Белоснежка и медведь-убийца - Дмитрий Валентинович Агалаков
Шрифт:
Интервал:
– История жуткая, – задумчиво проговорила Юля. – И что вы надумали? – Она хитро прищурила глаза. – Ведь вы что-то надумали, не так ли, Феофан Феофанович? У вас же все на лице написано. Кирилл?
Те переглянулись перед компьютером.
– Скажи ей, – попросил Позолотов.
– Сами скажите, – с усмешкой откликнулся Кирилл.
– Нет, ты, Кирюша.
– Ладно, – согласился Следопыт. – Мы завтра выезжаем в город Лещёв. Я уже забронировал номер в гостинице «Колос», в той самой, откуда двое командированных разглядели одноногого медведя.
– Ну да? – совершенно натурально изумилась Юля.
– Да, – кивнул Белозерский. – Нам достался как раз тот самый номер, где жили свидетели. Мы решили сообщить об этом вам, Юля. О нашем десанте. Потому что вы, – Кирилл улыбнулся, – не простили бы нам, оставь мы вас в неведении. Раз не так? – Он хитро прищурил один глаз.
Следопыт и Позолотов вновь перегнулись, насколько им могла позволить тесная обстановка перед монитором.
– Да я бы вас возненавидела, – честно призналась Юля.
– Вот и мы о том же, – кивнул Кирилл.
– Ну так что, дерзкая девушка, приедете к нам? – вопросил Позолотов.
Его глаза за толстыми линзами очков смотрели требовательно, буравили ее взглядом.
– Я должна уладить кое-какие дела, – очень серьезно ответила Юля.
– Написать завещание? – вопросил Позолотов.
– Идиотские шутки у вас, Феофан Феофанович! – вспыхнула праведным гневом Юля.
Одновременно старик получил тычок локтем от своего ученика. Но что ему с того? Позолотова это только раззадорило. Еще пуще вспыхнув лицом, архивариус уже покатывался обезьяньим смехом, трясясь в компьютерном кресле, точно к нему подключили двести двадцать вольт.
– Мы-то свои уже написали! – надрывно захлебываясь, икая, лепетал он. – Правда, Кирюшенька?!
Скоро уже смеялась Юля, и хохотал сам Кирилл Белозерский. Без Феофана Феофановича жизнь была бы куда преснее. Тем более грядущее путешествие.
Когда она попрощалась со своими неординарными друзьями, то сразу набрала три слова «Чудовище Семиярской губернии», и полезли заголовки, один страшнее другого, а с ним и старые рябые фотографии, сделанные еще огромными фотокамерами на штативах, и даже старинные статьи с ятями.
Часа два Юля сидела перед монитором, поглощая информацию. В сущности, опытный рассказчик Позолотов посвятил ее в самое главное, ничего не упустил. Может быть, за исключением сотен домыслов, которые еще долго будоражили буйное воображение общественности. Нельзя было и отбрасывать версию о хитрых бестиях-народовольцах, решивших расправиться с бывшим крепостником Грачевским, но оперативность и театрализованность преступлений в этом случае зашкаливали. Да просто стрелка уходила из мира реальности и погружалась в вязкую субстанцию самой откровенной мистики. И потом, была и отгрызенная лапа медведя, попавшего в капкан, и разорванные клыками псы, которые никогда бы не подняли такого жалобного лая при появлении человека, и была разорванная надвое помещица Грачевская. Но разве медведь мог бы освежевать помещика и повесить его кожу над огнем сушиться? Это даже не смешно. Юля отхлебывала у компьютера чай, и одна и та же мысль все навязчивее овладевала ею: «Такое могло сделать только разумное существо. А стало быть, если и был медведь на одной ноге, то в него действительно вселился злой и непримиримый дух». Одним словом, ужас!
2
Юля Пчелкина не любила лгать и всегда испытывала угрызения совести, когда говорила неправду. Особенно близким людям и тем, кого она искренне уважала. Но можно себе представить ситуацию. Вот она приезжает утром в МГУ, заходит к профессору Турчанинову и говорит: «Венедикт Венедиктович, мне надо смотаться на пару-тройку дней в Семиярск, а то и на недельку. Я хочу поучаствовать в охоте на медведя-призрака, который ходит на костыле. Причем, можете себе поверить, он шатается вот так уже сто с лишком лет. И еще говорит по-человечески. А самые умные утверждают, что в медведя вселился дьявол. Так хочу узнать, в чем тут дело! Отпу́стите?» Что она могла бы услышать в ответ? «Если ты меня не перестанешь терроризировать, Пчелкина, пеняй на себя». Или что-то вроде этого. Поэтому рано утром Юля пошла в поликлинику к знакомому врачу и пожаловалась на давнюю травму ноги, которую получила, когда еще была юной фигуристкой. Взяв больничный, она позвонила любимому профессору и сказала, что захворала. Родителям она преподнесла еще одну, но куда более правдоподобную легенду.
– Я решила полечить сустав, – сказала она. – В Семиярске есть минеральная лечебница. – Тут она не врала, в Семиярск ездили лечить почки и суставы. – Эффект, как за границей, но в десять раз дешевле. Дайте копеечку, дорогие родители, на лечение, а? – Ей было горько-горько говорить вот так, заставлять переживать за себя. Но куда деваться? Она смягчила трагическую ситуацию и добавила:
– Я для врача сгустила краски, разумеется. – Юля даже улыбнулась любящим родителям. – Просто постанывает щиколотка, но лучше не запускать.
– Лучше не запускать, – четко кивнула ее красавица-мать.
– Лучше не запускать, милая, – подтвердил отец, бесконечно влюбленный в двух прекрасных женщин – первую, волевую и властную, интеллектуальную тигрицу, вторую – хитрую и нежную, его маленькую смышленую лису.
В три часа дня Юля приехала на такси в Домодедово. Через час, слушая мерное гудение турбин, она смотрела на облачный ковер под серебристыми крыльями авиалайнера. Юля думала о загадочном медведе, нагнавшем столько страху на жителей городка Лещёв. Но ведь было, было!
Мистика, фантастика, страшный сон.
Время от времени Юля покручивала ступнёй, не накаркала ли она себе беды. Но щиколотка, на которую она пеняла перед врачами, и не думала ее доставать. Одним словом, все складывалось на удивление хорошо.
Полет занял ровно пятьдесят пять минут, и уже около пяти часов вечера, когда по-осеннему стремительно начинало смеркаться, Юля спускалась по трапу в аэропорте города Семиярска.
Когда она вошла в здание аэропорта с походной сумкой через плечо, то сразу увидела Кирилла. Он пристально разглядывал гостей Семиярска, табором устремившихся на него. Сколько радости и теплоты разлилось по ее сердцу! Вот кого бы она хотела иметь в старших братьях. А может быть, и не только в братьях…
– Юля! – устремляясь ей навстречу, радостно крикнул Кирилл.
Она бросила сумку, подпрыгнула и повисла у него на шее, как это делают маленькие девочки. И сразу почувствовала сильные объятия этого мужчины. Нежно, словно она была хрупким цветком или котенком, он поднял и прижал ее к себе.
– Привет, Кирилл! – горячо прошептала она ему на ухо.
Он опустил ее на расчерченный квадратами пол залы. Посмотрел глаза в глаза.
– Похорошела? – прищурился он.
– Неужто раньше была плоха? – нахмурилась
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!