Накануне февраля - Максим Мишин

В управлении я провел сутки. Только по прошествии этого времени мне отдали мой сотовый телефон и дали возможность позвонить. Игорю я по понятным причинам звонить даже не думал: либо он также как и я задержан, либо ему повезло больше. И в том и в другом случае он конечно не был бы на связи. По соображениям конфиденциальности и тактичности я не позвонил своим знакомым полицейским. Все-таки здесь ситуация была не рядовая, и рассчитывать на них я пока не мог. Единственное, что мне оставалось и что я собственно и сделал, — это звонок адвокату. Коротко и без лишних эмоций объяснив суть дела, я настоятельно попросил приехать, так как в отношении меня собирались проводить следственные действия. Наличие в качестве моего защитника хорошего и известного в городе адвоката на первоначальном этапе ничего не изменило. Меня задержали на двое суток. И пока я лежал на пружинной кровати с металлическим каркасом, выкрашенным в белый цвет, в крохотной камере изолятора временного содержания, полицейские вместе с понятыми и хозяйкой снимаемой мною квартиры провели там обыск. В результате обнаружены десять патронов от автомата Калашникова. А потом меня привезли в суд, где женщина с засаленными волосами и вросшими в пальцы золотыми кольцами в судейской мантии приняла решение о заключении меня под стражу на срок два месяца. Стоит ли говорить, что первые минут десять-пятнадцать после оглашения в зале суда результатов обыска, я сидел, ничего не понимая. Потом волнение прошло. Как в ясный день было понятно, что пока я находился в здании управления в кабинете начальника, его подчиненные, получив доступ к ключам от моей квартиры, съездили туда повторно и все устроили так, как им было нужно. Но почему именно патроны от автомата, если его убили арматурой?! Какой то бред. Произнесенные затем мне сквозь решетку ободряющие слова адвоката должного эффекта не произвели. Удрученность от осознания предстоящего проживания в следственном изоляторе, усталость и опустошенность вследствие бессонницы отключили мои чувства восприятия внешнего мира. Я ушел в себя.

Игоря не задержали. Ему и правда повезло больше. Сотрудники пришли к нему домой в тот момент, когда его там не было. Он был тут же оповещен родственниками. В настоящее время его местонахождение было неизвестно. Пусть уж лучше так.

Происходящее в зале суда заставило вспомнить одну мысль о представлении окружающего мира, как огромной театральной постановки. Задумавшись, я теперь, сидя за решеткой в зале суда, снова вспомнил об этом. Интересно, ведь я ни с кем этим не делился. Возникают ли у других людей подобные сомнения, связанные с реальностью?! Как будто все, абсолютно все люди вокруг — это актеры. А череда событий в жизни — всего лишь задуманный сценарием какого-то гениального мастера алгоритм. Все подстроено, все ненастоящее. И судья, с немигающим взглядом и нудным голосом, и полицейские младшего командного состава, конвоирующие меня. И представители обвинения, и родственники погибшего, и сидящие на лавках журналисты и просто зеваки. Нет, все намного интереснее и шире. Только масштаб может заставить поверить в то, что ты живешь, а не играешь роль в чьей то пьесе. Родственники и друзья, соседи в подъезде, сидящие на лавчонках в теплые месяцы бабушки, жалующиеся на меня родителям за сквернословие во время игры в футбол во дворе, одноклассники и одноклассницы, требовательные учителя по алгебре, геометрии и химии и прочие, не требующие почти ничего кроме тишины на уроках, знакомые, появляющиеся во время первых подработок в летние месяцы, прогулки пешком с компанией со двора на реку, первые поцелуи, драки на школьных дискотеках, новые знакомства, перерастающие в нечто большее и потом не оставившие ни следа в памяти, поступление в ВУЗ, не проходящие до третьего курса прыщи на левой части лица, официальная работа по окончании университета, сплетни, дресс-код, заранее известная жизнь на несколько лет вперед, запрограммированный отпуск, восьмичасовая повинность за среднюю по стране заработную плату, увольнение, пустота. И люди, люди, люди. И их слова и фразы, имеющие цель повлиять на мое сознание. Все сыграно, все неслучайно. И каждому из актеров надо вручить непременно какую-нибудь награду. Даже тому мужичку без определенного места жительства в грязной спортивной куртке на Курском вокзале Москвы, спросившем у меня закурить, незнакомому парню, который в драке в седьмом классе на футбольном поле соседней школы разбил мне нос. И конечно Аня. Ее появление. Ее молчание и улыбки. Как легко, неповторимо и тонко.

Сижу на скамье, смотрю по сторонам, жду. Мне кажется, что сейчас, вот вот, буквально с минуты на минуту все услышат громкий щелчок и голос режиссера: «Снято». Окружающие выдохнут, кто-то сотрет платком испарину со лба, кто-то стащит с головы парик. Ко мне подойдет человек с мягкой улыбкой, светящимися глазами и сообщит полуофициальным тоном: «Все! Все прошло. Больше нет причин для волнения. Сейчас вас отпустят. Прошу прощения от лица всей нашей группы и лично сценариста за непростой путь, что вам пришлось пройти. Но мы все были уверены, что не может быть ни капли сомнения в конечном успехе предприятия. Что вы, человек определенных личностных качеств, со всем справитесь и все оцените по достоинству и справедливо. И еще. Предвосхищая ваш вопрос, сразу скажу, что сообщить зачем все это было и почему именно с вами я не могу. Также как не могу приоткрыть завесу тайны и назвать имя автора сценария. Надеюсь на неоднократно замеченное за вами терпение в деле постижения истинного смысла того что произошло. Теперь мне необходимо решить кое-какие чисто административные вопросы. Всего вам доброго, берегите себя. Прощайте!» Но ничего подобного не произошло. Судья что-то пробурчала себе под нос. Я вместе со всеми в зале повставал и поприседал по сигналу секретаря. А потом ко мне подошел мой адвокат. Быстро, но доходчиво объяснил, что произошло и что он собирается предпринимать к моему вызволению. Я только коротко кивнул ему в ответ. Все внутри опустилось. Как я объясню это родителям!? Как я объясню это Ане?! Я попросил защитника позвонить ей и максимально корректно попытаться рассказать обо мне. Испугался, что потеряю ее. Кому нужен преступник!? Судя по резонансу дела, никто не даст мне возможность ни за какие деньги пользоваться на территории изолятора телефоном. Придется что-то изобретать по ходу движения.

Через три часа декорации в постановке под названием моя жизнь резко поменялись.

Глава 2

Из суда меня и еще двух арестованных везли в специально оборудованном грузовом автомобиле. В его кузове