Добравшись до горы - Алексей В. Мошков

покоев. Затворяя двери в опочивальню, старшая служанка неодобрительно покосилась на тяжелый меч, что висел над ложем принцессы.

Странные причуды у госпожи. А все отец, да достигнет он Блаженного Брега! Сызмальства брал дочурку на учения своей карманной армии. Вот и выросла мальчишка мальчишкой. Не куклы, рукоделье или печальные напевы придворных менестрелей интересуют ее, а дикая скачка верхом, охота в Туманных ущельях, рукопашные схватки да еще книги. И не душещипательные романы древних авторов, чей прах давно развеялся над лесами, а описания сражений, чертежи осадных машин, наставления по безоружной и вооруженной борьбе. Светлые Силы, куда движется наш мир!

Рассвет алой волной прокатился по ложу долины, подступил к обросшей плющом стене замка, возле которой торговцы уже открывали свои лавки, и хлынул в город. На мгновение могло показаться, что вернулись времена былого могущества, когда предки нынешнего короля правили огромной страной, простирающейся от Разлучной горы на западе до Янтарного моря на востоке, от Бесплодных пустошей на севере до Могучей реки на юге, но взошедшее солнце мгновенно разрушило эту иллюзию.

Красноватый диск показался над уступами Плоских нагорий, и в долину хлынул зной. Он быстро проник в самые потаенные уголки дворца, оживил тысячелетние фрески на стенах тронного зала, загнал тени давно умерших владык в обширный лабиринт подземелий и застал юную принцессу врасплох. Будущая властительница крохотного клочка заросших лесом земель любила вдоволь поплескаться в купальне, наполненной прохладной водой. Она напоминала ей о море, которое принцесса видела лишь на волшебных фресках, но зной, просочившийся через осветительные колодцы, напомнил совсем о другом.

О том, что предстоит еще один долгий жаркий день, заполненный докучливыми церемониями, подобострастием придворных, жалобами, просьбами и депешами — всем тем, что на языке власти называлось государственными делами. Принцесса набрала побольше воздуха и нырнула к самому дну. Причудливая цветная мозаика изображала вымерших морских животных, скользящих в лазурных водах. Скелеты этих созданий, намертво вросшие в камень, порою находили собиратели древностей. Принцессе нравилось воображать себя одной из таких тварей, обитательницей древней могучей стихии, от которой остались лишь эти окаменелости и ток соленой крови в жилах.

Осветительные колодцы источали все больше солнца. Вода в купальне согревалась, и принцессе прискучило ныряние. Она с шумом выскользнула на поверхность, вся в золотых брызгах. Подплыла к стенке, выбралась из воды, облепленная светлыми волосами почти до щиколоток. Принцесса не раз порывалась остричь эти густые, с детства надоевшие локоны, но всякий раз бдительные служанки пресекали ее поползновения. Та, которой предстояло стать чистой королевой, должна отвечать трем требованиям: быть прекрасной, соблазнительной и недоступной.

Поэтому ее с младенчества терзали притираниями, благовониями и умащиваниями. Десятки служанок трудились над красотой кожи своей властительницы, ее ногтей и волос, но тщетно. По возвращении с охоты или верховой прогулки принцесса опять походила на длинноволосого, но крайне запущенного мальчишку. И все приходилось начинать сначала. Быть прекрасной, соблазнительной и недоступной — это тяжкий труд, хуже, чем работа какого-нибудь дровосека.

Старшая служанка подала сигнал, и будущую королеву разложили на плоской, прикрытой тонкой простыней каменной скамье. Началась очередная пытка превращения бедового сорванца в томную деву, от одного взгляда на которую мужчины обязаны терять голову. Принцесса молча, стиснув зубы, терпела, утешая себя мыслью, что воин должен выносить и не такие лишения. И все же, когда ее поставили на ноги и принялись облачать в церемониальные одежды, она вздохнула с облегчением.

В огромном зеркале, которое берегли как величайшее сокровище, принцесса увидела роскошную статую. Толстые, увитые золотыми лентами косы были пропущены под мышками и привязаны к металлическому каркасу, на котором веером крепились изумрудные перья павлина. Длинное пурпурное платье с разрезами от бедра при ходьбе открывало стройные, но чуть худощавые жилистые ноги. Правда, этот недостаток маскировала изысканная роспись: листья, грозди, лепестки цветов. И если перья павлина символизировали высоту королевской власти, то роспись на ногах — изобилие и благоденствие, которыми властительница осыпала своих подданных. Во всяком случае, обязана была осыпать.

Герольды возвестили о том, что будущая властительница Долины, Плоских нагорий и прилегающих земель, чистая принцесса готова обратить лучезарный и милостивый взор на своих преданных и любящих слуг. У выхода из купальни ее встретил церемониальный караул — два десятка изнеженных юношей, отпрысков знатнейших родов. Кирасы с золотыми насечками, пышные плюмажи на шлемах, поножи и наручи из тисненой кожи. В холеных руках — клинки, усыпанные самоцветами, изысканные и бесполезные в настоящем бою. Впрочем, как и сами караульные. Ни одного из них принцесса не взяла бы в военный поход. К счастью, в небольшой, но отменно вышколенной армии игрушечного королевства были и другие воины. А во главе стояли ветераны, которые некогда участвовали в боях под командованием ее отца, да достигнет он Блаженного Брега. Если бы не эти закаленные в битвах бойцы, крохотное королевство давно бы разорили алчные соседи, как мальчишки — гнезда.

Под слитный грохот шагов принцесса вступила в тронную залу. Здесь ее уже ждали придворные — пестрая толпа лизоблюдов, просителей и бездельников. Они низко склонились перед своей будущей властительницей, подметая плащами и юбками шестигранные плиты пола, над которыми оказались не властны несчетные века. Принцесса прошествовала мимо и села на низкий трон без спинки, но с высокими, изогнутыми, как морские волны, подлокотниками. По правую руку ее немедля возник волшебник Рудгер — верховный старейшина Дома Светлых Сил, а по левую — Брендан, командующий королевскими войсками и отвечающий за мир и спокойствие внутри королевства.

Волшебник, в чьи обязанности входило не только духовное, но и мирское благополучие государства, сделал знак первому просителю. По церемониальному протоколу после приема нескольких просителей начиналась утренняя трапеза, в которой участвовали только самые близкие из придворных. За трапезой и обсуждались все насущные дела. Вершились судьбы королевства. Принцесса любила эти завтраки. За столом приближенные избегали цветистых фраз, а говорили кратко и по существу. Жаль только, что старый король избегал этих трапез, как, впрочем, и всех остальных церемоний.

Между переменами блюд будущая королева узнавала новости, слухи и сплетни. И хотя с каждым годом они становились все тревожнее, принцесса жадно выслушивала все, что придворные считали нужным сообщить своей владычице. Разумеется, у нее были и другие источники, благодаря которым она могла проверить искренность своих приближенных. Ведь нельзя же будет управлять государством, полагаясь лишь на их отчеты. Хотя управлять — это сильно сказано. Управлял магистрат, а королевская особа лишь осеняла своей рукой принимаемые им законы и установления.

Толпы придворных покинули залу. Слуги пригасили солнечный свет,