Мне это не нужно - Ханум Лелишь

это, но всё же… Если бы Владимир был жив, он не одобрил бы этого…

— Он любил тебя, — глухо произнёс Иван.

— Но тебя он любил сильнее. Он уважал свободу. Свободу выбора, свободу воли.

По щекам старика покатились слезы, Иван старался не смотреть на них.

— Знаешь, ты озвучил то, о чем я сам уже давно задумывался, — Иван сжал руку деда и лицо старика озарилось надеждой.

— Это правда?

— Да. Ведь мои годы тоже не стоят на месте.

— И ты хочешь создать семью?

— Да, я думаю это естественное желание для любого человека.

"Когда-то это желание было естественным и для меня."

Вика научила его смотреть на некоторые вещи по другому. Она умела искусно Причинять боль, особенно, если считала, что её обидели или пренебрежительно отнеслись к её персоне. В этом случае её уже было не остановить. Однажды, в порыве гнева, чтобы причинить максимальную боль, она призналась Ивану, что сделала аборт на второй месяц после их свадьбы.

— Я никогда не пожертвую своим телом для того, чтобы родить тебе ребёнка, — кричала она краснея от ярости.

Иван вспомнил прекрасное лицо жены, искажённое злостью и казавшееся уже не таким красивым. Он был рад, что этот образ не покидал его. Это помогало ему помнить о том, что не стоит любить. Секс — да. Но при этом он заковал своё сердце в такую броню, что никакая женщина не сможет её пробить. Мозг был полностью согласен. И Иван чувствовал себя полностью защищённым в постели с женщинами.

По лицу деда скатывались струйки пота, от висков к шее:

— Ты уверен, что не стоит вызвать скорую?

Дед махнул в сторону двери:

— Влад, парень за дверью, он знает что делать, — дед вытер пот со лба тыльной стороной ладони, — ты и твой брат дали мне второй шанс, внесли смысл в мою жизнь, — снова вздох-стон. — Я был ужасным отцом.

Дед впервые произносил эти слова, ни разу ор не говорил, что дорожит внуками. Иван всегда считал, что они ему в тягость. И чем он хочет теперь отплатить? Обмануть старика, сказать, что женится, полюбит и они с женой нарожают кучу детишек. Но ведь этого не будет. Никогда не будет. Но старик умирает, поэтому ложь это или правда уже не имеет значения. Хотя бы он не умрёт несчастным.

— Ты считаешь, что я стану хорошим отцом?

— Я думаю, что ты не делаешь кучу ошибок, — дед тяжело вздохнул, — так у тебя кто-то есть на примете?

Иван рассмеялся, он старался сделать так, чтобы смех звучал естественно.

— Нет, дед. Но я приложу максимум усилий. И как только… В общем ты узнаешь об этом первым.

— Я понимаю, что слова старика для тебя ничего не значат, но всё же… Не выбирай по внешним признакам. Красота — это не главное в жизни. Девушка должна быть умна, добра, уравновешена… Конечно, я не жду, что ты женишься на самой некрасивой женщине…

— Ну хоть на этом спасибо, — широкая искренняя улыбка озарила лицо Ивана, разговор уже не вызывал такой дискомфорт как в начале.

— Сейчас многие расчетливые девицы начнут липнуть к тебе…

— Мне кажется, что пора достать блокнот и записывать, — ещё шире улыбнулся Иван, — или положиться на память?

И вновь Иван подумал о брате. Обычно с ним можно было шутить не зная границ. С дедом у них такой разговор завязался впервые. Обычно дед приказывал, а Иван исполнял, на этом общение между ними заканчивалось, никаких личных разговоров.

— Если тебе повезло однажды, как с Викой, то это не значит, что ты вытащишь ещё раз счастливый билет. Если тебе так будет проще, то рассматривай брак как перспективный долгосрочный контракт.

— Ты прав, именно так я и поступлю, — наверное, Иван согласился слишком быстро, потому что дед метнул в него подозрительный взгляд, — давай я позову того парня? — Не дожидаясь ответа Иван открыл дверь и подозвал Влада, который стоял чуть в стороне.

Видимо Влад заказал чай, потому что красивая официантка проскользнула мимо, у неё на подносе стоял чай и бренди. Это слегка обескуражило Ивана, пить ему уже не хотелось. Вслед за девушкой вошёл и телохранитель.

Официантка поспешно вышла, а Влад проверил чай, он был чуть тёплый. Одобрительно кивнув он подал чашку Сергею Ивановичу, в другую руку он вложил таблетку и тоже вышел.

— Он не проронил ни слова, — констатировал Иван.

— Как-будто ты много говоришь, — дед проглотил таблетку, — вот твой брат… У него на каждый случай была своя история.

Дед улыбнулся и начал рассказывать истории из детства Владимира. Иван знал их все наизусть, но всё равно не перебивал старика. Ему доставляло удовольствие вспоминать о внуке снова и снова. Дед гордился старшим внуком, всегда гордился и восхищался его успехами в семейном бизнесе.

Таблетка подействовала довольно быстро и уже через пятнадцать минут Сергей Иванович встал с кресла и выглядел бодрым. Цвет лица из серого снова превратился в розовый.

Иван понимал, что именно сейчас нужно будет пообещать деду, что он женится и будет счастлив. Он должен сейчас соврать и сказать, что именно этого он и хочет, а дед просто подтолкнул его в нужном направлении. Но дед приятно удивил Ивана, сменив тему.

— Я думаю об открытии фонда по поддержке семей, родственники которой умерли от аневризмы. Филиалы по стране, где будет оказывать и финансовая и психологическая помощь. Назовём фонд именем твоего брата. Как ты думаешь?

— Думаю это отличная идея. Может быть стоит привлечь друга Владимира, Стаса? Он тоже врач и может дать дельный совет.

— Да, он не плохой парень и достаточно умён. Пожалуй я поговорю с ним и дам шанс проявить себя.

Ну вот он, прежний дед, каким и знал его Иван, никакой сентиментальности, никаких просьб, никаких слез.

— Пора идти.

Дед направился к выходу и Иван последовал за ним. Он хотел поддержать старика под руку, но тот отстранил руку Ивана, давая понять, что дойдёт сам. На улице его ждал автомобиль.

— Я завтра позвоню тебе?

— Нет, я буду занят. Позвони в конце недели. Я ещё не умираю, убери это скорбящее выражение лица.

Иван смотрел в след уезжающей машине и размышлял кто из них попался? Он или дед? Он, который солгал умирающему человеку? Или дед, который поверил в эту ложь?

Иван привык врать, жить во лжи. Во лжи во благо. Возможно придётся врать и дальше. Кто знает как далеко зайдёт вся эта история. Пока дед жив это будет длиться, а потом… Потом всё станет не важно.

Иван решил, что пойдёт