Одержимость - Наталья Рощина

Отвечая на вопросы о Некрасове, Маша в первую очередь сказала бы, что он человек серьезный. Иногда она подшучивает над его фундаментальностью, но по-доброму, чаще для того, чтобы снять напряженность.

– Откуда с утра такая мрачность? – Маша выбралась из-под одеяла.

– Тебе показалось, – едва разомкнул челюсти Андрон. Самое время сказать «доброе утро», но он был не в состоянии добавить хоть слово.

– Тогда я еще посплю. – Некрасов никак не отреагировал на ее заявление. – И тебе советую, Андрюша. Такая рань! Спи, серьезный ты мой.

Андрон не стал спорить. Сколько себя помнит, он всегда был таким. Отец говорил, что Андрону нужно было родиться в королевской семье – из него получился бы отличный правитель: собранный, целеустремленный, волевой. Оценка отца была лестной, хотелось ей соответствовать. Андрон всегда подчеркивал, что с ним можно общаться как со взрослым. Он ответственно относился ко всему, за что брался. Отстаивал свое мнение. Никаких «потом», ничего начерно. Жил на предельных скоростях.

– Тебе не кажется, что он спешит жить? – с беспокойством замечала Настасья Сергеевна.

– Не вижу в этом ничего плохого. – Егор Васильевич был настроен оптимистично. – Мы с тобой научили его этому.

Некрасовых не коснулась проблема отцов и детей. Никаких трудностей переходного возраста они не пережили. Заслуга была обоюдная. Андрон всегда чувствовал себя взрослым. Родители не иронизировали по этому поводу. Им было совершенно очевидно, что их сын – необычный ребенок. Но создавать культ из этого обстоятельства Некрасовы не собирались.

Андрон рос в атмосфере здорового сочетания любви и строгости. Несмотря на достаток, его не баловали, не захваливали. Учили, что за каждое слово, за каждый поступок нужно отвечать, учили этому с самого детства. Внушали, что ему нужно быть лучшим во всем. Он просто обязан! Особенно в этом плане старался отец. У него на все случаи жизни находились примеры из его биографии. О том, как он с дядей Леней начинали с нуля, как рисковали, как работали сутками и наконец добились желаемого.

– Справедливости ради скажу, что без твоей мамы у меня ничего не получилось бы, – не забывал напомнить Егор Васильевич.

В глубине души Андрон всегда был уверен, что роль отца в становлении предприятия – наиглавнейшая. Но без такой верной, умной, преданной помощницы, как мама, и верного друга в лице школьного товарища Леонида Игнатьевича Маркова, отцу было бы гораздо труднее. Вот и ему, Андрону, нужна именно такая спутница и такой же преданный друг. Так и будет, потому что если чего-то очень сильно хочешь, это обязательно сбудется.

Сверстники Андрона были озабочены иными проблемами. Их желание заявить о себе выливалось в примитивную необходимость спорить, отрицать. Андрон скучал в их обществе. Не желая прослыть белой вороной, обманывал себя, пытаясь влиться в коллектив. Но мероприятия, забавы, устраиваемые его товарищами, казались ему верхом глупости и примитивизма. Тогда он изменил тактику. Андрон перестал приспосабливаться. Он решил всех вести за собой.

– Все в тебе классно, Андрон, – признавали однокурсники, – только вот отдыхать ты не умеешь. А это скорее недостаток, чем достоинство.

Некрасов не спорил. Все верно. Тратить время на пустые шалости казалось ему непростительной глупостью. Жизнь стремительно мчит его по укатанной, но извилистой дороге. Отдых – преступная роскошь. Позволить себе расслабиться можно только, сделав что-то в этой жизни. Достижения есть, но Андрон считал, что у него их немного. Придет время, и, оглянувшись назад, он почувствует удовлетворение, а пока нужно идти вперед. Никаких проволочек.

– У тебя все черное или белое, хорошо или плохо, – улыбались девчонки. – Так нельзя. Скучно.

Они знали, что ему наплевать на их мнение. Этот парень сам себе на уме. Он пропустит сказанное мимо ушей. Для него есть единственная правильная точка зрения – его собственная. Хотите – принимайте его таким. Не хотите – ему же лучше. Твердость характера и нравилась, и отталкивала одновременно.

– Он какой-то слишком целеустремленный. Никого и ничего не видит вокруг, – замечали сверстники. – С ним трудно, но интересно.

– Он просто зануда! – твердили другие.

– Знайка-одиночка!

– У него большое будущее. – Еще один взгляд со стороны.

На самом деле окружающие просто высказывали свое мнение, а по-настоящему переживала за сына Настасья Сергеевна. Она могла говорить об этом только с одним человеком – Егором Некрасовым.

– Егор, мне кажется, Андрон очень одинок.

– С чего ты взяла? – удивился отец.

– Чувствую.

– Друзей много не бывает.

– Я не вижу ни одного.

– Его ждет замечательное будущее! Вот что действительно важно. – Это же Некрасов не уставал повторять самому Андрону. – А друзья – это все до поры до времени.

У Андрона не было от него секретов. Все, что есть, они обсуждали по-мужски. Поэтому Егор Васильевич надеялся, что держит руку на пульсе. Ничто не останется без его внимания.

– Все под контролем, Настя, – уверял он.

Настасья Сергеевна не спорила с мужем. Сын не ввязывался в скверные истории, не попал в дурную компанию. Он отлично учится и успевает вникать в работу фирмы. Это ли не доказательство того, что Егор ничего не преувеличивает?!

На самом деле что бы Егор ни говорил Насте, его беспокоило отсутствие у Андрона друзей и откровенное ерничанье сына в адрес его сверстников. Удивительно, но при этом Андрону удавалось сохранять ровные отношения со всеми. Ни друзей, ни врагов. Последнее обстоятельство настораживало Егора Васильевича:

– Так не бывает, сынок! Быть хорошим для всех еще ни у кого не получалось!

– Ну нет у меня врагов! – Забавно, что отец так серьезно говорит об этом.

– Враги есть у всех.

– Что ты хочешь сказать? – Андрон как всегда готов прислушаться к совету отца.

– Недоброжелатели затаились. Будь готов к тому, что рано или поздно они подставят тебя.

– Я не оставлю им шанса! – гордо вскинул голову Андрон.

– Как ты собираешься воплощать это в жизнь? Ты ведь держишь всех на расстоянии, как будто все вокруг тебя прокаженные.

Впервые за долгие годы Некрасов высказался вполне определенно. Андрон понял, что отцу не нравится его тяга к одиночеству. Маму это тоже беспокоит. Как же объяснить родителям, что ему никто не нужен? Вернее так: из всех, кто рядом, в качестве друзей он видит лишь Маркова. Сначала в элитной школе, а потом в институте Андрон вел себя обособленно. Предпринял несколько попыток вписаться в коллектив, изменил тактику: подчинил его себе и разочаровался окончательно. По-настоящему уютно ему было только дома.

В чем Андрон нуждался, так это в общении с отцом. Егор Васильевич даже не представлял, насколько. Он уделял сыну внимание постольку, поскольку позволял плотный рабочий график. Любая свободная минута Некрасова принадлежала Андрону. Но поскольку такое случалось не часто, Андрона с раннего детства приучили к тому, что нельзя быть назойливым и нужно уметь занимать себя. Наверное, с тех пор он привык проводить время в одиночестве. Оно не пугало его, не казалось безнадежно потраченным.