📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгРазная литератураБылой Петербург: проза будней и поэзия праздника - Альбин Конечный

Былой Петербург: проза будней и поэзия праздника - Альбин Конечный

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 137
Перейти на страницу:
href="ch2-29.xhtml#id130" class="a">[30].

Вторым праздником, о котором говорил Свиньин, был день Преполовения (вскрытие реки ото льда). В этот день открывались навигация и переправа через Неву.

Вскрытие Невы принадлежит некоторым образом к истории [Петропавловской] крепости, и сие происшествие, столь вообще в России обыкновенное, есть эпоха для петербургских жителей. Премудрый Творец наших флотов и северной столицы, отворив русским плавателям неизмеримое царство морей и превратив, так сказать, Неву в устье внутренних рек, желал всеми способами почтить важность и выгоды, от нее проистекающие. Для сего и установил он праздновать ежегодно вскрытие Невы.

При первом очищении Невы ото льду, по данному повелению, капитан над верфью пускается на катере с распущенным флагом вниз по реке и в сопровождении множества всякого рода судов. Он салютует крепости, которая также ему ответствует. В то же время комендант крепости едет с рапортом к государю императору, и капитан над верфью получает тогда ежегодно Высочайший подарок дорогой цены.

В сие время оба берега бывают покрыты множеством зрителей, с нетерпением ожидающих первого выстрела из крепости. Он раздался – и Нева покрывается судами, и там, где за час мертвое молчание дремало на глыбах льда и снега – там все теперь изображает вид пробужденной природы, и самые воды, кажется, торжествуют свое освобождение. <…> Поистине картина сия чрезвычайно богата и ее можно всего ближе уподобить обручению венецианского дожа с Адриатическим морем. <…> В день Преполовения и 1 августа бывают в крепости крестные ходы для водоосвящения, при чем собирается великое множество всякого звания людей и Нева покрывается разноцветными шлюпками. В первый день всякому позволяется гулять по крепостным валам[31].

И. А. Иванов. Нева у Петропавловской крепости в день Преполовения. Офорт, акварель. 1815

До появления постоянных мостов через реку обитатели Петербургской стороны и Васильевского острова, ожидая, пока на Неве образуется прочный лед, отмечали свой праздник. «Большинство публики на Петербургской стороне, состоящее из чиновников, служащих в сенате, в губернских местах и т. п., имеет свой праздник, продолжающийся несколько дней, растягивающийся или укорачивающийся, смотря по силе мороза; этот праздник – рекостав. <…> В это время начинаются у жителей Петербургской стороны визиты, вечеринки, дружеский преферанчик, танцы и разные удовольствия»[32].

В 1830‐х годах модное светское гулянье перешло с Невского проспекта на набережные, и «взгляд на Неву» невольно стал атрибутом летнего фланёра. «На Невском проспекте гуляют только зимою и весной, – отмечал Александр Башуцкий в 1834 году, – с приближением лета толпы редеют и начинают переливаться отсюда на Адмиралтейский бульвар, Дворцовую и Английскую набережные и в Летний сад. Гулянье хорошей публики продолжается до четвертого часа»[33].

Не в силах был соперничать с коварной Невой парадный и деловой Невский. «С 1836 года Невский проспект, этот шумный, вечно шевелящийся, хлопотливый и толкающийся Невский проспект упал совершенно: гулянье перенесено на Английскую набережную, – писал Гоголь. – Когда Адмиралтейским бульваром достиг я пристани, перед которою блестят две яшмовые вазы, когда открылась перед мною Нева, когда розовый цвет неба дымился с Выборгской стороны голубым туманом, строения стороны Петербургской оделись почти лиловым цветом… и в этой лилово-голубой мгле блестел один только шпиц Петропавловской колокольни, отражаясь в бесконечном зеркале Невы, – мне казалось, будто я был не в Петербурге. Мне казалось, будто я переехал в какой-нибудь другой город, где уже я бывал, где все знаю и где то, чего нет в Петербурге»[34].

Нева была и непременным атрибутом белых ночей.

