши — значит, бомбы. В остальном дело рук русских. Говорят, артобстрелы были еще хуже. Все разносило к чертям собачьим. — Он бросил сумки в джип. — Запрыгивайте.

— Вы поезжайте, — сказал Джейк, рассматривая улицу. — У меня тут кое-какие дела.

— Садитесь, — сказал Рон в приказном тоне. — Вы что, собираетесь ловить такси?

Лиз увидела лицо Джейка, затем повернулась к Рону и улыбнулась:

— Что за спешка? Отвезите его, куда он хочет. Заодно устроите мне экскурсию. — Она похлопала по камере, висящей на шее, а затем, присев, поднесла камеру к глазу. — Улыбнулись. — И сняла его на фоне оживленного Темпельхофа.

Рон взглянул на часы, делая вид, что не позирует.

— У нас мало времени.

— Небольшая экскурсия, — сказала Лиз и, подлизываясь, сделала еще несколько снимков. — Разве это не входит в услуги?

Он вздохнул: