Хирург дьявола - Марина Серова

– Говорят, пока кофе горячий, можно поймать его настоящий вкус, – медленно произнес он. – А как остынет, так уже не то. А я вот люблю пить его слегка остывшим. Без всего. Без пирожных, без молока, без сахара или корицы. Это – приправы, не более. Чуть-чуть остывший черный кофе прекраснее всего. А горячий…

Он снова отпил из чашки. Слепнев и Колесников молча наблюдали за этим представлением, не понимая, к чему это все.

– Здесь не такие уж и заоблачные зарплаты, как может показаться на первый взгляд, – наконец вернулся из собственных мыслей Афиногенов. – Но есть одна тема, ребятки…

Слепнев кашлянул.

– Сейчас ничего говорить не буду, – подвел итог Афиногенов. – Главное, что вы оба здесь. Поработаете, освоитесь, а там решим, кого куда.

– Это точно, не надо торопиться, – сказал Колесников, лишь бы уйти от какого-то чувства неловкости, которое вдруг появилось откуда ни возьмись. Он встретился взглядом с Андреем, который уже пришел в себя и выглядел уставшим. Может, это совсем не неловкость, а эмоциональный передоз? Похоже на то.

Афиногенов в два глотка допил свой слегка остывший черный кофе.

– Ну что, братва, – широко улыбнулся он. – Напились, наелись? А теперь, может быть, все-таки поедем домой? Или под мостом ночевать собираетесь?

* * *

Пэркинс вернулся домой в восемь часов вечера. Поужинав, открыл ноутбук, ответил на несколько электронных писем. Позвонил дочери, которая недавно вышла замуж и уехала с мужем в Нигерию. Человек, с которым она решила связать свою жизнь, был компьютерным гением. Он решил, что Африканский континент загнется от компьютерной неграмотности. Дочь Пэркинса носила красивое имя Молли. Она была учителем и, пока ее муж натаскивал будущих негерийских хакеров, успела устроиться в школу преподавателем английского языка. По ее словам, тамошние детки были гораздо смышленее тех, с которыми ей приходилось работать в Лондоне.

– Английские дети слишком избалованные, папа, – призналась она отцу. – Или я не умею поддерживать свой авторитет. Я и сама еще не выросла в каком-то смысле, и мои ученики не видят во мне учителя. А в Нигерии меня уважают и даже побаиваются. Как думаешь, почему так получается?

Пэркинс сочувствовал дочери, но помочь ей не мог даже советом.

Сегодняшний разговор с Молли был непродолжительным – подводила чертова связь. Они быстро распрощались. Пэркинс закрыл ноутбук, набросил на плечи легкую куртку, чтобы выйти на ежедневную прогулку. После смерти жены, которая случилась шесть лет назад, он решил, что в его жизни вполне может остаться работа, но никаких отношений он заводить не будет. Правда, стал ощущать тоску от одиночества во время вечерних променадов в ближайшем парке. Поэтому он посетил приют для животных, где и нашел себе друга – юркого пятнистого песика неизвестной породы. Пес оказался наглым и плохо воспитанным, Пэркинс четыре месяца приучал его делать туалетные дела на улице, а не на ковре в гостиной.

– Дай ему имя, наконец, – сказал как-то Афиногенов, зашедший к Пэркинсу в гости. – Вы вместе уже полгода, а ты все еще подзываешь его свистом.

– Его имя по паспорту просто отвратительно, – ответил Пэркинс. – Представь, его когда-то назвали Коломбо. Не знаю, что было в голове у этих людей. Какой из него Коломбо? Он лезет носом под хвост каждой встречной псине. Он воет на пустой угол в коридоре. Зачем-то таскает диванную подушку из одной комнаты в другую, а потом обратно. Коломбо? Не смешите.

– Назови его хоть как-то, – не отставал Афиногенов. – Пока у него не будет имени, он так и останется без мозгов. А твоих на вас обоих не хватит. Ты знаешь, в России с дворнягами в плане имен не особенно церемонятся. Все зависит от высоты в холке и выражения собачьего лица. Выбирай.

– У меня никаких мыслей, поможешь?

– Назови его Токси. Он вряд ли будет против.

– Почему Токси? – удивился Пэркинс и посмотрел на пса, словно примеряя на него новую кличку.

Кличка села точно по размеру.

Пока Пэркинс одевался, Токси радостно лупил его хвостом по ногам.

– Секунду, Токси. Кажется, телефон.

Пэркинс не ошибся. На определителе высветился знакомый номер.

– У нас проблемы, – с яростью в голосе сообщил Илья Петрович. – Нужна кровь. Мы тут зашиваемся, черт тебя возьми.

– Все так плохо?

– Очень плохо, Джошуа. Поверь мне.

Пэркинс почувствовал сильное желание присесть. Он прекрасно понимал, о каком пациенте идет речь. О, он отлично разбирался в статусах тех, кто поступал в клинику не через главный вход. Эти люди не проходили регистрацию, а их лечение проводилось при неукоснительном соблюдении анонимности. До сих пор удавалось справляться без проблем, но сейчас, видимо, не тот случай.

– Что с ним? – спросил Пэркинс.

– Час назад. Четыре пулевых, одно из них «слепое».

Это означало, что одна пуля застряла в теле. Пэркинс, не отнимая телефон от уха, вернулся в комнату и опустился на диван. Токси крутился возле ног хозяина.

– Значит, необходимо переливание крови? – спросил он у Ильи. – Только говори спокойно и по существу. Лишь так я смогу тебя понять.

– Именно. Не могу говорить спокойно. Я звоню из пустой смотровой. Сюда могут зайти в любой момент.

– А в чем проблема? – не понял Пэркинс.

В неотложке, куда привозили анонимных пациентов, тоже было хранилище крови для срочных операций. У Пэркинса появилась слабая надежда на то, что Илья просто не нашел то, что было необходимо. Такое часто случается, если ты торопишься или сильно взволнован. – У нас нет нужной группы? Не пугай меня, Илья.

– Крови тут полно, – ответил Афиногенов. – Все руки по локоть в крови. Просто купаюсь в ней. Но все дело в том, что вся эта кровь ему не подходит.

Пэркинс закрыл глаза. Потом медленно выдохнул.

– Как… как это не подходит? – тихо произнес он. – Какая группа, я спрашиваю?

– Подожди.

Он отвлекся, отложив трубку телефона в сторону. Джошуа Пэркинс не мог знать наверняка, какая именно кровь хранилась в хранилище, которое находилось в главном корпусе. Но больше идти было некуда.

– Ты еще здесь?

– Ты точно все проверил? – на всякий случай решил уточнить Пэркинс.

– Абсолютно, – сказал Илья. – В неотложном отделении проверил все. Нет там того, что нужно. Отсутствует.

– Значит, так, – взял себя в руки Пэркинс, – придется идти в основное здание.

– Ты совсем мозги потерял?! – взорвался Афиногенов. – На каком основании я там появлюсь без документов? Попрошу отлить мне немного? А если потом решат проверить?

– Я назову тебе код для входа в хранилище, – объяснил Пэркинс. – Дальше – сам. Если кто-то тебя увидит, то можешь сказать, что шел мимо, услышал сигнал терморегулятора, решил проверить.