Тайна пурпурного тумана. Пророчество - Янь Цзин

вот-вот купите собственный дом, машину и тому подобное. И это очень давит на вас…

Ее рассуждения проникали сквозь барьеры сознания Чэн Ю, били прямо в цель и оставляли его абсолютно безоружным. В этот момент воздух между Лин и Чэн Ю казался наэлектризованным, каждый из них пытался вести психологическую игру по своим правилам.

– Может, это и так, но у начинающих специалистов все же достаточно свободного времени, чтобы разобраться в происходящем с окружающими их людьми. Поэтому я не могу равнодушно махнуть на все рукой и сказать: «Ваши проблемы меня не касаются, вот и разбирайтесь с ними сами». У тебя нет выбора, Лин. Я знаю, что отец не позволяет тебе быть слабой и совершать ошибки. Именно поэтому ты таким отчаянным и болезненным способом попросила меня о помощи, – с сочувствием произнес Чэн Ю. – Ты идеальна, но, тем не менее, разрушаешь себя изнутри. Ты очень ранимая и всего лишь хочешь жить так, как этого хочется тебе, и оставаться любимой. Вот что происходит с тобой, Лин.

На лице девушки отразилась паника. Слова Чэн Ю словно раскрыли все, что таилось в ее душе, и маскировка девушки-воительницы дала трещину.

– Открой сумку. Открой немедленно! – неожиданно потребовал Чэн Ю, заметив ее минутную слабость и решив ухватиться за этот шанс.

Лин выглядела пораженной, как будто не могла даже представить себе, что школьный психотерапевт будет разговаривать с ней в подобном тоне. Действуя автоматически, она открыла свою сумку.

Лезвие ножа выглядело острым и отливало холодным светом. Удар таким оружием причинил бы много боли и оставил бы глубокие раны.

– Отдай его мне, – попросил Чэн Ю.

Лин уставилась на него, все еще напуганная его резкостью. Она передала нож в руки молодому человеку и поспешила уйти.

Это был обычный нож для фруктов.

Чэн Ю где-то в глубине души все еще продолжал слышать крики и мольбы о помощи.

Нет, это не он убедил Лин. Ее собственный тихий, плачущий голос, просящий о помощи глубоко внутри, сделал это за Чэн Ю.

7

Их встреча совершенно неожиданно для обоих оказалась чересчур эмоциональной. Лин, стремившаяся к сдержанности во всем и не допускавшая мысли о проявлении слабости, не смогла открыться Чэн Ю и признать, что ей нужна помощь.

Чэн Ю знал, что нарушает правила психологической этики, но пришло время излечить Лин от страданий, которые болью отзывались в его сердце.

После окончания рабочего дня он встретился с отцом девушки на родительском собрании. Молодой человек очень переживал, напряжение отразилось на лице. Его собеседник был известным профессором психологии и строгим учителем.

Чэн Ю неловко протянул руку; отец Лин внимательно изучал его около десяти секунд и только потом медленно сжал его ладонь в ответ.

– Расскажите, пожалуйста, как вам удалось воспитать такую замечательную дочь? – спросил Чэн Ю после краткого приветствия в коридоре.

– Тут ничего сложного: нужно только разработать методику, подходящую для конкретного ребенка. Я не хотел, чтобы она повторяла мои ошибки молодости, – отца Лин явно заинтересовала эта тема.

Итак, он был жестким, пристрастным, упрямым, контролирующим.

Чэн Ю посмотрел в окно на маленький искривленный бонсай у дорожки. Обрезая ветви и обрывая листья, его хотели преобразить, придать ему нужный облик, но, если бы у дерева был шанс, оно смогло бы вырасти и сформироваться самостоятельно. Внешнее воздействие вскоре его погубит.

– Вы – Чэн Ю, верно? Господин Чэн, я считаю дочь идеальным примером эффективности моего метода воспитания. Лин – моя гордость, – высокомерно произнес именитый профессор.

Он взглянул на часы.

– Извините, у меня неотложное дело, – мужчина решительно закончил разговор и повернулся к выходу.

Чэн Ю понимал, что это его последний шанс. Он не знал подробностей отношений между Лин и ее отцом, но сознавал: необходимо срочно что-то предпринять. Единственное, что молодой человек мог сделать сейчас, так это довериться своей интуиции.

– Подождите! Знаете ли вы, с какими трудностями в последнее время столкнулась Лин? Ей нужна помощь! У нее развилось множество психологических проблем! – Чэн Ю торопился высказаться. – Согласитесь, человеческие эмоции нельзя до конца изучить с помощью науки.

Он стоял позади мужчины; тот остановился и, обернувшись, произнес:

– Прошу прощения, но я лучше знаю своего ребенка. Именно я – лучший психолог для нее. Она не нуждается в вашей помощи.

– Профессор, да, конечно, Лин ваша дочь, но также и отдельная личность. Независимая, хоть и является вашим ребенком, – Чэн Ю сделал шаг навстречу ему. – Спасите ее! – со всей серьезностью произнес молодой человек.

На секунду показалось, что отец Лин немного потрясен, но затем на его лице вновь застыло выражение холодного высокомерия.

– У меня нет времени выслушать этот бред. Моя дочь здорова, с ней все хорошо.

– Да подождите вы! – Чэн Ю начал злиться. – Она ранит себя!

Вот теперь профессор выглядел по-настоящему удивленным: похоже, он даже не заметил повязку на руке дочери. Но уже через мгновение отец Лин взял себя в руки и равнодушно посмотрел на собеседника. Тот не дрогнул. Взгляд Чэн Ю выражал решительность, которая только возросла в течение этой встречи.

Постепенно атмосфера разрядилась, Чэн Ю тихонько выдохнул и протянул листок бумаги:

– Моя визитка, выберите время и приходите ко мне.

8

Наконец-то Лин оказалась в кабинете школьного психотерапевта. Она села и сердито посмотрела на Чэн Ю:

– Вы все рассказали моему отцу!

Чэн Ю, ничего не ответив, бросил перед ней стопку фотографий. На них были запечатлены человеческие трагедии.

– Четвероклассник спрыгнул с пятого этажа школы, потому что учитель ошибся и обвинил в воровстве денег за дополнительные занятия. Позже учитель нашел их в ящике своего стола. А это студент колледжа, он покончил жизнь самоубийством, оставив предсмертную записку, в которой выразил всю свою боль и злость. Вот еще фотография девушки, моей одноклассницы, которая всегда улыбалась. Я до сих пор помню, с какой улыбкой она поприветствовала меня, когда я встретил ее однажды после окончания школы. Она наложила на себя руки всего через год после нашей встречи. Я узнал об этом от одноклассников. Ее мать плакала не переставая, и теперь у нее серьезные проблемы со зрением.

Небо за окном напоминало чистый и прозрачный хрусталь. Если смотреть на эту яркую синеву, то появляется ощущение безмятежности. Гору Наньшань заливали лучи неяркого, мягкого света. Красные листья сливового дерева колыхались на ветру.

Лин непонимающе смотрела на Чэн Ю.

– Этот нож – своеобразный зов о помощи, верно? Лин, отец слишком сильно давит на тебя, и ты теряешь себя. Но все же тихий голос в твоем сознании повторяет снова и снова: «Не хочу так жить, не хочу так жить…» Так измени это… – он присел на корточки и заглянул девушке в глаза. – И, главное, живи!

Взгляд Чэн Ю