Пятнадцатилетний чародей. Том I, часть II. - Олег Сергиенко

— ляпнул я первое что пришло в голову.

— Я ж говорю повезло, твоей миры как раз хватило на стабильный канал и оптимальную сферу приложения. Тебе в Академию надо. Учится. На факультет чародейских техник и волшебства.

— Где её взять, твою Академию.

— А я почём знаю, это тебе надо, ты и ищи. — Кот вполне по-человечески пожал плечами.

— Так всё! Хватит! — отец хлопнул ладонью по столешнице, — развели балаган. Сын, Василия на неделю без молока, а сам не смей экспериментировать с этими своими сферами, понял меня!

— Есть не экспериментировать и молока не давать. — Чувствую, как к эмоциям отца начинает примешиваться безысходность, — Пап? Может скажешь, что ещё случилось, что мне нужно знать?

Отец вздохнул, с силой провёл ладонями по лицу, налил из графина апельсинового сока в большой коктейльный стакан, и громко глотая выпил.

— Произошло? — Он отставил стакан, добавив его к двум пустым рюмкам, вздохнул и продолжил: «Нет, слава Богу, ни чего не произошло, но есть очень плохая новость сынок. Дядя Саша, он ведь служит имперской службе безопасности в отделе расследований, так вот он мне позвонил и сказал, что у директора не прошла инициация, в теле нет темноты, есть только следы начала трансформации и всё.

— И что? — произнёс я, уже догадываясь, что отец скажет дальше.

— Сын. Когда демоны проводят обряд инициации отложенной продажи души, который по сути есть договор, — отец снова потёр лицо, — как бы лучше объяснить. В общем сын, договор был подписан и исполнен лишь частично, печать колдуна на теле Лима отсутствует, а так как ты был единственным человеком находящимся рядом…

Отец тяжело вздохнул и смотря на меня с такой щемящей тоской, ну прямо как тогда пять лет назад, когда сказал, что я на всегда останусь калекой, произнёс твёрдым голосом:

— Юра, на тебе печать тёмного колдовства, мне жаль сын, с такой печатью, ты не можешь жить среди людей, — он зачастил думая, что предвосхищает мой вопрос, — не переживай тебя не казнят, есть твёрдые доказательства указывающие на бывшего директора школы, но вот, изолировать обязаны. И ещё сынок, дедушка не приедет, в сложившейся ситуации Главе Рода нельзя сюда приезжать, слишком большой риск.

— Изолировать? Это что, в тюрьму посадить?

Я, получив утвердительный кивок отца, посмотрел на кота, — Васька, ты же мне сказал, что в таких случаях людей в монастырь отправляют.

— Конечно хозяин. Орден паладинов Христа, борется только с колдунами, невинных в тюрьму не сажают. — Кот коснулся тульи шляпы — тюрьма тебе не грозит хозяин.

— Папа если печать и метка демона одно и тоже, то мне действительно тюрьма не грозит, я вчера убрал с себя демоническую метку.

— Подожди! — отец вскочил с дивана, — как убрал! Это невозможно.

— Ну я же не знал, — я вслед за отцом встал из-за стола, — что это невозможно, чуть дуба не дал. Эта ваша печать, которая метка, врастает прямо в ауру таким, знаешь, паучком чёрненьким. Вот его я и выдрал из собственной ауры. Сделав, так сказать, в своем сосуде отверстие несовместимое с жизнью. Поэтому, моё сердце вчера останавливалось. Вот.

— Уверен? — голос отца звенел от напряжения.

— Что паучка выдрал уверен, мне вон Васька, — я кивнул, на так и сидящего на собственном хвосте, кота — рассказал какую глупость твой сын совершил, без спроса выдрав из себя эту чёрную гадость.

— Василий?

Кот подскочил, как срочник перед генералом, предано глядя в глаза, не иначе опасался за доступ к сметане. При всей неуместности, мне неожиданно стало смешно, и я еле сдерживая смех, захихикал, зажимая рот левой рукой и махая второй что бы продолжали без меня.

— Простите, не обращайте внимание это нервное.

— Горячее молоко с мёдом малиной и корицей очень помогает. — Длинный розовый язык говорящего облизал морду вокруг пасти, и я не выдержав заржал в голос в бессилии опустившись на стул.

— Ой не могу, ха-ха-ха, Вася! Хо-хо-ха. Я же не простыл … Щёку обожгло огнём, а по ушам хлопнуло, это папенька меня оплеухой полечил, перегнувшись через стол, внимательно смотря мне в лицо.

— Ну как сын? Помогло?

— Ага, прошло, — потёр щеку, действительно, чего это меня разобрало на ха-ха, — всё в порядке. Василий подтверди сказанное.

— Господин, действительно так и было, ауру хозяин восстановил сам при помощи миры переданной ему Софией, слугой хозяина.

— Та-а-ак, — отец снова сел на диван, достал телефон, начал сосредоточено нажимать на кнопки, напряжённо вглядываясь в экран, наконец он прижал трубку к уху вслушиваясь в гудки.

— Отец Николай… да… вы уже приехали?... в фойе у рецепшена?... хорошо, отец Николай поднимайтесь… что Александр Владимирович?, да конечно поднимайтесь вместе, мы с сыном ждём вас, охрана проводит.

— К нам гости?

— Да сынок. Сейчас к нам присоединятся отец Николай и дядя Саша, ты должен его помнить, он отец твой подружки. — отец привычным жестом потёр переносицу, Предупреждаю сразу с ними будет специалист из Корпуса Паладинов, так что оба следите за тем что говорите, и сын, думай над каждым словом, которое будешь произносить.

Интересно папа очки не носит, откуда такая привычка переносицу тереть, и что это за корпус такой паладинский.

— Папа? А зачем нужен этот специалист? Если с Александром Владимировичем более или менее понятно, то с этим паладином… Что это вообще за организация такая — Корпус паладинов?

— С дядей Сашей мы должны встретится… — отец замялся, — потому что должны. А специалист Корпуса должен будет подтвердить наличие на тебе печати тьмы, стадию инициации и изменения твоей души.

— А корпус?

— Корпус Паладинов? Сын? — Отец удивлённо вскинул брови, — разве ты не учил Закон Божий? Помнится мне приходской священник, как там его — отец Иоанн, очень грамотный человек с высшим образованием между прочим, твой дед стипендию ему на обучение назначал. Он разве тебя не учил?

— Ой прости пап— меня продрало от испуга, — это, наверное, из-за вчерашнего. Я вспомню честное слово.

— Ну-ну, странно что ты о таком забыл. Кто ещё кроме орденцев может с Тьмою биться на равных.

— Папа может мне чаю дополнительно организовать. Или там кофе, капучино, например. — Я решил сбить отца с мысли о качестве моего