📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгСовременная прозаТринадцатая редакция. Напиток богов - Ольга Лукас

Тринадцатая редакция. Напиток богов - Ольга Лукас

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 78
Перейти на страницу:

— Проклятые выходные! Чёртовы ролики! Ролики — и вообще коньки — это моё больное место. Вернее, я весь теперь — одно сплошное больное место. Ну, пойду, поползу на своё рабочее место. Пока вы наслаждаетесь тут жизненными благами.

— Ты совсем не изменился после встречи с Вероникой, — неодобрительно сказала ему вслед Наташа.

— Это значит, что всё складывается как надо, — обернулся Виталик. — Когда совместная жизнь меняет людей, то разве ж это жизнь? Это какая-то бесконечная и мучительная пластическая операция души.

* * *

Если Дом Мёртвого Хозяина регулировал свою температуру лучше любого устройства климат-контроля, то недостроенное здание на окраине Санкт-Петербурга, в котором помещались некоторые не самые секретные шемоборские лаборатории, похвастаться таким умением не могло. Особенно тяжко приходилось запертому в одиночной подвальной камере Дмитрию Маркину.

Ни сквозняка, ни ветерка. От жары потрескалась даже кафельная плитка на полу в туалете. Душевую закрыли, и оттуда по ночам слышится неприятный клёкот. Вода из крана льётся тёплая и ржавая. Пить её можно только закрыв глаза.

Невидимая стена в коридоре надёжно охраняет выход. Раз в день, ранним утром, Эрикссон убирает её и позволяет пленнику выйти на поверхность и подышать настоящим воздухом. Наверное, можно было бы убежать, воспользовавшись моментом. Но спустя час необъяснимая сила загоняет несчастного обратно в камеру.

Но сегодня не было даже прогулки. Ковыряя ложкой безвкусную серую кашу, Дмитрий Олегович представлял блестящие подносы, фарфоровую посуду, витающий над тарелками аромат жареного мяса, сдобренного приправами. «Скатерть белая залита вином». Да, в сущности, сгодился бы и портвейн, чтобы горло промочить.

Эрикссон возник в углу камеры неожиданно, как всегда, но бывший ученик успел краем глаза заметить какое-то движение, и, обернувшись, увидел, что образ учителя складывается у него на глазах из маленьких разноцветных точек. Последний мазок плюхнулся на рукав — и Ингвар как будто ожил, превратился из голографического изображения в почти настоящего человека.

Казалось, что жара утомила даже мёртвого шемобора: во всяком случае, задания, которые он давал своему подмастерью в последнее время, с каждым разом становились всё однообразнее и скучнее.

— Ну что. Очередной талантливый, но непокорный коллега двинул кони? — ухмыльнулся Дмитрий Олегович, и бодро отодвинул тарелку в сторону. — И мне нужно придумать, как сделать его посмертное существование максимально невыносимым?

— Хорош мерзавец, — сказал куда-то в сторону Эрикссон, — сам отделался лёгким испугом и пожизненной каторгой, а с каким удовольствием обрекает на адские муки тех, кто провинился меньше, чем он сам!

— Начальник, а за что прогулка-то отменилась? — строптиво спросил пленник. — Я вроде хорошо злодействовал.

— Моя бы воля — я бы тебе и завтраки с ужинами отменил. Но, — Эрикссон поднял глаза вверх, — те, кто стоит выше меня, полагают, что так ты быстро скопытишься. А прогулка не отменилась, нет. Она у тебя нынче долгой выйдет.

Следует напомнить, что зелёные хвосты — тайный шемоборский отдел по борьбе с должностными преступлениями — не только занимаются измышлением наказаний для провинившихся сотрудников, но и предотвращают то, что пока ещё можно предотвратить.

— Дельце пустяковое, — сказал Эрикссон, — не надорвёшься. Угодил в ловушку один блистательный работник — не чета тебе, злобному завистливому мальчишке, подбросившему отраву своему учителю. Блистательного работника надо выручать. Это сделаешь ты.

