Дружба народов - Лео Сухов

я, очень надеясь, что до меня сейчас не доколебутся.

Доколебались…

— Это что, тайна? — спросила Маша. Не та, которая наша, а которая в совете.

— Вот ты конспирологию развёл! — это уже был Витя.

— Давай, рассказывай… Что ты на юге забыл? — потребовал Ольша.

— Да! — согласился со своим помощником мэр.

— Не могу! — ответил я.

И снова принял таинственно-невозмутимый вид.

— Ну и шут с тобой! Иди! — неожиданно разрешил Иваныч. — Но если ты там умрёшь или оружие потеряешь — домой не возвращайся!

Кто-то хихикнул, кто-то задумался… Я бы, может, воспринял слова Иваныча как шутку, но, к сожалению, шуткой это не было. Пока работала репликационная медицинская капсула, я к Алтарному накрепко привязан. Рождаюсь каждый раз здесь, как настоящий гражданин.

А капсула работала. И была снова забита под завязку мясом. Потому что в мясе сейчас недостатка не было. Хоть оно и подгнивало на солнышке, но капсула исправно выбирало самое подходящее, пряча запасы на «нового Вано» в недрах моего жилища.

И хоть Кострома и называла меня иногда ДерьмоВаней, но это она — так, любя. А ещё завидуя. Хотя ей до капсулы оставалось всего ничего. Всем оставалось всего ничего! Во всяком случае, тем, кто не гнушался утром пострелять, вместо травяного отвара и посиделок.

Хорошая утренняя пристрелка приносила каждому от трёх сотен до тысячи баллов. Если удавалось повторить этот процесс несколько раз за день — тогда баллы вообще лились рекой. А бестии дохли по множестве.

К сожалению, эта тактика была небезупречна. На место убитых приходили новые и новые голодные твари. Горы выплеснули из себя не стаи полуразумных хищников, а просто какое-то стадо саранчи. Пустырник рассказывал, что-то похожее было на юге, когда из пустыни нагрянули «рыжие черти». Ну, то есть, сородичи бестий, жившие по окраинам пустынного пояса.

Кстати, Пустырник даже встрепенулся, услышав мои новости. И неожиданно предложил:

— Так, может, я тоже на юг схожу?.. Раз туда Вано отправляется…

Ох, как мне его предложение не понравилось! Я эту наглую рожу люто не любил. Ладно ещё тот же Пресня — он дядька нормальный, пусть и порченый обществом рабовладельцев. Но гад Пустырник!..

— А тебе туда зачем? Тоже тайна? — возмутился Иваныч.

— Да у меня там заначка зарыта! — признался бывший подельник работорговцев. — Оружие, боезапас, золотишко…

Кукушкин уставился на Пустырника, а тот — обратно на мэра. Какое-то время они сидели, играя в гляделки, а потом Иваныч махнул рукой:

— Ну и ты проваливай! Пр-р-редатели! Вот уйдёте, а я заведу себе нового Пустырника и Вано! Будете потом плакать, но поздно будет!

— Не успеешь! — успокоил я мэра. — Я быстренько по делам сбегаю! И тут же вернусь. Ты даже не соскучишься!..

— Ну-ну… Скучать я ещё буду по всяким… — плюхнувшись на стул, буркнул мэр. — Так, ладно! Вернитесь обратно в рабочий режим! Соберитесь, возьмите себя в руки, ноги…. Нам надо решить, как будем действовать, когда бестии уйдут. Что в планах? И как нам избежать повторения этого нашествия⁈

Вообще-то вопрос был очень актуальный… Внезапность, с которой бестии нагрянули, сыграла с нами злую шутку. Среди людей случились немаленькие такие потери… Особенно обидно было за расчёт наблюдателей, следивший за восточным направлением, рядом с тропой гигантов. Ребята честно отбарабанили свою смену, прождали ещё день — а потом зачем-то ломанулись домой…

Бестии приняли их по выходу из Страшной Пущи. Обложили со всех сторон — и порвали на глазах у жителей города. Обидно было, да…

А ещё где-то там теперь лежал бинокль. И куча другого снаряжения. Хорошо ещё, если оно не пострадало.

