Ведьма и охотник - Каменистый

— Ты о чём?

— Гермиона Грейнджер. Так её зовут. Дочь кузнеца, ушедшая в рощу после смерти отца. Зарабатывает на жизнь тем, что продаёт аконит, который растёт у Драконьих гор. Говорят, там живет ужас пострашнее лесной ведьмы, — Блейз нахмурился. — Никто не осмеливается туда ходить.

— Что за ужас? — Драко был как всегда немногословен.

— Не могу сказать. Я практически уверен, что девчонка сама распускает слухи, чтобы жить подальше от местных драконоборцев и подороже втюхивать им аконит.

— Ты видел её?

— Мы не пересекаем Ущелье слёз. Ты ведь знаешь правила.

Малфой знал. У каждого была своя земля, и все народы держались установленного порядка, стараясь не проливать кровь зря. Все, кроме дроу, которые почти исчезли, медленно становясь древней легендой.

— Рад был тебя видеть. Стая проведёт тебя до ущелья, но после… Удачи тебе, брат, — Блейз понял, что Драко должен побыть один.

— Астория в порядке? — дроу не нуждались в защите, хотя сопровождение никогда не бывает лишним.

— Едва справляется с Корнуэлом и Кесседи. Необыкновенно задиристые щенки, постоянно влезающие в неприятности.

— Не можешь приструнить собственных детей? — хмыкнул Малфой. — Как же ты управляешь стаей?

— Могу показать. Один маленький укус, и ты станешь частью большой мохнатой семьи — Забини начал превращаться.

— Перережу твою глотку раньше, чем ты откроешь пасть, — усмехнулся мужчина. — Возможно, это наша последняя встреча, Блейз.

В чёрных глазах огромного зверя мелькнуло недоверие. Да, лесные ведьмы были крайне опасны, но и Белая тень не уступал им ни капли в смертносности. Сколько нечисти погибло от его стрел? Сколько волшебников выжило благодаря его лезвию? Не сосчитать.

Оборотень громко завыл, давая знать остальным волкам, что охотник не несёт угрозы. По всему лесу расползались эхо и рёв остальных членов стаи.

Забини бросил пронзительный взгляд на дроу, который заливал водой огонь. Возможно, он прав. Возможно, Малфой не переживёт этой встречи. Так же, как и Грейнджер.

Чёрный силуэт

Дафна отсыпала в мерные колбы точное количество порошка голубой мальвы, которую она с таким трудом добыла среди острых камней Драконьего кряжа. Найти цветы было ещё полбеды, а вот правильно срезать, высушить и дать напитаться лунным светом в нужной фазе занимало слишком много времени и отнимало слишком много сил. И поэтому знахарка отмеряла унцию так скрупулёзно, чтобы бесплатно никому не досталось даже одного грана.

Когда сестра сбежала с оборотнем, а мать пропала где-то в Ущелье слёз, на Гринграсс-старшую легли все заботы о семейной лавке, нескольких лошадях и обветшалом доме, которому давно пора заменить крышу и не только. Надо бы бросить всё это к матери монстров. Уехать куда-нибудь. Заняться чем-то действительно стоящим. Только вот чем? Колдовала волшебница весьма и весьма посредственно, летать вовсе не умела, а за пределами родной деревни любой проходимец мог запросто изнасиловать её или ограбить. Поэтому Дафна проведёт остаток своей чёртовой жизни в этом гнилом, забытым Морганой месте.

Дурацкие светлые волосы лезли в глаза. Как бы мать туго не заплетала косы, буйные пряди всё равно выбивались, заставляя девушку постоянно сдувать их или поправлять. Только вот отрезать рука совсем не поднималась. О своём отце Гринграсс почти ничего не знала. Материнская злость на проклятого маггла, который бросил её, как только узнал о беременности, не знала границ. И затмевала все доводы разума рассказать дочери хоть что-нибудь о нём.

Голубоглазый с платиновыми волосами и чёрным, как горный уголь, сердцем. Волшебница охотно верила, что мужчина сбежал из их дома. Долго жить под одной крышей со сварливой крикливой брюзгой, какой была мать, не смог бы даже святой.

Потом она встретила Абсалона. Их роман продлился несколько дольше, и Астории в каком-то смысле даже повезло. У неё была полноценная семья, где хотя бы один из родителей любил девочку. Не то, чтобы отчим плохо относился к Дафне. Он покупал ей платья, ленты и даже карамельные яблоки, но свою родную дочь мужчина просто боготворил. Идиллия закончилась, когда выяснилось, что новый муж матери — оборотень.

Абсалон тщательно скрывал маленький секрет, но когда в девять лет на девятое полнолуние Тори обратилась, пришлось признаться. Больше его никто не видел. Гринграсс знала наверняка, кто убил отчима, вскрыв волчье горло. Жестокая женщина, кричавшая на весь дом об обмане, предательстве и несчастной судьбе.

А после того, как Астория в день весеннего равноденствия сбежала с Блейзом… Мать ушла в Ущелье слёз и больше не вернулась, оставив Дафну один на один с долгами, проблемами и полуразваливающейся травяной лавкой. В двери которой кто-то сейчас усердно стучал.

— Кого там дракон занёс в такой час? — пробубнила недовольная знахарка.

— Дафни, мой лунный цветочек, открывай. Я так соскучилась, — раздался сладко-приторный голос.

Чародейка. Гринграсс прикрыла глаза, вспоминая, как закончилась их последняя встреча. Тогда она словно с цепи сорвалась, впервые в жизни перебрав тёмного эля, и проткнула ножом бок Паркинсон. А та так звонко засмеялась, будто из её ребёр не торчало лезвие. Странные создания. Божественно красивые и удивительные, как сама магия.

— Милаааяяя, я знаю, ты там, — Пэнси продолжала колотить в дверь. — Я промерзла как низзл.

Дафна рывком отворила тяжёлую дверь. В красном плаще с расшитыми рукавами перед ней стояла чародейка, широко улыбаясь. За ее спиной мрачно смотрел куда-то в сторону темноволосый волшебник с отметинами драконоборца. Паркинсон провела языком по белоснежным зубам, а в темных глазах блеснул опасный огонёк. Гринграсс моментально вспыхнула, едва подавляя накатывающую волну.

— Не хочу тут стоять весь день, душа моя. Можно войти?

Дафна сделала шаг назад, пропуская незваных гостей. Пэнси впорхнула в лавку, и словно хозяйка подошла к огромному старому шкафу с сушенными травами. Девушка принюхалась и через секунду сморщила нос.

— Святая матерь монстров, неужели Блейз не боится приходить сюда после того, как испортил жизнь твоей сестре?

— Он теперь моя семья, Паркинсон. Не стоит так отзываться об отце моих племянников, — холодно проговорила знахарка.

— Оу, — чародейка изящным движением стряхнула невидимую пылинку с плеча Гринграсс. — Милые щеночки. Я почти тронута.

— Зачем ты пришла?

— Явно не затем, чтобы ты снова поковырялась в моем боку, — ее смех отскакивал от деревянных стен. — Ах да…

Пэнси сделала несколько шагов к мрачному мужчине, стоявшему у стола со склянками.

— Позволь представить, милая, это Гарри Джеймс Поттер. Ловит драконов, колдует, любит рыжих бестий… Что еще?

— Паркинсон, — предостерегающе прошипел волшебник.

— Ладно, ладно… — чародейка сменила игривый тон и продолжила с серьезным лицом. — Нам нужна помощь, Дафни.

— И какая же?

— Недалеко от Гронгвиля завелась одна тварь, от которой эрл Поттер хочет избавиться и нанял для этого,