Лучик надежды - Миранда Дикинсон

– До сих пор такое чувство, что я вломилась в чужой дом.

– Со временем пройдет, – улыбнулась Лори. – К тому же никто не говорит, что так будет всегда.

– И то верно.

Мэтти вспомнила внезапный, ничем не мотивируемый переезд и удивленное лицо риелтора, когда она согласилась арендовать дом, даже не соизволив посмотреть на него. Мэтти с горечью подумала о причине, заставившей ее переехать, и вспомнила о предупреждении дедушки Джо. Он оказался совершенно прав, а у нее так и не получилось покаяться перед ним. С трудом сглотнув, Мэтти принялась вставлять в кассовый аппарат новую ленту, полагая, что откровенный разговор подошел к концу.

– Пройдет. Никогда не знаешь…

Но я должна была знать. Дедушка Джо ведь догадался…

– Я вижу, ты вновь надела ее. – Лори указала на мерцающую булавку для галстука, которую Мэтти приколола к воротнику своего винтажного платья. – Я рада.

Дедушка Джо подарил ей эту булавку в тот день, когда Матильда открыла свой магазинчик. Булавка представляла собой серебряный шестипенсовик, который приделали к закрученной штопором серебряной булавке. Эту безделицу подарил дедушке в его 21-й день рождения бывший одноклассник, который в пятидесятых учился делу у одного ювелира в так называемом Ювелирном квартале Бирмингема. Мэтти помнила, что дедушка Джо с гордым видом прикалывал эту булавку каждый раз, когда полагалось принарядиться по какому-то поводу, а также натирал ее каждое утро по воскресеньям, готовясь отправиться на церковную службу. С момента его смерти до сегодняшнего утра булавка лежала в черном бархатном мешочке на дне шкатулки с танцующей балериной, оставшейся у Мэтти с детства. Лори еще неделю назад заявила, что было бы неплохо, если бы Мэтти носила эту булавку. «Ты словно вернешь себе частицу его». Почему сегодняшний день оказался чем-то отличным от предшествующих? Почему сегодня утром она решила нацепить на себя эту булавку? Мэтти не знала. Просто наконец она перестала придумывать себе оправдания и приколола булавку. Теперь украшение посверкивало, как будто тая в себе слабый лучик надежды.

– Я решила, что так будет правильно. Ты была права, Лори. – И, не желая продолжать разговор, грозивший ее расстроить, Мэтти перевела его в другое русло: – Если хочешь, можешь сейчас сделать перерыв на обед.

Если Лори и поняла, что от нее хотят отделаться, она не подала виду.

– Я не против, если ты не возражаешь. К тому же у меня еще есть пара дел.

– Хорошо. Уверена, с Перси я как-нибудь справлюсь и сама.

– А знаешь, – Лори понизила голос, – наш Перси еще ничего себе. Если у тебя есть склонность к солидным мужчинам, то можно присмотреться. Он, что называется, серебристый лис.

Мэтти понравилось замечание Лори, однако, если на то пошло, Перси не относился к ее типу мужчин. В то время как ее подруги стеснялись поднимать вопрос личной жизни Мэтти, Лори Мэрдок была не из тех женщин, которые способны держать свои мысли при себе. Будучи в разводе, Лори, которой было под пятьдесят, уже давно махнула рукой на то, что о ней подумают окружающие, и радовалась свободе самовыражения так, как ей того хотелось. Недавно она увлеклась йогой и медитацией. По ее мнению, правда была самым ценным даром, который следовало дарить и принимать с благодарностью. Бессмысленно скрывать правду, ведь услышать ее – это намного лучше.

– Лично я пас, но если ты собираешься рискнуть…

– Не исключено. Меня всегда привлекали зрелые мужчины старше меня… Ой, почти выскочило из головы! Вчера, когда ты была там, приходила женщина… – Лори избегала произносить слово «похороны», что вызвало у Мэтти очередную волну нежности по отношению к ней. – Ладно… она все равно оставила записку… где-то…

Лори принялась шуршать лежащими на столе рекламными проспектами, письмами и стикерами, а Мэтти, наблюдая за ней, наверное, в сотый раз пообещала себе привести все в порядок… на этой неделе.

Наконец Лори издала победный возглас. Перси встревоженно обернулся. Лори протянула Мэтти желтый стикер.

Гейнора Фэйрчайлд, управляющая домом престарелых Боувел.

Пожалуйста, позвоните мне, когда Вам будет удобно. У меня есть интересное предложение.

01562…

– Она не сказала, что это за интересное предложение для меня? – сразу же насторожилась Мэтти.

– Нет, зато наш магазин произвел на нее сильнейшее впечатление, – сообщила Лори, направляясь к выходу и с трудом надевая на ходу куртку. – Позвони ей.

Мэтти посмотрела на Перси. Похоже, старик был вполне доволен жизнью. Он сидел на раскладном металлическом стуле у коробки с грампластинками. Женщина взялась за телефонную трубку. Не стоит тратить время на пустые предположения о том, что понадобилось от нее этой незнакомке. Лучше разобраться со всем прямо сейчас.

После строгого голоса автоответчика Матильде пришлось добрых две минуты дожидаться ответа, вслушиваясь в деликатно подобранную фоновую музыку.

А потом прозвучал певучий голос Гейноры Фэйрчайлд:

– Ах, я так рада, что вы мне позвонили! Я очень рассчитывала на ваш звонок… Послушайте, у нас тут небольшой дурдом… Не могли бы вы заскочить к нам после закрытия магазина? Я буду сегодня до восьми.

Мэтти не успела ответить, поскольку в следующее мгновение звонок сорвался, и теперь она стояла, изумленно взирая на красную бакелитовую телефонную трубку, гудящую в ее руке.

– Интересный звонок? – подходя к ней с несколькими выбранными пластинками, спросил Перси.

Мэтти сморщила нос.

– Не уверена.

Дом престарелых Боувел располагался на западной окраине Кингс-Санбери. Белая ограда из штакетника являлась границей, за которой заканчивались городские дома и начиналась холмистая местность Стаффордшира. В конце 90-х годов прошлого века большое главное здание и хозяйские пристройки превратили в находящееся под постоянным присмотром персонала комфортное жилище для престарелых людей. Двери располагавшихся на первом этаже квартирок для жильцов выходили в общий внутренний дворик, весьма ухоженный, кстати. А еще имелся красивый парк, вход в который был доступен только жильцам. Остановив свой любимый красный автофургон «фольксваген» на широкой, усыпанной гравием стоянке для посетителей, Мэтти улыбнулась, подумав о том, что бы сказал дедушка Джо, если бы увидел ее здесь. До ссоры в семье любили пошутить насчет того, что дедуля Джо – единственный старик во всей Англии, который не желает жить в Боувеле. Несколько лет назад «Таймс» отметила это заведение среди десяти лучших домов для престарелых в сельской местности. С того момента образовалась внушительная очередь желающих вселиться в одну из престижных квартирок с палисадником, переоборудованных и довольно уютных. Боувел превратился в местную легенду.

Как оказалось, недоброжелательный тон дежурной по телефону не был случайностью. Женщина взирала на Мэтти строгим взглядом поверх очков для чтения, которые чудом держались на кончике ее похожего на клюв носа, пока гостья объясняла, что приехала встретиться с управляющей. Казалось, Мэтти имела дело с ворчливой брюзгой, которая неодобрительно взирала на нее. Женщине пришлось прикусить губу, чтобы не рассмеяться. Ей начинало нравиться здесь, ибо после душевной боли вчерашнего дня смех был бы как нельзя кстати.