Не повезло и трём рыбакам, решившим подняться по реке. Ребята сделали подобие байдарки, обтянутое подобием шкуры — после чего азартно погребли против течения…

Их встретили на мелководье у города. Бестии пожрали рыбаков, погрызли байдарку — и вообще повели себя негостеприимно.

Неудивительно, что гвалт после вопроса Иваныча поднялся неимоверный.

Я, как обычно отмалчивался, считая, что лезть в этот галдёж — выше моего достоинства. А главы групп вовсю выкрикивали предложения, одно глупее другого. И только одно предложение чем-то меня зацепило…

— А почему бы не сделать воздушный шар? — спросил глава маленькой группы, которого мы знали под прозвищем Полкан.

Полковником он не был. Но мордатым — был. Напоминал шарпея, хотя при его размахе плеч я бы поостерёгся говорить ему о сходстве.

— Кто сказал «воздушный шар»? — встрепенулся Иваныч.

— Я… — ответил Полкан.

— Из чего ты делать его собрался, умник? — прищурился мэр.

— Из кожи, — ответил тот и зачем-то указал на меня. — У Вано, вон, группа кожу делает…

— У нас кожа такая, что твой шар разве что вниз лететь сможет! — предупредил я.

— Ну можно же как-то рассчитать… — как-то сразу погрустнел Полкан.

— Вот ты и рассчитаешь! — решил Иваныч. — Вано, покажи ему, что у вас имеется! Если сможет сделать воздушный шар — молодец. Нет…

Под навесом повисло молчание, которое никто не хотел прерывать.

Пришлось Полкану самому задавать опасный вопрос.

— А если нет? — голос у него стал совсем грустный.

— На совет можешь больше не приходить! И пока шара нет — тоже не приходи! — мрачно объявил Кукушкин.

А затем обвёл всех взглядом, который не предвещал ничего хорошего не только Полкану:

— Давайте-ка сдерживать полёт своей фантазии, дорогие мои… Ответственнее надо подходить к решению городских проблем!..

Полкана было немного жаль. Нарвался он со своей дурацкой инициативой… Я не был уверен, что у нас достаточно кожи, и у этой кожи достаточное качество для воздухоплавания. Хотя слышал, что где-то эдак в девятнадцатом веке воздушные шары из кожи и делали…

А что, если получится?

— Так… Витя, что у нас с планом зачистки нижнего города? — спросил Иваныч, переключаясь на силовика.

— Составили! — бодро отрапортовал тот.

— И насколько этот план реальный? — уточнил мэр.

— Понятия не имею! — честно признался Витя.

— Так… Ты тоже можешь на совет не приходить! Пока не очистишь от бестий нижний город! — сообщил мэр и повернулся к Маше, которая не наша. — А что с заказом на верёвки для строительства?

— Так это… — растерялась Маша, потому что сроки ещё не вышли.

А потом до неё начало доходить, и она жалобно уточнила:

— Мне тоже не приходить на совет, пока не сделаем?

— Не приходи! — кивнул Кукушкин, переводя грозный взгляд на Бороду.

— Понял, понял! — кивнул тот.

А вслед за ним догадливость проявили и остальные главы групп. Мы, конечно же, сделали вид, что не поняли, что просто надоели Кукушкину хуже горькой редьки. А он сделал вид, что и вправду на всех нас, бесполезных идиотов, сердится.

Впрочем, это не помешало ему напоследок нараздавать заданий. А заодно толкнуть духоподъёмную речь:

— У нас отличные стартовые позиции! Все вы доказали на деле, что хоть чего-то, кроме дерьма в заднице, да ст