— А что ж это он, такой изумруд яхонтовый, угодил в ловушку, из которой даже я его смогу вытащить? Я у вас вроде бы хожу в неудачниках и двоечниках. Или ветер переменился?

— Не переменился! — оборвал Эрикссон. — Он — внутри ловушки. Ты будешь — снаружи. И ты, мой друг, никогда, никогда в такую ловушку не попадёшь. Но не потому, что ты умнее. Ум тут вообще ни при чём.

— А что причём?

— Сердце причём. У тебя его нет. Вернее, есть, но ты им не пользуешься.

— Шемоборчик втюрился? — ухмыльнулся Дмитрий Олегович. — Бедный зайка. Ему отказали, да? И он, весь такой с разбитым сердцем, не может толком работать? И я должен объяснить бедолажечке…

— Если бы ему отказали! Если бы! Наоборот! Наш бедный коллега угодил в ловушку, имя которой — иллюзия счастливой семейной жизни, — делая ударение на каждом слове, почти прокаркал Эрикссон. — Он увяз в этой иллюзии, и сам старательно её поддерживает.

— Ну и пусть поддерживает, если такой дурак. Лишь бы работал.

— Так в том-то и дело, дружок, в том-то и дело. Он не работает. Вернее, работает — но на себя, а не на нас. Уже пятерых носителей упустил. Почём зря занимает квадрат! Ведь остальные кураторы видят его и ребят своих туда не посылают. И только мы с тобой знаем правду.

— Да? И что мне делать с этой правдой? Влюблённые логических доводов не приемлют. Скрутить парня и силой отвезти на другой край света? Или прикончить его возлю…

— Напоминаю, — казённым голосом прогнусавил Эрикссон, — что функционируя в интересах второй ступени, ты не имеешь права причинять материальный вред живым людям.

Дмитрий Олегович почувствовал, как нагревается охранная цепочка у него на шее.

— Твоя задача — выкопать из земли талант нашего заблудшего коллеги. Уж что-что, а разрушать чужие иллюзии ты умеешь. Ну, что расселся? Собирайся, раб!

— Скажите, а в тех местах, ну, куда вы меня отправляете на долгосрочную прогулку — там так же жарко, как здесь? Или, может быть, в этих благословенных землях иногда идут дожди? Или даже снега?

— Ага. А также случаются цунами, землетрясения и падения с неба кусков раскалённой лавы.

— И как некоторые в таких условиях умудряются сохранять свои иллюзии? Значит, вертолёт уже подан и стоит у дверей? Я готов.

— Вертолё-от ему. Гонять ещё из-за тебя ценную технику. Далеко ехать не придётся. Остановишь на шоссе маршрутку — через полчаса будешь на месте. Устроишься где-нибудь — тогда и получишь дальнейшие указания.

— За что ж вы так Петербург-то ненавидите? — покачал головой бывший ученик.

— Это ты его ненавидишь. А я успел полюбить. Вот и тебе подыскиваю задания рядом.

— У Джорджа можно поселиться? Или обязательно нужно найти клоповник с тараканами и мокрицами, чтобы осознать всю свою ничтожность?

— Я мог бы поймать тебя на слове и сказать — ищи клоповник. Но мне важно, чтобы ты справился с задачей. Мне это очень важно. Поэтому, так и быть, селись у своего Хозяина Места. Заодно будет, где от мунговских Бойцов укрыться.

Дмитрий Олегович вспомнил последнюю встречу с грозными старушками Гусевыми. Что-то с каждым разом ему всё труднее и труднее от них ускользнуть. Как бы на этот раз не влипнуть. Ай, ладно. Он вскочил на ноги. Лишь бы вырваться на свободу, а там — вокзал, багажный вагон, Владивосток, Япония, Аляска…

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 78
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?