Братья Карилло. Когда мы упали - Тилли Коул
Шрифт:
Интервал:
Не очень хороший признак. Он чем-то встревожен.
– Зачем я здесь, тренер? – настороженно проговорил я.
Поставив локти на стол, он наклонился вперед и посмотрел мне прямо в глаза.
– Сегодня звонил декан.
– Хорошо. И при чем здесь я? – с нажимом спросил я. За три года здесь, в «Тайде», я не сделал ничего плохого. Мне нечего было скрывать. Особенно от тренера.
– В кампусе возникла проблема, и он попросил меня поговорить с тобой. Вдруг ты что-то знаешь.
– Что за проблема? – озадаченно поинтересовался я.
– Проблема с наркотиками, – прямо ответил он, явно ожидая, что я скажу что-нибудь в ответ.
Вот оно что. В кампусе появились наркотики, и они тут же подумали обо мне.
– Я с этим никак не связан, – натянуто проговорил я.
Тренер только кивнул.
– На тебя я и не думал, – пояснил он.
Внутри у меня все перевернулось.
– Но почему вы так сказали? Кто, по-вашему, здесь замешан?
Я, конечно, знал, но хотел услышать все от него. Пусть обвинение против моего рода прозвучит вслух.
– Поговаривают, что в кампусе видели человека, похожего на тебя, который торговал наркотиками. – Он вздохнул. – Похожего на тебя, Остин. Слышишь? И мне на ум приходит только один вариант. – Он помолчал немного, а я ждал. Просто ждал. Чтобы услышать все из его уст. – Ладно, сынок. Я назову имя. Аксель. Думаю, это твой брат.
Я недоверчиво рассмеялся и покачал головой.
– Не надо, тренер. Только не вы! Не нужно так со мной! Какой-то отморозок появляется в кампусе, торгует наркотой, и вы тут же вспоминаете о старых связях мальчика-стипендиата из трущоб с Холмчими. Правда?
Тренер попытался что-то сказать.
– Ост…
– Это не он, – перебил я и заговорил холодно и жестко. – Он бы так не поступил. Не принес бы сюда эту дрянь. Он – член семьи. А в семье не обманывают друг друга.
Черт, да я просто взбесился.
Тренер встал и поднял руки, пытаясь меня успокоить.
– Остин, я не говорю, что это он. Просто некоторые студенты смогли опознать замешанную в дело банду. У дилера на левой щеке была татуировка в форме звезды. Такая же, как у тебя. А всем известно, что звезды означают…
– Холмчих. Мою банду.
Тренер недовольно покачал головой и, обойдя стол, встал возле меня.
– Давай на этом остановимся. Эта банда больше не твоя. Ты смог уйти…
– Оттуда не уходят. Лишь дураки в это верят, – решительно проговорил я.
Тренер сжал мне плечо.
– Ты ушел. И пришел сюда. В конце года пройдешь отбор в Национальную футбольную лигу и уедешь отсюда. Все это осталось в прошлом.
Я опустил голову, и тренер убрал руку. Глубоко вздохнув, я взглянул ему прямо в глаза.
– Я знаю, что он сидел в колонии и нажил себе плохую славу. Но семья для нас на первом месте. Всегда. Мы итальянцы, тренер. Семья всегда в приоритете. Может, Аксель выбрал не лучшую жизнь, но он не мог этого сделать. Он бы не поступил так… со мной.
Тренер несколько секунд разглядывал пол, потом кивнул.
– Я тебе верю. И скажу декану, что это не он, а ты не в курсе дела. Пусть он ищет в другом месте.
Тугой комок напряжения внутри меня начал медленно ослабевать. Я почувствовал, что снова могу дышать.
– Остин, я знаю, что у вас в доме нет мужского влияния. Отец повел себя с вами не лучшим образом. Вы, мальчики, оказались в трудной ситуации. И приложили все силы, чтобы заботиться о матери. Я понимаю, что вам пришлось нелегко – Акселю, Леви, тебе самому. Но у тебя есть шанс на лучшую жизнь, сынок. И тогда ты сможешь подарить маме весь мир. Направь Леви на правильный путь. Черт возьми, надеюсь, в будущем этот парень попадет в «Тайд».
Я почти физически ощутил, как грудь пронзила боль. Лучшая жизнь для мамы. Но когда? Через девять или десять месяцев? Когда я пройду отбор и получу первую большую зарплату? У нее не было этих месяцев. Суровая правда, и тренер прекрасно все знал.
Ничего не ответив, я просто спросил:
– Теперь я могу идти, тренер?
Тренер вновь обогнул стол и занял свое место, снова надел очки.
– Ступай.
Я уже собрался выйти в коридор, но, взявшись за дверную ручку, обернулся.
– Я ценю вашу заботу обо мне, тренер, но на этот раз вы глубоко заблуждаетесь.
Тренер опустил голову, будто бы признавая правоту моих слов, но во взгляде его все еще читалось сомнение. Я вышел, закрыл за собой дверь и прислонился лбом к деревянному косяку.
– Черт возьми, парень, и что все это значит?
Я медленно выдохнул через нос и обернулся. Мои лучшие друзья, Джимми-Дон Смит и Роум Принс, привалились к противоположной стене. Здоровяк Джимми-Дон – тэкл из Техаса – оказался самым лучшим парнем из всех, что я когда-либо встречал. Роум Принс был мне как брат. Черт возьми, да я ладил с ним лучше, чем с собственными братьями. Самый талантливый парень из всех, с кем я когда-либо играл. Хотя он так не думал. И самый скромный. Благодаря длинным светлым волосам и подтянутому телу девчонки по нему с ума сходили. На первый взгляд все в нем казалось идеальным. Но он был ненормальным, как и я, и единственный знал, каков же я на самом деле.
Я ничего не ответил на заданный Джей-Ди вопрос. Парни переглянулись, и Роум с беспокойством на лице подошел ближе.
– Ты в порядке?
Проведя ладонями по лицу, я подбородком указал им на комнату отдыха для игроков. Оказавшись внутри, Роум жестом велел Джимми-Дону запереть дверь. Мы плюхнулись на диваны.
– Ну так что? – настойчиво спросил Роум. Терпением он не отличался. Вот за что мне нравился Роум – прямо к делу, не ходя вокруг да около. Напротив, Джимми-Дон вел себя расслабленно. Можно сказать, весьма нескромные размеры его тела вполне соответствовали степени спокойствия.
– В кампусе появились наркотики. Тренер думает, что здесь замешан Аксель и Холмчие.
Роум откинулся на спинку стула и расстроенно стиснул зубы.
– Черт. Опять это дерьмо.
Я знал Роума почти всю свою жизнь. Черт, да когда мы были детьми, он практически жил у нас в доме. Сын мультимиллионера, нефтяного магната, ночевал на полу моей спальни в трейлере, потому что его отцу нравилось использовать мальчика в качестве боксерской груши. В подростковом возрасте Роум видел, как нас со старшим братом приняли в банду, и просто обезумел. В основном из-за него я и выбрался. Он отказался играть в «Тайде», если меня тоже не примут в команду. Этот парень изменил мою жизнь. И он ненавидел Акселя.
– И что ты ему сказал? – спросил Джимми-Дон. Я редко видел здоровяка настолько серьезным. Никаких шуток. И глупых комментариев. Он знал, чем эта дрянь может обернуться для меня. Как повлияет на мою карьеру… И всю жизнь.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!