Рыцарь Шестопер. Новый дом - Федор Соколовский

Третья причина: правилами не возбраняется вести подобный допрос, если в сопроводительных бумагах не было пометки «Строжайшая изоляция!».

Ну и четвертая: Олеж Бутурлин слишком уважал и побаивался своего учителя, чтобы отказать ему в такой мелочи.

Но марку следовало выдержать, солидности себе прибавить и буквы закона придерживаться. Поэтому начальник тюрьмы вначале вызвал погляда, ведающего учетом и документами, приказав ему принести сопроводительные бумаги. Затем потребовал от служки травяного взвара для себя и гостя да вкупе с пирогами, и только после этого попытался осторожно предупредить:

– Если нет запрещающей отметки, допрашивай своего рыцаря сколько угодно. Хоть… хоть… целый час!

Старик уставился на него в недоумении:

– Слушай, Олеж, ты ведь отличным парнем еще недавно был. И когда только успел таким отъявленным… бюрократом стать?

– А по-другому никак! Иначе самого в камеру посадят, – скорбно развел руками Бутурлин. – И с чего это вдруг у тебя такой интерес к какому-то простому рыцарю, что ты ради него в столицу прибыл?

– Вот с ним и прибыл, помогая сопровождать дипломатическую миссию русского князя Берлюты. Ибо он сейчас не только мой ученик, но и особенный пациент, за здоровьем которого мне надо следить ежедневно. Только вот в столичных ведомствах недоразумение случилось, или напраслину на парня возвели. Арестовали прямо на тракте да сюда к тебе отправили. Кого надо я по прибытии на ноги поднял, и баннерет Молнар по своим каналам действовать стал, но хотелось бы здесь выяснить, кто конкретно отдал приказ об аресте и почему этим занялась личная гвардия короля.

– О-о-о… вопрос-то серьезный, – погрустнел начальник тюрьмы. И когда несколько листов бумаги оказалось перед ним, вначале отпустил подчиненного и только потом приступил к чтению. – Интересно… Вменяется этому Шестоперу ни много ни мало государственная измена и подстрекательство к уничтожению существующего монаршего дома. Хм! Явный маразм или поклеп… Смотрим, откуда вышел приказ… Ну, этого и следовало ожидать: ведомство Тайного Погляда. Подпись главного маршала… Приписка его заместителя: «Полная изоляция! Особо опасен!»

Волхв Гонта выдохнул с облегчением:

– Слава Роду! Одиночная камера для начавшихся разбирательств лучше всего. Давай его немедленно сюда! Поговорим с парнем, успокоим его, пирогами накормим.

Олеж Бутурлин продолжал читать бумаги, словно не слышал распоряжения:

– …Рекомендуется сутки продержать арестованного только на одной воде… Ну это у нас и так практикуется… Так что пирогов ему не видать как своих ушей… Ты уж извини… Мм… Что тут еще?.. Ага! Вот второй листок, с изменением формулировки содержания: «На время предварительных разбирательств – содержание в общей камере. Кормежка по общему пайку».

Гость уже стоял на ногах, нависая над плечом хозяина кабинета и с волнением читая лежащие перед тем бумаги.

– И какая собака это подписала?! Аргин?.. Кто такой?

– Демис Аргин. Воевода, заместитель главного маршала, – не чинясь, давал пояснения Олеж. – Только два месяца как работает в ведомстве. То ли из бриттов, то ли из греков.

– Да с ним потом разберемся! – Старик переживал все больше. – Ты давай быстрей рыцаря сюда прикажи привести. Насколько я помню, наибольшая смертность как раз в общей камере?

– Ну так… уголовники! Отбросы общества…

– Не юродствуй! Вызывай конвоиров! – Казалось, еще миг, и озлобленный, раздраженный волхв применит к бывшему ученику что-нибудь из арсенала своего магического оружия.

И тот решил не спорить. Лишь проворчал, звоня в колокольчик:

– Ладно, при такой форме содержания ты имеешь право для допроса… – Тут служка доставил отвар и пироги, и ему последовало дополнительное распоряжение: – Еще одну кружку принеси! – Дальше получил приказ вошедший десятник конвоя: – Немедленно доставить сюда Грина Шестопера. Он в одной из общих камер. Выполнять!

Десятник грохнул кольчужной рукавицей по нагрудной пластине и поспешил за арестантом. А волхв пробежал глазами сопроводительные бумаги и, все еще кипя негодованием, стал усаживаться в гостевом кресле.

– Странные формулировки: вначале – в одиночную камеру, затем – в общую. Тебя это не смущает?

– Да я в подобные тонкости вообще никогда не вникаю, – обиделся главный тюремщик. – За это отвечают мои погляды и замы.

– Ну да, ну да… А если вдруг заключенные бунтовать начнут? Или в массовой драке друг друга изведут? Или побег устроят? На кого тогда все шишки посыплются?

– Тоже не на меня! Я тут для красоты и солидности.

– Ой ли? – не отступался старик. – Почему тогда так тщательно в бумаги вчитываешься, прежде чем мою простенькую просьбу выполнить? Следовательно, понимаешь, что чрезвычайное происшествие тебя с этой должности пинком под зад выкинет. В лучшем случае…

Олеж Бутурлин криво улыбнулся:

– Не знаю, чем тебе этот рыцарь близок, но из тюрьмы чуть не каждый день покойника выносят. Так что ничего в этом чрезвычайного нет. Другой вопрос, если сразу пяток арестантов помрет, тогда уж точно поглядам не поздоровится.

– Да?.. А представь такой вариант, что меня сюда по ошибке упрятали да в общую камеру засадили. Что случится?

– Хе-хе! – развеселился начальник тюрьмы. – Да ты тогда всех уголовников передушишь! Или сумасшедшими их сделаешь…

Сказал и на полуслове осекся. Нахмурился, озадаченно поглаживая появившуюся на макушке лысину:

– Ты это к чему?.. На что намекаешь?.. Что этот Шестопер твоими силенками обладает?..

– Эка ты задрал планку! – хихикнул старик. – В таком случае от твоего места работы камня на камне не осталось бы. Тут другое… Этот парень и сам по себе не промах, и одежонка на нем для элитных власнечей. Ну и вдобавок при нем имеется боевой опытный… смерчень.

Ветеран сразу понял и хорошо себе представил возможные последствия. Поэтому вскочил на ноги и ухватился за колокольчик, пытаясь сообразить, что лучше сделать: звонить или немедленно мчаться в злополучную общую камеру.

– Как же так?.. Почему никто не предупредил?.. И что я теперь…

– Теперь уже сиди и жди! В любом случае конвоиры раньше нас с тобою справятся. А если они не успели, то и нам метаться поздно. Про наличие домового у рыцаря я никому не рассказывал, все лишний шанс будет у парня выжить в любой обстановке. И тебе настоятельно советую об этом помалкивать.

– Ну… если настоятельно… – протянул боевой воевода и медленно уселся обратно.

Начальника тюрьмы в самом деле подобные тонкости не касались. Так что если разразится некий скандал, в любом случае ветеран останется чист и безупречен. Вся вина за ошибочный арест, неполный сопроводительный лист и за то, что при аресте рыцаря не обыскали как положено, ляжет на ведомство Тайного Погляда. Хотя и здешним тюремщикам на орехи достанется.