Переполох в Академии Сказок - Анастасия Гудкова

кромкой расскажет всякого, аж жуть. Могучая она, к ней сам сын Ильи Муромца, Святозар, сватался, ну тот, что ратному делу учит. Да только отказала она. А остальных-то девиц, кто не ведьмы, наукам всяким Любава Никитична да Настасья Петровна обучают, супруги, стал быть, богатырей наших. Вот уж у кого в руках все спорится! — Аленка восхищенно цокнула языком. — Да вы и сами все увидите, вон уж ворота!

У ворот стояли девицы, много их было, не счесть. Волосы — точно злато, на груди доспехи, сверкающие так, что непривычная Лукерья аж зажмурилась, а Васена с удивлением разглядела чешуйки. Воительницы были крепкими в плечах, сильными в руках и одинаковыми на лицо. Василиса удивленно ойкнула, а Аленка охотно пояснила:

— В чешуе, как жар горя, дочери тридцати трех богатырей.

— Чегой-то они все одинаковые? — прошептала луша.

— А то как же? Сестры же, батюшки-то у них тоже на одно лицо. Девки хорошие, чуть мужиковаты правда. Да и как иначе, коли у самого Черномора на обучении? Да, того самого! А сердца у них добрые, приветливые, так что не пугайтесь.

— Так это они в чешуе появились? — вспомнила Василиса.

— Было дело, — хихикнула Аленка. — Вся Академия поглядеть сбежалась.

Подошли девицы к воротам, где девы-воительницы стояли. «А ну как не пропустят? — подумалось Василисе». Но златовласые девы расступились, радостно приветствуя новых учениц. Аленка будто плыла между ними, отшучиваясь, здороваясь и даже обнимаясь с кем-то.

— Вам во-он в тот терем, — она махнула рукой на самый дальний. — Отыщете там Нафаню, домовой это, он вам и комнату справит, и остальное, чего для жизни надобно. А я побегу, меня Наяда ждет, надо бы мне плавать научиться, чтоб больше никто топить не смел.

Так грустно она это сказала, что Васена и Луша спрашивать не решились, догадались, что старая тут история. Захочет Аленка, сама потом расскажет. Им же самое время отыскать Нафаню да платья справить, не в одних же нижних рубашках щеголять.

— Значит, живая, — с облегчением вздохнула Луша, а Василиса радостно улыбнулась.

Глава 7. Отворитесь, врата

Путь до терема девицы быстро преодолели. Уж больно не терпелось им по-настоящему в Академии очутиться, а не только за островерхим забором. Да и платья, мокрые от купания в озере, неприятно липли к телу.

— Есть хочется, — вздохнула Луша, с грустью вспоминая наливные яблоки, оставленные на озерном берегу.

— И это тоже, — не стала спорить Василиса.

Ей куда больше мечталось о книгах из академской библиотеки. Девица представляла их увесистыми, с золочеными фолиантами и особо приятно пахнущими страницами. Такой аромат ей довелось встречать лишь раз, когда бывала она у дальней тетушки в городе. У зажиточной родственницы нашлась целая комната с полками, на которых теснились они: книги. И пахло там будто бы и бумагой, и чем-то неуловимым одновременно. Девица почти все время провела в этой комнате, листая книги и наглаживая корешки, пока тетушка не осерчала, что эдак никогда Василисе мужа не сыскать, и вообще-то ее сюда не просто так отправили. Такого восторга Васене больше испытать не довелось. Теперь же спешила она к незнакомому Нафане, чтобы как следует расспросить его обо всех местах, где в Академии книги живут.

Заветный терем был высоким, расписным с красивыми резными ставенками. Девицы подивились, что ставни все были разные: где-то скалился волк, где-то манила искрящимся хвостом русалка. Дверь оказалась тяжелой, девицы едва вдвоем с ней управились. Подалась она туго, со скрипом, но все же впустила. Так оказались Луша и Василиса в огромном зале, со всех сторон которого уходили ввысь разные лестницы: витые, царские, устеленные алым ковром, небрежно сколоченные из кривых бревен. Будто бы всякий, кто сюда приходил, свою лестницу нес, настолько они между собой непохожи были.

— И где искать этого Нафаню? — вздохнула Василиса, оглядывая пустой зал. — Весь терем обойти нам и седмицы не хватит, вон сколько тут коридоров да лестниц.

— Думаю, искать нам его не придется, — пробормотала Лукерья. — Слыхала я о нем, сам явится, коли позвать правильно. Меду надо побольше, да блюдце…

— Угу, и пирогов да молока. Хороший такой способ, главное, у нас ведь все есть, — фыркнула Васена. — Кто таков этот Нафаня?

— Домовой, их завсегда угощеньем задабривают.

— Домовой, сталбыть, — задумчиво протянула Васена. — А коли домофому встречать нас доверено, сталбыть, на службе он? А коли на службе, так и неча угощение наперед требовать!

— Ох, Василиска, сильна ты языком трепать, — покачала головой Луша. — Толку-то с твоих речей, если он без угощения не явится?

— Не явится, говоришь? — улыбнулась девица. И громко, так, что отозвался голос ее звонкий от стен и разлетелся по всему терему, крикнула, — Это что за домовой, у которого клочья пыли по полу катаются да двери раненным медведем ревут? Ой, непорядок, кому ж тут угощение нести, коли терем заброшен? Пойдем, Лушенька, поищем, кто в этой Академии правит, знамо дело, пропал Нафаня, нового домового звать надобно!

Лукерья охнула и испуганно прижала ладони ко рту. Налетел вдруг воздушный вихрь, враз высушивший девичьи платья, затворивший ставни и разогнавший пыль. В глазах щипало от ветра, да и на ногах устоять было трудно, так силен был вихрь. Девицы обнялись крепко, да завизжали, что есть мочи. Вдруг все стихло. Осторожно приоткрыв глаза, они увидели лохматого старика с длинной белой бородой. На нем была алая рубаха да штаны, подпоясанные золотой тесьмой. На ногах — лапти.

— Это кто здеся шумить⁈ — сердито спросил он. — Ужо и отойти нельзя, сразу пужать начинают!

— Уж простите нас, — поклонилась Лукерья, сердито зыркнув на смутившуюся Василису. — Позвать вас хотели, а угощений не нашлось. Но мы раздобудем и принесем!

— Тьфу, бестолковые, — беззлобно ругнулся домовой. — Новенькие чтоль? Тута все меня по имени кличут, коли всякий раз за угощение появляться, эдак я в штаны не влезу. Но пряников все-таки принесите, уж больно я на вас осерчал.

Василиса удивленно посмотрела на Нафаню. В то, что он осерчал, ей не верилось — уж больно озорные были у старика глаза. Она улыбнулась, рассудив, что пряников, коли они найдутся, ей будет не жаль. А домовой лучше уж коли другом, а не врагом будет.

— Принесем прянички, принесем, — пообещала она. — Нам бы только…

— Ох, горемычные, — покачал головой Нафаня. — Говорил я Кощею, говорил, неча через озеро водить, нет бы нормальную тропку сделать. Пошли, покажу вам, где жить будете. Там и одежда отыщется.

Глава 8. Хорошо там, где мы есть

Бодро переваливаясь с одной ноги на другую, будто колобок