На троих - Евгения Майер

бездушным тварям. Я накинулась на него и выкрикнула, схватив за плечи:

— Кто это был? Кто так поступил с Коди?! — чувствуя, как по рукам вновь расползается липкий противный спазм, обездвиживающий до онемения пальцев.

Тобби даже не пытался вырываться.

Он знал. Все знал. И молчал.

Мне захотелось врезать ему. За всю ту боль, что испытал брат, за перенесенное издевательство.

— Я не могу тебе сказать, иначе… — шепотом, срывающимся на хрип, произнес Тобби — Они убьют нас…

Последнее слово он не сказал, а шевелил только губами.

Я осела в мягкое кресло, застеленное пестрой накидкой бежевого и бордового цвета, перемежающихся между друг другом синими вензелями.

— Рассказывай с начала — произнесла я — Просто все расскажи. Я не пойду ни в полицию, не буду писать жалобы и прочую херню… Говори…

У нас был с доктором особый разговор про блюстителей закона. Она предупредила меня, что как только Коди придет в себя, нужно составить заявление об изнасиловании и избиении. Это обстоятельство заставило обхватить голову руками от паники. Как мой брат будет рассказывать об этом каким-то малознакомым мужикам?! Он, молодой парень, должен изложить в подробностях все эти омерзительные извращения?! Я попыталась убедить ее в том, что не обязательно афишировать неприятный факт насилия. Достаточно только побоев, которые нанесли ему в весьма значительном количестве. Но врач меня убедила: сначала с Коди поработает психолог и психотерапевт, находившиеся в госпитале, а потом только будет разговор с представителями правопорядка. Утаить нельзя, все уже зафиксировано в карточке больного, и идти против закона она категорически отказалась. Пришлось смириться.

Тобби напряженно молчал. Он сделал пару попыток убедить меня, что надо оставить это. Ничего не исправить и к тем людям лучше не соваться.

— Тобби, я все равно узнаю, кто эти мрази, и они ответят за содеянное! — подскочила на месте. Смирение друга моего брата меня выводило из себя. Я готова убить подонков, и мне было плевать кто они. Да хоть сами президенты Америки!

Решительно направившись к двери, уже собираясь уходить, как вдруг Тобби подошел сзади и схватил меня за локоть.

— Лана, это страшные люди! Мы… Мы… — он подбирал слова и, дрожа всем телом, переходил на шепот, будто эти сволочи могли нас услышать.

Я обняла его, чтобы хоть как-то успокоить. Парень и вправду сам был до чертиков напуган. И теперь, понимала, если это чьи-то черные дела, то не придется ли Тобби покинуть мегаполис, чтобы спасти свою жизнь?

Мы вернулись в гостиную. Тобби сел рядом.

— Я расскажу тебе все, только ты должна молчать. Никому. Лана, я прошу тебя, никому не говори… — умоляюще просил он, не отпуская моих рук из ладоней — нам с Коди предложили подработать…

Тобби сделал паузу, словно набираясь сил перед прыжком.

— Что это за работа? — мрачно спросила и насторожилась.

— Распространение наркотиков — выдохнул друг моего брата, а мне казалось, что с ужасными словами я сейчас рухнула в глубокую темную пропасть.

Твою мать, Коди!!! Как он мог на такое дерьмо решиться?!

— Мы распространяли их в клубах, а и в колледже пару раз удалось — более спокойно продолжал Тобби — Коди похоже нарвался на дилеров чужой территории, хотя клуб, в котором он «работал» той ночью был стопроцентно наш…

Друг брата боялся поднять на меня взгляд. И я прекрасно понимала. Не зря он боится. Я сейчас на грани. Мне хотелось отчитать Коди и убить его обидчиков одновременно. Душу разрывало на мелкие кусочки от ярости и обиды за близкого человека.

— Ты знаешь, кто это, конкретно имена, фамилии? — спросила я.

— Да, но Лана… — вспыхнул он — Не нужно… Пожалуйста…

— Тобби, говори… — прошипела я, сжимая его запястье.

Теперь я точно получу всю нужную информацию!

И Тобби сдался.

Глава 4

Я чувствовала себя одним из лучших английских сыщиков.

Эркюль Пуаро — новичок по сравнению со мной.

Сидя в машине, перед небольшим домом в четыре этажа, наблюдала за входной дверью. Мне хотелось убить прямо сейчас одного из преступников, издевавшихся над моим Коди. Из парадного входа вышел мужчина, на вид чуть старше меня. Невысокого роста, его телосложение говорило о том, что он явно любитель всякой фастфудной гадости — выдающийся живот из-под красной футболки, произвел на меня отвратительное впечатление. Маленькие прищуренные глазки осматривали всю улицу, словно он почувствовал, что за ним следят.

Я откинулась дальше на сиденье, чтобы он не увидел моего лица и пристальное внимание к своей персоне.

Оглядевшись, сел в припаркованный седан, и надавив педаль газа, умчался вниз по улице.

Одну свою цель я увидела. Теперь дело за другим ублюдком.

Второго, оказалось, поймать сложнее. Но все-таки на пятый день слежки, я узнала информацию о другом преступнике. Он был выше первого и выглядел старше лет на пять. Тяжелый взгляд, как у коршуна, высматривающего свою добычу. Светловолосый, на лбу красовался уродливый большой шрам. Видимо криминальные разборки не проходят для него даром. Он полная противоположность первого — сутуловатый и худощавого телосложения.

Мои расследования продолжались почти месяц. Нужно знать, где больше всего они проводят время, а я, работая, и каждый день приезжая к брату в госпиталь, могла вести свою слежку только по вечерам. И часто, моя деятельность сыщика была безрезультатной. Видимо, они проводили время где-то уже с начала дня, а может и обеда, пока я на работе, а возвращались наверняка, утром или…

Короче, я строила предположения, уезжая с одного места слежки на другое и совершенно не понимала, как же мне вычислить их обоих и отомстить за брата сразу двоим. Или же придется убирать каждого поодиночке?

Однажды я рискнула и поехала за седаном первого преступника, стараясь оставаться незамеченной. Мы приехали в полузаброшенные склады-ангары, которые рядами друг напротив друга чернели в лучах заходящего солнца. Я даже подумала, не увидел ли он «хвоста» за своей машиной и отстала на значительное расстояние, чуть ли, не потеряв его из виду. Гнал по трассе как сумасшедший и чуть ли