Алекс и Алекс 6 - Семён Афанасьев

меня есть другое предложение. Пойдёмте в наш сектор? Он намного ближе, оттуда и видно лучше, заодно парой слов сможем переброситься.

— С кем имею честь? — гражданский настороженно покосился на чужой захват собственной руки.

Затем перевёл взгляд на армейские знаки различия.

— С куратором нашего общего знакомого, — спокойно кивнул в сторону подопечного офицер. — Алекс ведёт свою научную работу под моим скромным руководством.

— НАУЧНУЮ РАБОТУ⁈ — тип повторно замер, забыв, что нужно переставлять ноги. — ОН⁈

— А что не так? — теперь настала очередь подполковника удивляться. — Что вас так взволновало? Алекс — отличный соискатель, очень удачно нашёл своё место в нашей структуре и является шикарной иллюстрацией известной поговорки!

— Какой поговорки? — по инерции спросил колониальщик, похоже, не особо задумываясь над тем, что говорит.

— «Не место красит человека, а человек место». При всей его неоднозначности, в нашей структуре результатами исследований нашего общего знакомого более чем удовлетворены. — Теперь офицеру стало ещё интереснее, чего старик в итоге хочет от пацана.

Не в привычках Бака было лезть в чужие дела, но он отстранённо заметил про себя: похоже, с одним занимательным подопечным собственные принципы и правила регулярно подвергаются испытаниям на прочность.

Которые регулярно же не проходят.

— Пойдёмте, — армеец усилил нажим на чужой локоть. — Я вот прям всем сердцем чувствую, что нам есть о чём поговорить. — Хорошо знающие Бака уловили бы очень глубоко скрытую иронию.

Соискатель задумчиво покосился на куратора через плечо, видимо, тоже недоумевая: с чего такой предсказуемый научный руководитель столь резко рвёт все шаблоны?

— С вашего разрешения, попотрошу его слегка на тему намерений в ваш адрес. Если вы не против, — счёл нужным пояснить Бак по-испански Алексу. — Потом сообщу вам.

Так-то он был более чем уверен, что его вмешательство на стороне своего соискателя в случае с любыми представителями конкретно этого Департамента более чем обосновано: диверсанты на территории Корпуса, применение по действительным военнослужащим овода там же, эскапады ныне покойного безопасника Корпуса (так и не дожившего до своей пенсии) — все ниточки вели разными путями в одну сторону.

— Какие у меня могут быть возражения в ваш адрес? — абсолютно искренне пожал плечами пацан. — Я вам и так по гроб жизни благодарен. Я же вижу, что вы на самом деле обо мне заботитесь, хотя и тщательно это скрываете. Даже от себя.

— А НУ СМИРНО! — рявкнул было Бак возмущённо в ответ на далеко не первое вопиющее нарушение субординации.

— Вон моя фамилия на табло! Шестнадцатая площадка! Некогда! — а пацан сорвался в галоп и молниеносно скрылся за поворотом в конце коридора.

Подполковник задумчиво проводил взглядом Хаас, тоже ускорившуюся и последовавшую за тем, кому ей предстояло секундировать:

— Такое впечатление, что дисциплины в нашем заведении с каждым днём всё меньше, — последнюю фразу офицер задумчиво сказал самому себе на всеобщем. — А анархии больше. М-да уж.

Абсолютно неподобающая с точки зрения официальной иерархии сцена на удивление примирила с происходящим представителя Департамента Колоний. На его лице даже появилось подобие живого интереса:

— Я не понял большей части вашего разговора, но благодарен за предложение. Действительно, пойдёмте в армейский сектор? Очень хочется схватку посмотреть поближе, с хорошего места.

— Прошу. — Через половину минуты Бак даже придержал двери, пропуская старика в собственную персональную ложу.

— Я так понимаю, вы хотели со мной о чём-то поговорить? — Тип, нисколько не стесняясь, извлёк из кармана интересный девайс и просканировал помещение на предмет закладок.

— Здесь всё же армия, — лениво зевнул армеец, падая спиной в ближайшее кресло. — Прошу, — он похлопал по подлокотнику соседнего. — Мы иногда тоже заботимся о неприкосновенности и безопасности, здесь не прослушивается.

— А вот звучит пугающе, — констатировал собеседник, занимая предложенное место. — Знакомиться будем?

— Зачем? — резонно поинтересовался в ответ офицер. — Я вам не доверяю, вы меня боитесь, никаких совместных дел не планируем. Мою должность и степень близости к Алексу я вам назвал, а ваши титулы и регалии мне неинтересны по определению.

— Странное начало. О чём тогда может быть наш разговор?

— Администрация Корпуса с высокой степенью вероятности установила ведомственную принадлежность посторонних, убитых на нашей территории. Об этом.

— Я к этому не имею никакого отношения! Это инициативы предшественника! — исполняющий обязанности начальника интересной колониальной комиссии назвал фамилию погибшего от зубов собаки.

— На мёртвых можно свалить что угодно, — Бак абсолютно по-мальчишески не удержался от подначки.

Хотя про себя и чувствовал, что именно этот тип к оперативному противостоянию спецслужб явно никаким местом.

— Я хотел поговорить с вашим соискателем именно о том, как нам наладить личные отношения и выйти из тупика. — Старик, покоряхтев, устроился в низком кресле поудобнее. — Я против него ничего не имею, амбициозных планов своего предшественника никогда не разделял и мечтаю об одном.

— О чём?

— Выйти на пенсию через год-полтора не исполняющим обязанности, а с должности начальника. Всё. Ещё — закрыть проект, в котором ваш подопечный невольно фигурирует как наследник своего отца.

— Что вы думаете о неафишируемом интересе ваших вышестоящих коллег к Мвензе? Не всегда законном, но таком выпуклом и целеустремлённом? — офицер не стал делать переходов, каких-либо подводок, а вопреки правилам врубил лобовой вопрос.

— А вы сейчас о каких коллегах? — парировал дед. — Если о тех, что в Департаменте Колоний, то это одна ситуация. А если о парламентских комиссиях и тамошнем лобби в верхней палате, то уже совсем другая.

— Между ними пока нет договорённостей? — понимающе кивнул Бак, внутренне напрягаясь.

Информация, которую он сейчас должен был получить, стоила очень дорого и к публичной не относилась.

Да, намерения и разговоры парламентариев и правительства засекретить сложно, но интерес представляют не они.

Интересны полные расклады — кто, с кем, почему, с какими ресурсами. Неафишируемая карта негласного альянса, его намерений и красных линий.

Именно это собеседник без паузы и затеял излагать, как нечто обыденное.

Подполковник слушал, мотал на ус, время от времени поощрительно кивал и параллельно прислушивался к себе: кажется, один несносный и даже отсидевший в Квадрате пацан действительно родился под счастливой звездой.

Всё происходящее, включая эту беседу, было плодом чистого совпадения. С точки зрения Бака, такое совпадение было далеко не первым, которое, если всё правильно разыграть, сыграет на