В портовом городе - Владимир Исаакович Саксонов

про контрабанду расскажете? — спросил Гешка.

Сергей вспомнил плутоватые глаза матроса с «Моники Смит», его — даже на вид — потные руки, вытаскивающие из карманов зажигалки и нейлоновые носки. Первый «акт о контрабандном деле», подписанный инспектором Ястребовым... Мелкое дело! Он задержал матроса, когда тот возвращался на свой корабль, — пиджак у него оттопыривался. Матрос купил фотоаппарат. Сначала твердил, что получил советскую валюту от своего капитана, а потом признался: продал в городе зажигалки и носки. Капитан заплатил штраф.

— Расскажите! — Гешка уселся на табуретке, поставив ноги на перекладину и обхватив руками худые коленки.

— Это неинтересно, Гешка. Честное слово. Лучше я расскажу тебе о «Волоколамске». Вчера они пришли из плаванья, ты ведь знаешь — они спасли горящий английский танкер... — Сергей запнулся, вспомнив: Гешкин отец — Гунар Пустус — пять лет назад погиб в море.

— Ну, и как? — спросил Гешка.

В кухню вошла Гешкина мать. Сергей кивнул:

— Добрый вечер, Антонина Казимировна.

— Все у них в порядке? — переспросил Гешка.

На плите тонко засвистел чайник.

— Да, всю команду спасли.

— О чем это вы? — поинтересовалась мать.

— Так, мам, о своих делах.

— А про марку свою ты рассказал? — Она повернулась к Сергею. — Хоть бы вы ему объяснили, Сергей Александрович...

— Кипит, — встрепенулся Гешка и повернулся к плите.

— Спасибо... — Сергей погасил газ. — Интересную марку купил?

— Очень, — Гешка вздохнул. — За пять рублей. Но я совсем не хочу есть на переменках, мам! А марка — вот она.

— Я дала ему пять рублей на завтраки в школу, — продолжала Антонина Казимировна.

— Но, мама, ведь эта марка...

— Колумб! — она не выдержала, улыбнулась. — Колумб, уже слышала... С подзорной трубой. Но мне от этого не легче. И я не понимаю ее ценности. Особенно, если сын не завтракает...

«Колумб! — изумленно подумал Сергей. — Еще одна? Или та самая?»

А вслух сказал:

— О, это интересная марка! В каком году она выпущена?.. В девятьсот третьем?

— Ну да! — Гешка торжествующе посмотрел на мать: вот, мол, человек понимает — видишь, как удивился!

— А почему же он с подзорной трубой? — улыбнулся Сергей. — Ведь изобретатель подзорной трубы Галилей еще не родился, когда Колумб открыл Америку.

Гешка смотрел на Сергея широко раскрытыми глазами, потом бросился в комнату и вернулся с альбомом.

— Вот моя коллекция, посмотрите!

Сергей снял чайник с плиты.

— С удовольствием. Пойдем ко мне.

«Такая же или та же», — опять подумал Сергей.

Гешка положил альбом на письменный стол.

— Вот, — сказал он, — тоже интересная марка. Видите, какие Франция раньше выпускала? Это для Мадагаскара...

Сергей рассматривал бледно-зеленую марку, выпущенную метрополией для Мадагаскара: четверо «туземцев» несут развалившегося на носилках белого господина.

— Не стеснялись, однако, раньше, — усмехнулся он.

— А вот! — Гешка заерзал на стуле: его распирало желание все рассказать: — Вот эта синяя марка республики Южно-Молуккских островов. Марка вышла, а самой республики никогда не было.

— Как же так?

— Очень просто! Американцы решили захватить часть Индонезии и создать там эту... марионеточную республику Малуг. Даже марки выпустили, а захватить-то — не вышло!..

Оба рассмеялись.

— Слушай, профессор, откуда ты все это знаешь?

— Тетя Рита рассказывала. Она у нас во Дворце пионеров ведет кружок. А работает в филателистическом магазине на улице Вальню.

— В котором ты купил Колумба?

— В магазине? Там разве такую купишь? — Гешка на секунду насупился. — А вы знаете... — сказал он, оживляясь, — недавно в Варшаве была выставка марок, международная. Там показывали коллекцию английской королевы!

— Королевы?!

— Ага! Тетя Рита нам рассказала: эту коллекцию собирала вся династия... Из Лондона в Варшаву приезжал специальный лорд, хранитель коллекции. Вот где, наверно, марочки-то!

— У тебя тоже хорошие...

Гешка вздохнул и промолчал.

— Многое папа собрал, — сказал он.— А вот эти я обменял. Эти тетя Рита подарила... А вот эти купил.

Сергей рассматривал марку, на которой был изображен Колумб с подзорной трубой, и думал: «Если одна такая стоит пять рублей, значит и марки могут быть бизнесом...»

— Все-таки Колумб — очень ценная марка! — сказал Гешка. — Теперь бы еще «Спартакиаду» достать. Первого выпуска. Законная серия...

— В каком смысле «законная»? — улыбнулся Сергей.

— Ну... Редкая, значит...

— Значит, ее ни у кого нет. Где же ты ее достанешь?

— У Рыбника-то «Спартакиада» наверняка есть!

— А кто он такой?

— Рыбник? Самый известный в Риге филателист! Только он уже старый.

— А у того, кто тебе «Колумба» продал, пожалуй, есть еще редкие марки, — сказал Сергей. — Но ты ведь его не знаешь... Иностранец, наверное.

— Почему? — удивился Гешка. — Никакой он не иностранец. Он в Риге живет, я его часто вижу...

— Так, — сказал Сергей. — Может быть, завтра в магазине будет что-нибудь интересное? Давай-ка сходим туда вместе.

«Вот тебе и честный обмен без всякого бизнеса, — раздраженно подумал Сергей, вспоминая вспотевший лоб старшего штурмана с западногерманского теплохода. — А с каким увлечением толковал о марках!»

Узкая улочка Вальню — граница старой и новой Риги. Она начинается у нового здания вокзала, а в другом ее конце возвышается круглая, увесистая, тщательно сложенная из кирпича старинная Пороховая башня. Большой современный универмаг рядом с крохотными галантерейными магазинами и кафе. Неповоротливый троллейбус разворачивается между домами, построенными пять веков назад...

У филателистического магазина толпился народ — и взрослые и мальчишки. Людно было и у прилавка.

— Вот она, — кивнул Гешка на продавщицу и, тут же увидев у кого-то интересную марку, забыл о Сергее. А тот, подталкиваемый со всех сторон, протиснулся к прилавку.

Риту осаждали мальчишки, требуя космическую серию.

Сергей терпеливо ждал.

Она взглянула на него.

— Вы что-нибудь выбрали?

— Нет, я... собственно, не выбираю.

— Тогда зачем же...

— Дядя Сережа со мной, — невозмутимо произнес неожиданно появившийся Гешка. — Здрасьте.

— Здравствуй, Геша. У тебя появился дядя? — девушка взглянула на Сергея. У нее были карие, с зеленоватым отливом глаза, нежное узкое лицо.

— Мы хотели бы купить несколько марок, — сказал Сергей. — Можно «Спартакиаду» первого выпуска?

— К сожалению, это филателистическая редкость. У нас ее нет, — ответила девушка.

— Дайте