Безграничное сердце - Ти Джей Клун

Папа же работал на лесопилке. Он был крупным мужчиной и мог носить на плече бревно веранийского дуба весом сто сорок килограмм. И даже не вспотеть. Однажды папа мне рассказал, что на севере есть прекрасные ледяные деревья, из которых можно сделать самые удивительные вещи. Драконов, лошадей и мечи с острейшими лезвиями. По ночам, когда отец не мог заснуть, он вырезал маленькие безделушки. Сердце для мамы. Енота для меня. Небольшие фигурки для детей из трущоб, у которых никогда не было таких игрушек.

Как и большинство других бедняков, родители не могли отправить меня в школу, поэтому по ночам учили меня сами, приносили домой потрёпанные и устаревшие книги по математике, искусству и истории. Я начал учиться в четыре года, и уже через три месяца мог указать на ошибки в учебниках.

Я видел, как родители обменивались улыбками.

Мы были счастливы.

У меня были друзья. Ну, вроде того. У меня были знакомые. Мальчики и девочки, которые играли со мной на улице. Стражники замка знали моё имя, и иногда давали хлеб и мясо, и я делился с другими детьми. А бывало я случайно совершал что-нибудь противозаконное, например, когда поджёг повозку богатея, сбившего мальчика по имени Эрик, потому что тот не успел убраться с дороги. Стражники закрывали на это глаза, потому что маленький Сэм никогда не сделал бы ничего подобного, как бы громко богатей ни настаивал на его виновности. На самом деле, по словам стражников, когда якобы подожгли повозку, Сэма видели на другом конце города, так что это не мог быть он.

Естественно, никто не знал, что один из стражников дал мне жидкость, чтобы разжечь огонь. Они тоже не любили придурков.

Всё было хорошо.

Конечно же, я мечтал о чём-то большем. По ночам я лежал в кровати и прислушивался к медленным глубоким вдохам родителей, спящих в другом конце комнаты. Смотрел в окно, если повернуть голову под правильным углом, то над каменными зданиями через дорогу можно было увидеть звёзды.

Загадывал ли я желания?

Конечно же.

Так начинались истории.

Как и все дети, я мечтал о многом.

О деньгах.

О самой большой индюшачьей ножке.

О луке и стрелах.

Я хотел, чтобы мои родители всегда были счастливы.

Хотел найти того единственного человека, который всегда понимал бы меня.

Я хотел стать кем-то великим.

И кем-то особенным.

Чтобы люди помнили моё имя, потому что я хороший и добрый.

Я хотел, чтобы Дерек Мичен зацеловал меня (я хотел этого, когда мне было девять. И я был абсолютно уверен: он любовь всей моей жизни. Спустя две недели Дерек меня поцеловал, а потом Джессику, Дэвида, Меган, Ронду и Роберта. Дерек оказался шлюхой).

И я никогда не желал стать волшебником.

Конечно, во мне текла цыганская кровь.

А ещё кровь северного народа.

Но будь я проклят если хоть что-то знал о магии.

Так что попробуйте представить моё удивление. Я убегал от группы подростков, забрав у них сумку с украденными вещами миссис Киркпатрик (доброй пожилой женщины, которая жила по соседству и была ещё беднее, чем мы), свернул в глухой переулок и оказался в тупике, а резко развернувшись навстречу подросткам-придуркам, превратил их в камень.

Неловко вышло. Мягко говоря.

— Чёрт, — выругался я, увидев, что бежать больше некуда. В свои одиннадцать я был тощим как прутик. У меня были большие тёмные выразительные глаза, доставшиеся в наследство от матери, которые я использовал, чтобы выбираться из паршивых ситуаций. Но я точно знал, что эти подростки не оценят мой фирменный «посмотри-какой-Сэм-лапочка» взгляд. Взрослые были им очарованы. Девчонки падали в обморок. Некоторые мальчики тоже.

Но тупых подростков-придурков, ворующих у старушек, мой взгляд совсем не впечатлил.

— Он здесь! — крикнул один из них.

Позади я услышал топот ног и подумал: «Пожалуйста, пусть это всё будет сном». Готовый принять свою судьбу (скорее всего, либо сильный пинок под зад, либо убийство; в любом случае это будет пиздец как больно), я развернулся, и что-то мелькнуло перед глазами. Что-то ярко-зелёное, напоминавшее весеннюю траву и деревья, колышущиеся от летнего ветра. В глубине мозга резко замкнуло, и я, запнувшись, сделал шаг назад. Именно тогда одиннадцать подростков-придурков с громким треском, распугавшим в переулке всех голубей, превратились в камень.

— О, — вырвалось у меня.

Настоящие каменные статуи. Их предводитель, восхитительно отвратительный пятнадцатилетний подросток по имени Нокс, стоял впереди: лицо застыло в гневном оскале. Он замер на полушаге, левая рука вытянута вперёд, а правая отведена назад.

— Хах.

Конечно, люди услышали шум и толпой хлынули в переулок.

Я крикнул во весь голос:

— Это не я!

Один из стражников замка, которого я хорошо знал, произнёс:

— Ну конечно же ты здесь, Сэм.

Затем последовал многострадальный вздох, затянувшийся по крайней мере на тридцать секунд, потому что стражник был той ещё королевой драмы.

— Я даже не знаю, что случилось!

— Угу. И ты не знаешь почему эти тупицы, погнавшиеся за тобой, превратились в камень.

— Честное слово!

А потом я уставился на него «посмотри-какой-Сэм-лапочка» взглядом, и стражник растаял прямо у меня на глазах.

— На этот раз не сработает, — сказал он.

Ну, почти растаял.

— Чёрт, — пробормотал я, опустив взгляд в землю. — Пит, клянусь, я даже не понимаю, что произошло. Они украли вещи у миссис Киркпатрик. У старушки! Это несправедливо, ведь она такая милая, и я просто хотел ей помочь.

Я всхлипнул, пытаясь остановить слёзы. Было страшно. Я думал, что меня арестуют и бросят в темницу, мне придётся есть крыс и какать в ведро.

— Чёрт возьми, Сэм. Не плачь.

Когда тебе говорят «не плачь», удержать слёзы просто невозможно.

Я разревелся, и Пит обнимал меня, пока мы ждали моих родителей.

Когда мама и папа появились в переулке, то выглядели испуганными. Они крепко меня обняли, а я всё плакал, извинялся и умолял спасти от темницы, потому что не хотел какать в ведро из-за того, что превратил подростков-придурков в камень.

— Я даже не стану притворяться, будто понимаю, о чём ты говоришь, — сказал папа, целуя меня в лоб. Мой папа такой потрясающий.

— Я не заставлю тебя какать в ведро, — сказала мама, проводя пальцами по моим волосам. Моя мама такая классная.

Именно в этот момент появился Морган.

Сначала я не знал кто он. Конечно же, я о нём слышал. Морган был Королевским волшебником и мог делать потрясные вещи. Создавать огненные торнадо и расплавить твоё лицо. Вернее, так друг другу говорили дети в трущобах, потому что мы