Попала! - Надежда Кузьмина

Вошли внутрь. Деревянные панели, впереди через полураскрытую дверь виден кусок комнаты со столом и стульями с резными высокими спинками вокруг него. Но мы туда не пошли, а свернули на узкую лестницу. Шесть пролетов вверх — и мой провожатый толкнул скрипнувшую деревянную дверь. Ага, мансарда. Комната с одной скошенной стеной, метров двадцать пять размером. Два выходящих на крышу окна. Одна дверь. Кровать у стены, стол, стул, здоровенный сундук, шкаф, грубо сколоченные полки, на которых — о радость! — стояли книги. Оглянулась на спутника — тот кивнул. Зашла внутрь и прошла к окну. Ага! Так я и думала! Вот как он меня увидел — сверху сарай и то самое окно, в которое я нырнула, были как на ладони…

Ну, ладно. А дальше-то что? Оглянулась на Арвиса. Вот похож он на доброго самаритянина или не очень? Высокий. Наверное, метр девяносто или даже чуть выше. Черные, слегка волнистые волосы ниже плеч. Светлая кожа. Приятное удлиненное лицо с прямым носом и решительной челюстью. Не красавец, но что-то есть. Во, сообразила, чем-то на Кеану Ривза смахивает. Не самое плохое сходство. И видно, что любит смеяться. И что не дурак. И не слабак — плечи-то вон какие! И на стене висит какая-то острая фигня — сабля не сабля, шпага не шпага. Но ясно, не капусту шинковать.

Ага. А книги, кстати, в те времена однозначно были признаком благосостояния. Но живет в мансарде. Не понимаю. Студент, что ли? Судя по рукам, из хорошей семьи. Ладно, рискну. Все равно других вариантов нет, а спать по-прежнему до смерти хочется.

Посмотрела на Арвиса, который с таким же пристальным интересом разглядывал меня. Ну, и что дальше?

— Мэрия!

Блин! Да еще и ударение неправильно поставил! Ну нет, я — точно не она!

— Ма-ри-я, — выговорила четко, по складам.

— Ма-ри-э, — повторил парень.

Я кивнула, сойдет.

Арвис подошел к кровати и похлопал по ней рукой, явно предлагая присесть. Гм-м… Это мне предлагают отдохнуть или в том есть что-то еще? На всякий случай замерла у окна, как памятник железному Феликсу. И сделала строгое лицо.

Он вздохнул, снова похлопал по кровати, а потом плавно переместился на стул у письменного стола. Ага, вот так пойдет.

Подошла к кровати. Не широкая. Сантиметров восемьдесят. Если задержусь тут, будем спать в две смены. Не иначе. Потыкала пальцем. И задумалась: вот сейчас сниму этот в общем-то пристойный по здешним меркам плащ, а под ним — перемазанный вонючей гнилой капустой полосатый домашний халат. С карманом, из которого торчит серебряная вилка. Ага! А под халатом — еще чудесатее — жемчужного цвета блузка с кружевным жабо и парой полупрозрачных вставок в интересных местах и брюки в обтяжку, какие — спорю на тот готический замок на горизонте! — здешние мамзели не носят.

Вот и вопрос — меня после этого не спустят вниз по лестнице? Или, наоборот, не захотят посмотреть, а что там такое интересное показывает моя блузка?

Стою столбом, уставилась на вожделенную кровать. Парень пялится на меня.

Пат.

— Ориини эр! — и показывает пальцем на постель.

Если «ориини» — спать, то «эр» — здесь? Тогда внизу он спрашивал меня, собиралась ли я спать на мешках. Похоже.

Ткнув пальцем в него, произнесла:

— Арвис.

Закрыла двумя ладонями глаза и отвернулась к стенке.

Снова посмотрела на парня. Тот откровенно смеялся. Потом зажмурился и таки ж отвернулся.

Ну что ж, поверю! Скинув плащ, развязала пояс халата. М-да, пока не постираешь, снова это не наденешь. Свернула любимую полосатую шкурку карманами внутрь и аккуратно положила на пол рядом с сундуком. Потом задумалась — а дальше что? Плащ на голое тело? Неведомо чей? Точнее, это-то как раз ведомо — фу-у, да никогда! Значит, остаюсь в чем есть. А плащом накрываюсь сверху.

Сняла туфли. Надетые под брюки колготки решила не трогать. А вот выяснить, где ж тут, простите, туалет, не помешало бы. Неужели во дворе? Вот ужас, если так! Пока не критично, но в принципе было б неплохо узнать. Забралась на постель поверх одеяла — все же в уличной одежде, внутрь лезть ни к чему. Ничего, довольно мягко, без комьев под боком. А уж после сарая и вовсе рай! Хихикнула над каламбуром и потянула на себя плащ.

Арвис принял мой смех за разрешение обернуться. И успел увидеть мою ногу в черной штанине и светлый рукав с кружевами. Наверное, по здешним меркам одежда была сильно нестандартной, потому как он вскочил, в два шага оказался рядом и дернул на себя мой плащ. Я зашипела, как кошка, и вцепилась в полу, как голодный клещ в эту самую кошку.

— Ниэ!!!

— Сиу дилиэни эд?

Это что, удивляется, что я что-то осмысленное изрекла?

— Мария дилиэни ниэ!

Ну вот, говорю о себе в третьем лице, как какой-нибудь Пятница. Если я верно поняла то, что говорилось до этого, сейчас я заявила, что «Моя говорить нет». А если неверно… ну, тогда я сообщила ему что-то другое!

Кажется, известие, что я способна к обучению, переплюнуло мой экзотический наряд. Парень отпустил плащ, который я тут же подтянула к себе, и плюхнулся на край койки. Уставился на меня.

— Эд! — кивнул головой. — Ниэ! — покачал из стороны в сторону.

Ага, ясно. «Да» и «нет». Уже легче.

Подложила ладонь под голову. Закрыла глаза.

— Ориини?

— Эд.

— Дилиэни? — открыла рот и изобразила «бла-бла-бла».

— Эд.

Задумалась, чем бы еще осчастливить Арвиса? Зевнула. Подтянула на всякий случай еще немного плащ и заявила:

— Мария ориини эд! Харт!

Арвис засмеялся и встал. Похоже, первый контакт прошел нормально.

И что ты скажешь, физика? Охлаждение отношений между людьми как следствие трения между ними.

Е. Лец

Когда проснулась, за окном уже стемнело. А я по-прежнему была не в своей кровати в девятиэтажке в родном спальном районе, а в непонятной мансарде фиг знает где. Осмотрелась — на стенах покачивались тени, отбрасываемые пламенем трех свечей, стоящих в подсвечнике на столе. А свечи хорошие, вон, никакой копоти, мимоходом отметила я. Похоже, Арвис не нищ. Тогда, может, мне повезло. Если я задела его любопытство, а у парня есть средства на его удовлетворение… то мне надо подольше сохранять тайну. А то расскажи, что сама студентка, которая после пьянки рухнула в мусоропровод, — и прекрасная завеса флера товоть. Кулдык. Как сон, как утренний туман…

Сам Арвис в просторной светлой рубахе писал что-то, сидя за столом. Но, услышав, как заскрипела кровать, обернулся. Потом встал и пересел ко мне. Я на всякий случай подтянула колени к подбородку и натянула плащ до ушей. Как выяснилось, не зря. Парень протянул руку так, чтобы приобнять меня за плечи, и наклонился вперед с явным намерением поцеловать.