* * *

В 1922 году Николай Анциферов ввел понятие «душа города»: «В каком смысле можно говорить о душе города? Исторически проявляющееся единство всех сторон его жизни (сил природы, быта населения, его роста и характера его архитектурного пейзажа, его участие в общей жизни страны, духовное бытие его граждан) и составляет душу города», отмечая при этом, что «через познание внешнего облика города» – путь «к постижению его души»[35].

Ставя на первое место фактор «сил природы», исследователь утверждает:

«Город мы воспринимаем в связи с природой, которая кладет на него свой отпечаток… <…> Большое значение для одухотворения города имеет природа. Смена дня и ночи заставляет чувствовать органическое участие города в жизни природы. Утро убирает его часто перламутровой тканью туманов, пронизанных солнечными лучами. Вечер набрасывает на него кроваво-блещущий покров… И белая ночь наполняет его своими чарами, делает Петербург самым фантастическим из всех городов мира (Достоевский). Мистерия времен года, породившая мифы всех народов, превращает самый город в какое-то мифическое существо»[36].

Самые ранние описания белой ночи встречаются у иностранцев, впервые посетивших новую столицу.

«Самым любопытным из виденного мною был путь и обращение солнца, – свидетельствует немецкий путешественник, побывавший в Петербурге в 1710–1711 годах. – Ибо я наряду со многими другими иностранцами и приезжими наблюдал, как солнце в июне и в июле не заходило, разве только в продолжение получаса бывали сумерки, так что я и ночью, и днем совершенно свободно и ясно мог читать и писать все, что угодно. И часто совершенно доподлинно видел, как солнце удивительным образом в полуночное время между 11, 12 и 1 часом лишь ненадолго заходило на востоке у горизонта, или края земного шара, так что мне казалось, будто для человеческого глаза от момента его захода ненадолго и до момента нового полного восхода оно проходило только шагов 200»[37].

«Примечательно, что в два летних месяца солнце почти не заходит, а бывают только, так сказать, вечерние сумерки, когда люди хотя и лишены на три часа настоящего солнечного света, но все же небо остается светлым достаточно, чтобы всю ночь можно было совершенно свободно читать и писать, – вспоминает ганноверский резидент в Петербурге (в 1714–1717 годах) Ф.-Х. Вебер. – Я часто с удивлением замечал, что по утрам через час или два после восхода солнца на улицах еще не было ни единого человека и даже не открывалась ни одна дверь или окно, а все люди еще были погружены в сон. Зимой же, напротив, дни так коротки, что от них мало радости; солнце видишь не больше трех часов, да и то очень редко из‐за тумана и испарений, которыми воздух над землей так насыщен, что зиму с полным основанием можно назвать долгой ночью, а зимние дни – постоянными сумерками»[38].

Итальянский поэт и драматург Витторио Альфиери сетовал: в белые ночи «я чувствовал тоску от этого постоянного печального дневного света и совершенно не помнил, какой был день недели»[39].

«Выспавшись хорошо, я несколько удивился, замечая, что еще ночь. Я снова засыпаю и просыпаюсь при солнечном свете. – Казанова признается, что он впервые в жизни потерял день для своих приключений, проспав тридцать часов. – Был тогда конец мая, а в это время года в Петербурге не бывает ночи. В полночь отлично можно читать письмо без помощи свечки. Великолепно, не правда ли?»[40]

Маркиз де Кюстин, приближаясь к Петербургу на пароходе в 1839 году, отмечал: «Здесь серая земля вполне достойна бледного солнца, которое ее освещает. В России ночи поражают своим почти дневным светом, зато дни угнетают своей мрачностью»[41].

В отеле, где он остановился, «нигде на окнах не было ни портьер, ни штор, ни жалюзи, и это при солнце, которое здесь теперь в течение чуть ли не 22‐х часов в сутки не сходит с горизонта и косые лучи которого достигают отдаленнейших углов комнаты»[42].

Белые ночи поразили Кюстина впервые в Зимнем дворце, где во время бала он был представлен императору:

Я хочу еще упомянуть о том, что доставило мне на этом балу неожиданное удовольствие

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 137
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?